Эта статья входит в число избранных

Социальная революция в Руанде

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску
У этого термина существуют и другие значения, см. Социальная революция.
Социальная революция в Руанде
Часть деколонизации Африки
Дата 1 ноября 1959 — 1961
Место Руанда-Урунди
Причины острый межэтнический конфликт
Цели Достижение независимости страны во главе с членами своей национальности
Методы Вооружённые нападения, массовые убийства и др.
Результат Победа хуту
Изменения Упразднение монархии и провозглашение республики во главе с «Пармехуту»
Стороны конфликта
Тутси Хуту
При поддержке:
Ключевые фигуры
Кигели V
  • В основном децентрализованные
 Руанда Доминик Мбоньюмутва
Потери сторон
Погибло: около 100 тысяч человек; не менее 336 тысяч бежало
Логотип Викисклада Медиафайлы на Викискладе
Перейти к шаблону «История Руанды» История Руанды
Ранняя история
Королевство (XI век—1962)
Германская Восточная Африка (1885—1919)
Бельгийский мандат (1922—1962)
Республика Руанда (с 1962)

Социа́льная револю́ция в Руа́нде[1] (англ. Rwanda's Social Revolution[2]), также известная как Руанди́йская револю́ция (англ. Rwandan Revolution[3]; фр. Révolution rwandaise[4]), Револю́ция ху́ту (англ. Hutu revolution[5]), Социа́льная револю́ция ху́ту (англ. Hutu social revolution[6]) или «Ве́тер разруше́ния» (руанда umuyaga wo kurimbuka, англ. Wind of destruction[7]), — период истории Руанды с 1959 по 1961 год, который характеризовался взаимным насилием между двумя основными национально-этническими группами страны — хуту и тутси, развившимся на почве этнической и национальной ненависти. Итогом стало преобразование Руанды из подконтрольной Бельгии монархии во главе с династией тутси родом из клана Ньигиня[fr] в независимую республику под контролем хуту.

Революция началась в ноябре 1959 года с серии нападений, поджогов домов и этнических столкновений, совершённых хуту после того, как группа экстремистов из числа тутси совершила нападение на их вождя Доминика Мбоньюмутву. В ответ тутси попытались добиться скорейшей независимости и изгнать хуту и бельгийцев из страны, но в этом им помешал властвовавший в регионе бельгийский полковник Гай Логест[en]. Бельгийцы стали поддерживать замещение тутси хуту, проводя массовые переназначения и чистки в государственном аппарате. Король Кигели V превратился из фактического правителя страны в номинального властителя, который на деле не имел никакой власти; позже он и вовсе бежал из страны. На фоне продолжающегося этнического насилия бельгийцы организовали выборы, на которых победили националисты-хуту, собрав более 70 % поддержки. В 1961 году страна стала автономной республикой, а год спустя получила независимость.

Революция оказала большое влияние не только на Руанду, но и на ряд других стран региона Великих Африканских озёр. Некоторые историки называют это событие ключевым в истории региона. Оно унесло жизни около ста тысяч человек, не менее 336 тысяч человек стали беженцами. В дальнейшем партизанские отряды тутси пытались вернуть себе власть, порождая новые всплески этнического насилия. В 1990 году самая крупная из группировок, сформированных из беглецов, — Руандийский патриотический фронт — развязала полномасштабную гражданскую войну, которая привела к ещё более серьёзному обострению межнациональных отношений в стране и геноциду. В итоге РПФ во главе с Полем Кагаме одержал победу и вернул власть тутси. На 2023 год данная военизированная группировка, преобразованная в партию, остаётся главной правящей силой в стране.

Предыстория: причины и развитие межнациональных конфликтов и напряжённости[править | править код]

Племена охотников-собирателей заселили территорию современной Руанды, как и все земли вокруг Великих Африканских озёр, не позднее последней ледниковой эпохи, в промежутке между началом или серединой неолита и 3000 годом до н. э., то есть примерно концом Африканского влажного периода[en][8]. Они считаются предками тва, самой древней и ныне самой малочисленной нации страны[9].

