Обсуждение:Цытович, Владимир Иванович

Благодарность

• С бесконечным уважением и любовью протягиваю я на обеих руках эту маленькую статью — дорогому профессору. Именно так: дорогому безо всяких канцелярских почестей и надгробных слов. Спасибо Вам, дорогой профессор, за Вашу жизнь. Совсем не обычную для человека..., музыканта и даже композитора. Вы знаете, я всегда был рядом с Вами. И теперь. Тоже. --(FinitoR ) 14:31, 13 февраля 2014 (UTC)

---

---

И ещё раз благодарю первого автора этой статьи, участницу Томаси́на за прекрасную мысль: сделать страницу о профессоре Цытовиче. Существенно переработав и дополнив страницу, тем не менее, я старался не вторгаться в исходный текст и максимально сохранил его между новым. Моей целью было вдохнуть в простые слова статьи немного жизни. Чтобы она была живой... Такой же живой, как и сам профессор Цытович. До сих пор.
Ещё раз говорю Вам спасибо: за сотрудничество (пускай даже и заочное). --(FinitoR ) 14:32, 13 февраля 2014 (UTC)

• Уважаемый участник (FinitoR )! Спасибо Вам за тёплые слова. Да, так сложились обстоятельства, что я была первой. Владимир Цытович мне был заочно близок с детства, еще с музыкальной школы, и я была удивлена, что о нем нет статьи в Википедии. Теперь есть. Продолжайте о ней заботиться, не забывайте правил ВП:АИ и ВП:НТЗ. Удачи Вам! --Томасина 14:45, 13 февраля 2014 (UTC)