В 2000 году до н. э.[10] состоялась миграция говорящих на языках банту племён с юга Африки[11]. Относительно того, кем были мигрировавшие племена, есть две теории. Согласно первой из них, «первой волной мигрантов» были хуту или их предки, а тутси представляют собой пришедшие позже племена завоевателей с севера, из района притоков Нила[12]. Таким образом, последние генетически отличаются от хуту[13], в пользу чего говорит и тот факт, что хуту — земледельцы, а тутси — скотоводы[14]. Согласно другой теории, племена, являющиеся предками хуту и тутси, прибывали в земли Великих Африканских озёр с юга одновременно и постепенно, небольшими группами, а позже слились в единый народ[15]. Таким образом, исходя из этой теории, все сложившиеся между хуту и тутси различия являются не этническими, а лишь классовыми, связанными с тем, что вторые стали править первыми[16]. В целом же этот вопрос[en] остаётся крайне дискуссионным; в научном сообществе достаточно давно не существует единого мнения на этот счёт[17][18]. Так или иначе, уже к XVIII—XIX векам обе основные племенные группы страны говорили на одном языке из группы банту, носили одинаковые имена и вступали в брак друг с другом[19].

Изначально племена банту по всей территории Великих Африканских озёр организовывались в кланы (руанда ubwoko), в составе каждого из которых были как тутси, так и хуту с тва[20]. Позже эти кланы стали объединяться в «королевства» и «княжества»[~ 1] — к 1700 году таких монархий насчитывалось уже восемь[21]. Правителями большинства государств были хуту[22].

Музей королевского дворца «Рукари»

Примерно с середины XIV века на территории современной Руанды существовало три «княжества», которыми правили тутси[23]. К 1740—1750-м годам они объединились в «королевство», которое вскоре стало доминирующим в регионе[24], а через сто лет, в правление короля-воина Кигели Рвабугири (он же Кигели IV), достигло территориального апогея[25]. Ему удалось расширить территорию своего государства почти втрое, завоевав земли нескольких соседей. После этого король начал далеко идущую земельную реформу[26], в ходе которой в обмен на работу в угоду тутси хуту передали часть скота и земель, пригодных для сельского хозяйства. Ранее они были де-факто бесправны, жили общинами и практически не имели имущества[27]. Введённая королём система напоминала барщину[28] и на местном наречии называлась убуретва (руанда uburetwa)[29] — хуту работали безвозмездно два дня в неделю на своего хозяина из тутси[30]. К тому же «королевство» во времена Кигели IV стало полноценным скотоводческим феодальным государством, в котором земледелие, традиционное занятие хуту, не играло большой роли[31]. После этой реформы хуту стали ощущать себя ещё более униженными, чем ранее, поскольку до этого ничего не имея из имущества, они хотя бы не были прислугой у тутси[32]. К тому же представителям двух национальностей отныне было фактически запрещено вступать друг с другом в брак; единичные случаи могли караться изгнанием[33]. Тва же чувствовали себя лучше хуту. Некоторые из них даже были приближёнными королей. Однако представители этой карликовой нации были слабы физически, имели маленькое потомство, в связи с чем их количество стремительно сокращалось[34].

Марка Бельгийского Конго 1916 года со штампом для использования в Германской Восточной Африке, оккупированной Бельгией

В 1884 году ведущие державы Европы провели в Берлине конференцию, на которой закрепили границы, по которым должен был проходить колониальный раздел Африки[35]. После этого на территорию Руанды и в близлежащие «княжества» начались европейские экспедиции. Первым из тех, кто сумел проникнуть в земли «королевства», стал австриец Оскар Бауман, ступивший на землю Руанды уже в 1892 году[36]. Следом за ним во главе войска в 620 человек сюда прибыл Густав Адольф фон Гётцен, которому даже удалось побывать на официальном приёме у короля, на котором Густав предложил ему добровольно перейти под протекторат Германии[37]. Король ответил отказом, что привело к государственному перевороту[38], первому в истории страны[39]. На трон сел Юхи V Мусинга, признавший протекторат кайзера и 22 марта 1897 года закрепивший его законодательно[38]. Немцы создали здесь сильную вертикаль власти и осуществляли опосредованное военное правление, привлекая к процессу племенных вождей[40] с целью обеспечения возможности содержания на территории как можно меньшего числа войск[41].

Ситуация изменилась с началом Первой мировой войны. 31 августа 1915 года Бельгия, входившая в Антанту и воевавшая с входившей в Тройственный союз Германией, вторглась в земли Германской Восточной Африки и к следующему году взяла значительную часть этой колонии под свой контроль, установив свою администрацию[42]. Одержав победу, бельгийцы, как писал французский профессор и специалист по региону Великих озёр Африки Жан-Пьер Кретьен, стали управлять страной ещё более жёстко, чем немцы: они лишили всех местных вождей прав на правление своим народом[43] и под мандатом Лиги наций управляли сами, централизованно и без посредников[44]. Однако, согласно историку-африканисту Кэтрин Ньюбери, власть короля оставалась незыблемой, и в действительности все европейские чиновники, которые управляли провинциями, назначались лишь с его согласия. По её словам, главы низших субъектов теоретически зависели от них, однако де-факто тоже напрямую подчинялись мвами[~ 2], а резиденции европейских губернаторов управлялись его жёнами или наложницами. Таким образом, в каждом округе было минимум по три должностных лица, напрямую зависевших от короля[45]. Стремясь держать под контролем любые действия в колонии, бельгийцы сохранили немецкую систему управления государством и сотрудничали с традиционными руандийскими вождями-тутси, что ставило хуту в ещё более зависимое положение, чем когда «королевство» было полностью независимым[46]. Они же внедрили в систему управления страной удостоверения личности с указанием национальности в отдельной графе без возможности её изменения, что сделало национальную ситуацию ещё более напряжённой[47]. До этого люди разделялись по нациям более по социально-политическому, нежели этническому признаку[48], и могли «переходить из одной национальности в другую»: разбогатевший хуту имел возможность примкнуть к правящей элите, где его считали тутси, а обедневших тутси нередко относили к хуту[49].

События перед революцией[править | править код]

Образование контрэлиты со стороны хуту[править | править код]

Бельгия продолжала управлять территорией Руанды и после окончания Второй мировой войны, получив от Организации Объединённых Наций мандат на контроль территории вплоть до обеспечения её независимости[50]. Война значительно изменила жизнь в стране, в частности экономический ландшафт: оборот наличности рос[51], а вместе с ним рос и спрос на рабочую силу на рудниках конголезской Катанги и на сахарных и кофейных плантациях Руанды-Урунди[52]. Одновременно произошёл важный сдвиг в католической церкви: многих священников руандийской церкви, происходивших из богатых и консервативных слоёв общества[53], бельгийцы заменили на молодое и готовое к переменам духовенство из рабочего класса, подавляющая часть из которого была фламандцами по происхождению. В отличие от ранее занимавших эти посты валлонских бельгийцев, они сочувствовали положению хуту[54]. Новые экономические условия и хорошо налаженное семинарское образование, которое давала церковь, дали хуту невозможную ранее социальную мобильность и позволили им создать своеобразную интеллигенцию[55], наиболее видной фигурой которой стал Грегуар Кайибанда. Как и большинство представителей сформированной «контрэлиты» хуту, он прошёл подготовку для получения духовного сана в семинарии Ньякибанды[en][56] и, завершив в 1948 году своё обучение на священника, устроился учителем начальных классов. В 1952 году Кайибанда сменил Алексиса Кагаме на посту редактора католического журнала L’Ami[57]. В конце десятилетия он был одним из членов совета директоров продовольственного кооператива Trafipro[58] и редактором одного из поддерживающих движение хуту журналов Kinyamateka[56]. Позже Кайибанда основал «Социальное движение Мухуту» (фр. Mouvement Social Muhutu, MSM), которое ставило своей целью защиту прав и интересов хуту[58].

Второй крупной фигурой движения был Жозеф Гитера. Как и Кайибанда, он был семинаристом[59], но в своё время прекратил обучение, задавшись целью построить небольшой кирпичный завод[60] на юге страны, где и жил[58]. Он основал партию под названием «Ассоциация за социальный прогресс народных масс[en]» (фр. Association pour la promotion sociale de la masse, APROSOMA). Историки церкви Ян и Джейн Линдены описали его как более сострадательного, нежели Кайибанда, но часто неустойчивого и порой фанатичного человека[59]. В отличие от Кайибанды, Гитера ещё в 1957 году призывал к решительным действиям по свержению монархии, «угнетающей хуту». При этом по большей части его риторика была нацелена более на освобождение бедных (как хуту, так и тутси) от власти богатых королей, нежели на социальное разделение представителей разных национальностей[61].