Уважаемые участники, авторы статьи о В.И. Цытовиче! Обратите внимание на нижеследующую аргументацию по поводу внесенных изменений! Статья о композиторе вышла качественная, проработанная, однако ряд ее недостатков потребовал корректировки. В первую очередь, хочется отметить, что выбор, а точнее, отбор источников для статьи – дело важнейшее. Судя по преобладающим ссылкам, статья опирается, в основном, на книгу А. Шпагиной «Владимир Цытович. Портрет в диалогах» (Изд-во «Композитор, 2012 г). Однако данный источник не надежен (книга вышла в год смерти композитора; не смотря на многочисленные просьбы, автор не показала Владимиру Ивановичу текст, и он не видел ее макета, не говоря уже о правке и коррекции) и содержит ряд неточностей, которые перекочевали в данную статью. Эти и другие недочеты по мере возможности исправлены. Раздел «Биография»: 1.Дядя В.Цытовича, Н.А. Цытович НЕ БЫЛ архитектором. В книге Шпагиной (с.4) ошибочно написано, что он был членом-корреспондентом Академии архитектуры. Эта ошибка исправлена во вклейке (с.39, «Замеченные в издании опечатки») на «членом-корреспондентом Академии наук». В соответствующей статье о Н.А. Цытовиче в Википедии нет указания на то, что он был архитектором. Это же подтверждает и дочь композитора. 2.«Начало музыкального образования Владимира Цытовича было отнюдь не стандартным, но отчасти, можно сказать, даже извилистым». Пассаж «извилистое начало музыкального образования» явно выбивается из стилистических рамок энциклопедической статьи. 3.«Однако записывать свои сочинения на бумаге...» – а на чем их еще можно записывать? Уточнение про бумагу лишнее. 4.«Маленький концерт для скрипки и фортепиано» написан в 1947 году (в книге А. Шпагиной – неточность). У меня на руках рукопись (оригинал) из личного архива композитора, на первой странице которой рукой автора музыки проставлена дата написания – 5/VII 1947 г. При необходимости могу предоставить фото первой страницы. 5.Пассаж про неуверенность в себе, и ниже про «комлекс неполноценности» («Цытовича постоянно преследовала неуверенность в себе, ощущение, что он делает «что-то не то» и «ничего не успевает». Едва ли не бо́льшую часть своих сочинений студент уничтожал вскоре после написания – вне зависимости от похвалы учителя и считал, что он слишком ещё далёк от «достойного уровня композитора». Словно в подтверждение его опасений, на вступительных экзаменах в консерваторию ему поставили оценку «четыре с минусом» и вместо класса Ореста Евлахова определили к Борису Арапову») убран по следующим причинам: во-первых, говорить о комплексе неполноценности в отношении В. Цытовича по меньшей мере некорректно, т.к. таковой «диагноз» ему никто не ставил, насколько мне известно, и у психологов он не консультировался. Делать какие-либо выводы на эту тему лишь на основании его высказываний слишком опрометчиво. Он никогда не говорил о «комплексе неполноценности» в отношении себя. О комплексе – да, но не о комплексе неполноценности («Много времени меня преследовал комплекс, что я ничего не успею, что получается все не лучшим образом», [А. Шпагина, с.9]. Во-вторых, никакой связи между «4-» на экзамене и попаданием в класс к Арапову нет. Иначе получается, что к Евлахову попадали сильные студенты, а к Арапову – те, кто показал себя слабо, что не соответствует действительности. Кстати, в книге А. Шпагиной тоже этой связи не зафиксировано, идет констатация фактов («На вступительных экзаменах в консерваторию получил оценку 4 с минусом. Этот балл подтвердил мои опасения относительно собственных возможностей. В консерватории я должен был стать учеником Ореста Алекстандровича Евлахова, но оказался у Бориса Александровича Арапова» [А. Шпагина, с.9-10]). Однако в силу, как мне кажется, редакторского недосмотра, эти два независимых друг от друга факта прочитываются как причинно-следственные. 6.Вставлено дополнение «Училище В. Цытович окончил с отличием, поэтому в Консерваторию поступил, сдав только один экзамен – специальность (композиция). По фортепиано учился сначала на общем курсе, однако, прозанимавшись один семестр, сдал экзамен, и был принят на фортепианный факультет в класс профессора И. А. Браудо». Факт, известный со слов композитора. 7.Мысль про «несостоятельность органа» вырвана из контекста рассуждений В. Цытовича. Ее надо или дополнить в соответствии со словами композитора, или убрать (см. Шпагина, с.11-12). В противном случае мы имеем искажение смысла, заложенного В.Цытовичем. 8.Убрано «Во время обучения в Ленинградской консерватории Владимир Цытович находился под очень сильным влиянием музыки Шостаковича, что было заметно по его сочинениям. Однако к тому времени именно эти тенденции в стиле советской музыки постепенно набирали силу, чтобы к началу 1970-х годов стать господствующими». Влияния Шостаковича на стиль В. Цытовича – вопрос пока еще открытый для исследований. Сам композитор упоминает в связи с этим только свой Фортепианный квинтет. Другие сочинения (в частности, «Конек-горбунок», «Симфониетта», до сих пор живущие в исполнительской практике, в отличие от того же Квинтета) в достаточной степени самобытны, что не позволяет нам говорить о тотальном влиянии Шостаковича на все творчество В. Цытовича этого периода. В отношении же аналогичных тенденций в стиле советской музыки 1970-х годов этот тезис тем более неприменим: слишком много разных имен и течений, (легко опровергающих мнение о господстве влияний музыки Шостаковича), чтоб говорить о господстве шостаковичевских стилевых парадигм. 9.Убрано «По словам Цытовича, Арапов ни во что особенно не вмешивался, а Балкашин многому его научил, особенно в том, что касалось инструментовки», так как смысл данной фразы не соответствует смыслу, заложенному в источнике. У Шпагиной написано, что Арапов «особенно не вмешивался в процесс», а не «ни во что». Т.е. предпочитал не контролировать жестко сам творческий процесс. Обучение же у Балкашина совпало с началом оркестровых опытов, в связи с чем В. Цытович всегда подчеркивал, что Балкашин в этом отношении очень многое ему дал. И не противопоставлял этот опыт полученному (или недополученному) от Арапова. А в отношении Бориса Александровича и своего обучения в его классе В. Цытович отзывался в самых теплых тонах и с большой благодарностью: «Мне посчастливилось заниматься у него много лет. Я был его студентом и аспирантом, несколько лет вел ассистентскую работу в его классе. Общение с таким превосходным музыкантом дало мне бесконечно много, как и всем его многочисленным ученикам» (рукопись, личный архив В. Цытовича). 10.Убрано слово «музыковедческую» из фразы про защиту кандидатской диссертации. В. Цытович стал кандидатом искусствоведения. Кандидатские диссертации на эту степень не имеют деления на «музыковедческие» и какие-либо иные. 11.Убрано «несмотря на “отбитую охоту”», т.к. данное выражение выбивается из общего стиля энциклопедической статьи. Раздел "Педагогическая деятельность": 12.Удалено «Последнего Владимир Цытович выделяет особо, как, пожалуй, "самого сложного" своего студента из числа композиторов, который решительно «не принимал никаких установлений, принципов и правил» обучения (и тем не менее, благодаря тонкому участию своего профессора Юрий Ханон смог в 1988 году закончить Консерваторию, чтобы затем навсегда покинуть ряды профессионалов). Также среди весьма «неудобных» учеников Владимир Цытович впоминает Алексея Подобедаи не без гордости отмечает, что и в этом случае ему удалось «кое-чего» достигнуть средствами своей «фирменной» дипломатии». Касательно Ю. Ханина в источнике (А. Шпагина) нет характеристики «самого сложного», говорится «был у меня очень сложный студент Юрий Ханин» [Шпагина, с.18], т.е. сложный в череде многих. Следующее далее в скобках дополнение о дальнейшей карьере Ю. Ханина и его уходе из профессии для статьи о В. Цытовиче не играет значительной роли, следовательно, здесь она неуместна. Эти сведения читатель может почерпнуть непосредственно из статьи о Ю. Ханине, на которую стоит активная ссылка. В отношении А. Подобеда пассаж просто не корректен (по крайней мере, в данном изложении), а отрицательным характеристикам не место в энциклопедической статье. Особенно учитывая тот факт, что этот студент стал одним из самых любимых у Владимира Ивановича, в дальнейшем поступил и окончил аспирантуру под его руководством, работал в консерватории. Об этом, кстати, есть и у Шпагиной, однако в текст статьи не вошло. В любом случае, такого рода сомнительные характеристики следует исключать как порочащие честь и достоинство человека сведения, ибо любая публичная статья подпадает под закон о СМИ. Раздел "Черты личности": 13.Убраны характеристики «нерешительный» и «никогда не резкий» как несоответствующие действительности. Владимир Иванович умел быть жестким и строгим, в том числе и со студентами. 14.Удалена часть предложение о заниженной самооценке (см. выше). 15.Убрано «Стиль общения и преподавания В.И.