Ухудшение отношений между хуту и тутси[править | править код]

В начале и середине 1950-х годов Бельгия проводила на территории Руанды-Урунди политику либерализации, демократизации и насаждения антикоммунизма. Интеллигенция поддерживала достаточно дружественные отношения с королём страны, надеясь мирно добиться установления конституционной монархии. Молодые хуту и тутси, которые вместе получали образование в семинарии или работали в области международной торговли, объединялись в группы[62], получившие среди европейцев известность как Évolué[en][63] (букв. «Развитый»[~ 3]), и в дальнейшем работали на младших должностях в колониальной администрации[29]. Однако во второй половине 1950-х отношения между ними резко ухудшились[62]. В июле[63] 1956 года[65] конголезская газета La Presse Africaine опубликовала статью анонимного священника с подробным описанием многолетних предполагаемых злоупотреблений со стороны действующей власти в отношении хуту. Данная публикация не была единственной: позже несколько других конголезских и руанда-урундийских газет опубликовали похожие статьи, которые подробно описывали историю межнациональных взаимоотношений, а также статус и полномочия мвами. Король Мутара III и члены правящей верхушки тутси отвергли эти обвинения, заявив, что никаких национальных различий в государстве не существует и что хуту и тутси неотличимы друг от друга[63].

До 1956 года монархи тутси не придавали большого значения процессу обретения независимости, будучи уверены, что в должный момент бельгийцы просто передадут им всю полноту власти. Однако в конце этого года Мутара III и его приближённые, встревоженные быстрорастущим влиянием хуту, начали кампанию по максимально быстрому переходу к независимости[53]. Историк Джеймс Карни назвал 1956 год в Руанде-Урунди «годом манифестов» (англ. The Year of Manifestoes)[66]. Сначала мвами и его верховный совет, в котором по-прежнему доминировали тутси[67], через манифест, названный «mise au point»[66] и написанный в ожидании миссии ООН[68], предложили основать новые министерства, которыми они бы управляли независимо от колонизаторов: финансов, образования, общественных работ и внутренних дел. Интеллигенция хуту быстро отреагировала на это событие, расценив его как заговор правящей элиты с целью закрепления превосходства тутси в стране и после обретения независимости[69]. Кайибанда вместе с другими лидерами хуту начал работу над своим манифестом, получившим название «Манифест Бахуту[fr]» (фр. Manifeste des Bahutu)[70]. В его написании хуту помогали молодые бельгийские священнослужители, которые по-прежнему сочувствовали положению представителей этой национальности[69]. Данный документ подверг резкой критике косвенное правление бельгийцев. Он призывал к отмене системы Убухаке[en][~ 4] и развитию среднего класса в обществе. Это был первый в истории документ, в котором хуту и тутси представляли друг друга принадлежащими к разным расам: первые называли вторых хамитами и обвиняли в расизме и установлении «расовой монополии», называя расу «маркером угнетения и свободы»[72]. Через манифест Кайибанда и другие лидеры хуту призывали к передаче всей полноты власти от тутси к ним на основе «статистического закона»[73] и к началу экономических и политических реформ в стране[74]. Эти манифесты о конкурирующих друг с другом представлениях по развитию будущего страны привлекли значительное внимание бельгийских политиков и общественности к проблемам социальной политики и социального неравенства в Руанде, которые до этого были предметом изучения лишь для социологов и некоторых специализированных подразделений бельгийской администрации[75].

Следующим катализатором ухудшения отношений стали первые демократические выборы[en], прошедшие в 1957 году, на которых имели право голосовать все совершеннолетние мужчины[29]. 66 % избранных парламентариев были хуту, однако ранее на этих должностях хуту и тутси было поровну. На более высокие же должности люди по-прежнему назначались, а не избирались, и почти все они были тутси. Такая несбалансированность подчеркнула, что национальное неравенство не в пользу хуту могло существовать[76].