Цытовича был пронизан необычным для людей творческой профессии (напряжённым) спокойствием и почти безупречной интеллигентностью, чему отчасти даже способствовало его хроническое заикание, временами — очень сильное». Во-первых, вызывает недоумение выражение «почти безупречная интеллигентность». Как говаривал Владимир Иванович, рыба бывает только первой свежести и уж никак не второй или третьей. И уж точно по отношению к интеллигентности В. Цытовича не применимы никакие «почти». Про заикание говорить в данном контексте вообще смысла нет (на мой взгляд, обсуждению недостатков речи в энциклопедической статье вообще не место), это не придает портрету композитора никаких новых или специфических черт. Сказать, что он был чрезвычайно точен в словах и определениях – да, афористичен – да, но проводить причинно-следственные связи между спокойствием, интеллигентностью и хроническим заиканием мне представляется сомнительным и неуместным. Скорее, это манера мыслить – точно, прицельно. Кстати, при необходимости Владимир Иванович был очень многословен, и, кроме того, в начале своей педагогической карьеры читал лекции по истории оркестровых стилей, несмотря на недостаток речи. 16.Убрано «Всех студентов он неизменно называл на «Вы» и ни при каких ситуациях не повышал голос. Его тактичность и предельная деликатность временами доходили до тех пределов, когда критика педагогом своего студента становится невозможной, разве только пожелание к дальнейшей работе («послушайте своё сочинение ещё раз, по-моему, здесь не достаёт двух |тактов»). В любом общении он был чрезвычайно краток, скуп на слова и всегда высказывался по существу, всеми средствами избегая острых углов и всячески сглаживая психологически агрессивные ситуации» в связи с несоответствием фактам. Первое: студенток он действительно называл на «Вы», но юношам через какое-то время начинал говорить «Ты». Второе: как уже говорилось выше, В. Цытович вполне был способен (и делал это) и на жесткую критику, и на серьезные, не приятные для собеседника разговоры. Кроме того, оценочные суждения и личностные характеристики в отношении В. Цытовича следует либо не давать вообще, либо давать только как цитаты со ссылками на конкретных людей (учеников, коллег, членов семьи, музыкальных критиков и т.д.), так как все это субъективные сведения, точки зрения отдельных личностей, а не объективная информация и достоверно установленные факты: мнения об одном человеке могут быть различны. Раздел «Сочинения»: 17.Переработан раздел о стиле. Попытка втиснуть стиль В. Цытовича в рамки неоклассицизма или его последователей искажает представление об этом авторе. А. Шпагина в диссертации и статьях говорит о необарочных ТЕНДЕНЦИЯХ в инструментальной музыке В. Цытовича, и то не во всей, а в фортепианной (отдельных номерах из Шести концертных пьес для фортепиано и Сюите для двух фортепиано, а также в Сонате в стиле необарокко) и в Концерте для флейты и гобоя с оркестром (что, кстати, тоже спорно). При желании, конечно, можно найти необарокко и неоклассицизм и в других опусах, тем более, что В.И. был наследником классических традиций, – для пытливого ума нет ничего невозможного. Строго говоря, к неоклассицизму наиболее приближены только Классическая сонатина и Классическая мелодия для флейты и гитары. В остальных перечисленных сочинениях можно говорить исключительно о тенденциях, реализованных в той или иной степени. В любом случает, неоклассицизм не есть суть творчества В.Цытовича. Это одна из граней, предстающая как модальность так любимой композитором игры ума. Но не игра в стиль или со стилем (о чем добавлен пассаж «Стоит отметить, однако, что игра со стилем, а также цитирование, не вызывали у композитора положительного отклика»). Кроме того, данная позиция подтверждена и самим композитором: «Музыковед А. Епишин относит мой творчество к неоклассицизму. Я с ним не вполне согласен. Скорее, это современный концертный стиль, в котором прежде всего проявляется принцип игры, восходящий к эпохе барокко» (А. Шпагина, с.24). Т.е., композитор ассимилирует барочные формы, фактурные идеи и пр., встраивает их в свой стиль и технику письма, но не выстраивает тот самый «диалог эпох», который и отличает необарокко и неоклассицизм как направления. Это вполне в русле постмодернизма второй половины ХХ – начала XXI века. 18.Исправлено название сочинения в соответствии со списками, опубликованными при жизни композитора: Симфонические зарисовки «Похождения бравого солдата Швейка» для чтеца и симфонического оркестра по Я. Гашеку (1959). Donna Larina 12:30, 28 ноября 2014 (UTC)

• Коллега, пожалуйста, подписывайтесь. --Томасина 01:11, 28 ноября 2014 (UTC)
• Извините, еще не освоилась со служебными функциями. Заодно подскажите, пожалуйста, как разбить текст на абзацы. Не получается у меня. Donna Larina 12:28, 28 ноября 2014 (UTC)