В 1958 году группа ультраконсервативно настроенных хуту[77] во главе с Гитерой посетила дворец в Ньянзе. Гитера относился к монарху подчёркнуто уважительно, а Мутара III к лидеру хуту наоборот — с ярко выраженным презрением. В какой-то момент он схватил Гитеру за горло и назвал его и его последователей «ненавистниками Руанды» (руанда inyangarwanda). Это унижение побудило организации MSM, APROSOMA и поддерживающие хуту католические издания занять более твёрдую антимонархическую позицию[78]. Журнал Kinyamateka опубликовал подробный отчёт о том, как монарх обращался с лидером хуту, развенчивая его полубожественный образ и обвиняя в «смертных грехах» — расизме и поддержке доминирования тутси в повседневной жизни. Кроме этого, в журнале публиковались статьи, которые цитировали мифы о происхождении хуту, тутси и тва из «манифеста Бахуту». Авторы этих статей называли политику мвами несовместимой с идеями равенства и демократии[79]. Они не оспаривали власть короля над «крестьянами» напрямую[80], но рассказ об эмоциональном всплеске Мутары III привёл к расколу между ним, интеллигенцией хуту и бельгийскими властями[81]. В том же году бельгийское колониальное правительство попыталось лишить короля власти, сделав его лишь номинальным властителем[82]. Однако Мутара III всё ещё был популярен у локальных руководителей и среди большинства тутси, которые опасались усиления господства хуту и всё растущего националистического движения последних. Поэтому действия бельгийцев привели к серии протестов и забастовок[83].

Смерть Мутару III и формирование «Руандийского национального союза»[править | править код]

В декабре 1958 года губернатор Руанды-Урунди выступил с официальным заявлением, в котором признал существование в стране этнонациональной проблемы, однако утверждая при этом, что она носит не политический характер. Он потребовал от хуту объединиться с тутси в общей борьбе с бедностью, а не заниматься межплеменной рознью[84]. Позже, в январе 1959 года, бельгийское правительство организовало «рабочую группу» (фр. Groupe du Travail) и направило её в Руанду для «разведки политической ситуации»[85]. Она вернулась в апреле[86] или мае[~ 5] того же года[87], после чего правительство страны созвало парламентскую комиссию для изучения доступных вариантов демократизации и предоставления независимости колонии[85], по итогам заседания которой назначило новые выборы на конец года[88]. Совместно с бельгийцами[83] и большей частью духовенства на своей стороне[89] Гитера начал кампанию по уничтожению или захвату Калинги[en] (руанда Kalinga) — королевского барабана, одного из главных символов монархии. Мутара III к тому моменту был окончательно испуган движением хуту и контрабандным путём вывез музыкальный инструмент из страны. Он употреблял много алкоголя[90]. 25 июля[91] того же года Мутара III умер в Усумбуре вскоре после обращения за медицинской помощью. После первоначального обследования врачи пришли к выводу, что он скончался от кровоизлияния в мозг[90]. Как писала американский гуманитарный деятель Розамунд Карр[en] в книге о своей жизни в Руанде, многие руандеры тогда были уверены, что это бельгийцы ввели королю смертельную инъекцию. И хотя вскрытие никогда не проводилось из-за возражения королевы-матери, оценка независимых врачей позже подтвердила первоначальный диагноз естественной кончины[92]. О наличии подобных подозрений у населения писала и Кэтрин Ньюбери, которая при этом отметила, что каких-либо реальных оснований для них у жителей не было[91]. В бельгийских правительственных кругах ходили слухи, что король покончил жизнь ритуальным самоубийством по указанию придворных историков[75]. Несмотря на отсутствие обоснования подозревать бельгийцев в убийстве, данная смерть стала основным катализатором для вспышки межнациональных противоречий и дальнейших событий[93]. Элита тутси, полагая, что короля убили высокопоставленные лица церкви при поддержке бельгийского правительства, начала кампанию против них[89]. Кигели V, брата Мутары III, на должность мвами тутси назначили уже не только без участия европейцев[94], но и даже против их воли[61]. Историки церкви Ян и Джейн Линдены описали это событие как «малый переворот тутси»[94].

После коронации Кигели V[94], которая прошла 28 августа[91] 1959 года[95], многие тутси, желавшие максимально быстрого продвижения к независимости[94], основали прокоролевскую и действующую на основе манифеста Мутары III партию, которая получила название «Руандийский национальный союз[en]» (фр. Union Nationale Rwandaise, UNAR). Однако она, несмотря на свою в целом монархическую направленность, не контролировалась непосредственно королём[96] и собиралась после независимости сделать страну частью коммунистического блока[97][~ 6]. UNAR призывала руандеров, «детей Руанды», бороться «за независимость страны и против угнетения со стороны бельгийцев»[95]. Однако она имела и скрытую от основных масс цель — заставить последних подавить новые группировки хуту[99]. Помимо этого, UNAR начала продвижение руандийского национализма, пообещав в первую очередь заменить в школьном курсе истории изучение истории Европы на изучение завоеваний короля Кигели IV, и призвала к устранению «белых захватчиков» и их миссионеров. Это побудило церковные власти, а вместе с ними и многих руандеров, которые считали, что церковь вытащила их из бедности, назвать UNAR антикатолической организацией[100]. Они опубликовали это официальное от имени церкви заявление в газете Temps Nouveaux d’Afrique[99][~ 7]. Гитера же, пользуясь этим обстоятельством, ложно заявил о поддержке церкви со стороны своей партии[101]. Колониальное правительство попыталось ограничить всё растущее влияние UNAR с помощью устранения трёх лидеров партии, а также открыло огонь по протестующим руандерам[102]. Тем временем Грегуар Кайибанда зарегистрировал своё движение MCM как официальную политическую партию, которая получила название «Пармехуту» (Parti du Mouvement de l’Emancipation Hutu, с фр. — «Движение и партия за освобождение хуту»)[103]. Она начала мобилизовать ячейки сторонников по всей стране, призывая к установлению конституционной монархии при политической власти хуту[104]. Историк-африканист Кэтрин Ньюбери описала ситуацию в конце 1959 года как «кипящий котёл» (англ. simmering caldron)[61]: количество демонстраций хуту, требовавших передачу власти представителю их национальности, равно как и аналогичных митингов со стороны тутси, стало настолько велико, что 10 октября бельгийцы запретили их вовсе. Однако данное действие лишь «подлило масла в огонь». 17 октября напротив резиденции губернатора в Кигали прошла демонстрация с требованием освобождения трёх ранее задержанных вождей тутси. Бельгийцы применили против неё слезоточивый газ, и мирное шествие переросло в насилие, в ходе которого пострадали четыре человека, один из которых позже умер[105]. К концу ноября, когда должен был быть опубликован новый парламентский отчёт о ситуации в стране и приближались новые выборы[88], уровень напряжённости достиг пика[106]. На тот момент бельгийцы планировали привести страну к автономному управлению лишь к 1964 году, а в 1968 году даровать окончательную независимость[107].

Революция[править | править код]

Нападение на Мбоньюмутву и восстание хуту[править | править код]

Роялистский значок на лацкане со слоганом «Vive Kigeli V» (с фр. — «Да здравствует Кигели V») периода социальной революции в Руанде

В воскресенье[105], 1 ноября 1959 года, Доминик Мбоньюмутва, один из немногочисленных хуту на высших должностях в колониальной администрации, активист за права хуту и член партии «Пармехуту», подвергся нападению после посещения мессы со своей женой возле церкви, недалеко от своего дома в Баймане, в провинции Гитарама[en]. Нападавшими были девять членов молодёжного крыла UNAR, которые мстили за отказ Мбоньюмутвы подписать письмо протеста организации, которое осуждало произведённые бельгийцами смещение и арест трёх вождей тутси[108]. Сначала они вовлекли его в разговор о всё растущем влиянии хуту на жизнь в Руанде, а после нанесли удар кулаком[109]. Мбоньюмутва смог отбиться от нападавших и вместе с женой спокойно вернулся домой[102], но по стране стали расползаться слухи о том, что он был убит[110]. Джеймс Карни предположил, что эти слухи Мбоньюмутва мог распускать сам[102].

Нападение на Мбоньюмутву стало очередным катализатором, вызвавшим ожидаемый, в связи с напряжённостью в предыдущие месяцы, насильственный конфликт между хуту и тутси. 2 ноября, на следующий день после нападения, хуту устроили акцию протеста напротив дома вождя тутси Афанасе Гашагазы, непосредственного начальника Мбоньюмутвы, в Ндизе (провинция Гитарама)[102]. Демонстрация завершилась мирно, но на следующий день в том же месте прошла ещё одна, которая переросла в массовую драку. Хуту с лозунгом «за Бога, церковь и Руанду» убили четырёх тутси и заставили Гашагазу скрыться и покинуть свой пост. Его место занял Мбоньюмутва[111]. Таким образом началась так называемая «ноябрьская революция»[112], которую в официальных бельгийских кругах описали словами «гражданская война»[75].

Протесты, которые ранее медленно тлели, быстро переросли в массовые беспорядки и вскоре охватили всю страну: объединённые в группы, хуту перемещались по своим районам и нападали на дома тутси[111]. 7 ноября началось восстание в Гичумби и Каронги, а 10 ноября волнения добрались до Ньябисинду и Кигали (при том, что последний населяли преимущественно тутси)[112]. Исключением стали провинция Астрида, где проживал Джозеф Гитера, и крайние юго-западные и восточные регионы страны — Русизи и Нгома[113]. Хуту в основном поджигали имущество тутси и грабили их дома, а не убивали. Жертв в этот период было немного — они были связаны со случаями, когда тутси давали активный отпор[114]. Сначала в Ндизе, а затем и по всей стране хуту сожгли дотла множество домов тутси[115]. Главным их «оружием» был парафин — легковоспламеняющееся и широкодоступное, благодаря использованию в лампах, средство[114]. Оставшись без крова, одни тутси принялись искать убежище в домах бельгийских католических миссионеров, в то время как другие направились в другие колонии, такие как Бельгийское Конго или британская Уганда[115]. Поджигатели вербовали в свои ряды крестьян из деревень, быстро распространив восстание по всей стране[114]. При этом многие из мятежников-хуту, веря, что король является сверхчеловеком для тутси, утверждали, что совершают нападения от его имени[116]. Самые сильные беспорядки происходили на северо-западе колонии. Например, в провинции Мусанзе сгорели все дома, в которых на момент мятежа жили тутси[106].

Первоначальная реакция бельгийских властей на насилие была сдержанной: в начале ноября колониальное правительство имело на территории Руанды лишь 300 военнослужащих, несмотря на существующую угрозу начала гражданской войны, которая лишь усилилась за прошедшие месяцы. Альфонс ван Хоф, белый отец, работавший в стране, описал бельгийские силы как «несколько джипов, мчащихся по дороге» (англ. a few jeeps speeding along the road). Некоторые поджигатели были арестованы, но колонизаторы не смогли предотвратить распространение восстания и были вынуждены вызвать подкрепление из Конго[115]. Король попросил у бельгийцев разрешения сформировать собственную армию для борьбы с насилием[117], однако колониальный губернатор отказал ему в этой просьбе. Как утверждает Джеймс Карни, представитель колониальной власти опасался, что если дать тутси вооружиться, то данный кризис действительно перерастёт в полномасштабную гражданскую войну[115].

Несмотря на отказ в вооружении, 7 ноября король Кигели V начал контрнаступление против восставших[118]. Мобилизовав тысячи верных ему ополченцев[115], он приказал арестовать или убить несколько видных лидеров националистических движений хуту в надежде, что потеря командования приведёт к «подавлению остальных крестьян»[117]. Среди погибших в ходе контратак был брат Гитеры, который являлся одним из руководителей APROSOMA[115]. Многие из арестованных были доставлены в королевский дворец в Ньянзе, где их пытали члены UNAR. Кайибанда в это время успешно скрывался, и поэтому его схватить не удалось[117]. 9 и 10 ноября отряды Кигели V атаковали возвышенность в Саве[en], недалеко от Астриды, стремясь добраться до дома лидера APROSOMA и схватить его. Гитера собрал все имевшиеся у него силы на защиту холма и позже контратаковал в ответ[119]. Силам короля не хватило боевого опыта, чтобы выиграть эту битву, и в конце концов колониальные власти направили собственные силы в Саве с целью предотвращения дальнейшего кровопролития. Это привело к побегу Гитеры[120]. Хотя у Кигели и UNAR оставалось больше сил, и они были лучше вооружены, чем группировки хуту, тутси знали, что бельгийцы теперь решительно поддерживают националистов. Они понимали и то, что время работало на противника. Поэтому UNAR при поддержке короля стремилась максимально быстро добиться независимости и воспользоваться обретённой полнотой власти в своих интересах[121].

Прибытие Гая Логеста[править | править код]

Ноябрьское восстание 1959 года и последующие боевые действия между хуту и тутси положили начало революции, но, как утверждает Джеймс Карни, именно решительное вмешательство в конфликт бельгийцев обеспечило изменение ролей этих двух этнических групп в независимой Руанде[116]. Наиболее важное решение принял Гай Логест[en], полковник бельгийской армии, который служил в Бельгийском Конго в составе колониальной жандармерии Force Publique[122]. Как утверждает Кэтрин Ньюбери, Логест был близким другом губернатора Руанды-Урунди Жан-Поля Арруа, и ещё до начала революции последний попросил полковника приехать в Руанду, чтобы оценить расквартированные там силы Бельгии[117]. После первой вспышки насилия Логест ускорил свой отъезд из Конго и 4 ноября уже прибыл в Руанду[123]. Вместе с ним прибыли несколько солдат. Арруа отдал той боевой группе приказ любым способом восстановить порядок в колонии[117].

Описанный Карни как набожный католик и социал-демократ по политической ориентации[116], Логест решил помочь хуту обрести власть в стране[123]. Отчасти это было связано с соображениями безопасности, поскольку он утверждал, что хуту продолжат своё насилие, если тутси останутся у власти. Тем не менее Логест выступал за революцию на демократических основаниях, поскольку видел в этом возможность для «угнетённых крестьян-хуту» восстать против правящего класса из тутси[116]. Позже он писал в своих мемуарах:

Некоторые из моих помощников считали, что я был неправ, что относился с таким пристрастием к тутси, и что я вёл Руанду по пути демократизации, конец которой был далёк и не определён. Это, вероятно, было желание положить конец надменности и разоблачить двуличие, которое лежало в основе деспотичной и несправедливой аристократии[124].

После того как Кигели и UNAR устроили нападение на лидеров хуту ради справедливого, по их мнению, возмездия, приоритетной задачей Логеста и его людей стала защита мятежников[117].

12 ноября, после того как Арруа объявил чрезвычайное положение, он назначил Логеста «особым военным губернатором» (англ. Special military resident) с мандатом на любые действия с целью восстановления порядка в колонии[117]. Чувствуя, что независимость страны неизбежна и что UNAR и руководство тутси имеют возможность достаточно быстро сформировать независимое королевство тутси, он со всей решительностью подтолкнул политические силы в стране к помощи хуту в установлении республики. При поддержке Арруа Логест назначил нескольких представителей интеллигенции на высшие административные должности[125]. Затем он заменил на хуту более половины вождей тутси. Большая часть назначенцев при этом принадлежала к националистической «Пармехуту». Логест назвал эти назначения временными, заявив, что вскоре последуют прямые и полностью демократические выборы. При этом, если многих членов UNAR предали суду и осудили за совершённые ими в ходе «ноябрьской революции» преступления, хуту из группировок «Пармехуту» и APROSOMA, виновные в поджогах и убийствах, избежали наказания и ушли без предъявления обвинений. В декабре 1959 года Логест получил новую должность — «особого гражданского губернатора» (англ. Special civil resident), заменив более консервативного политика Андре Преудомме[116]. Бельгийское правительство уполномочило полковника свергнуть короля Кигели V и наложить вето на его решения, что означало установление де-факто «конституционной диктатуры» при полной власти Логеста как фактического руководителя страны[126].

«Пармехуту» набирает силу[править | править код]

В период после смерти Мутары III в июле 1959 года и последующего переворота против бельгийцев со стороны тутси движение «Пармехуту» Кайибанды получило решающее преимущество в уровне поддержки по сравнению с APROSOMA Гитеры и UNAR тутси. Последняя выступала за инклюзивный подход к руандийскому национализму, в то время как авторитарное правление короля подпитывало враждебные к тутси настроения среди хуту[127]. Власть и поддержка «Пармехуту» ещё больше усилились после ноябрьских протестов и беспорядков, когда Логест назначил временных лидеров, которые принадлежали в основном к этой партии, что позволило им задавать повестку дня и контролировать проведение будущих выборов[128]. Несмотря на это, члены партии утверждали, что людям хуту всё ещё требуется больше времени, чтобы «достаточно эмансипироваться и начать эффективно защищать свои права». Они успешно лоббировали бельгийцев, убедив их перенести выборы с января на июнь 1960 года. В марте Руанду посетила делегация Организации Объединённых Наций, которая должна была оценить прогресс политических реформ в стране на пути к независимости. Во время её визита основные политические партии поощряли уличные демонстрации, которые перерастали в новые вспышки насилия. Некоторые дома тутси сжигались прямо на глазах у представителей делегации. Это побудило представителей ООН в апреле 1960 года заявить, что бельгийские планы на июньские выборы неосуществимы[129]. Вместо этого они предложили бельгийцам провести круглый стол с участием всех политических группировок, чтобы положить конец насилию[130]. В этом же году, за некоторое время до выборов, «Пармехуту» выступила с заявлением, направленным в сторону антиколониального движения всего мира. Оно получило название «Appel Pathétique» (букв. «Страстный призыв») и де-факто отождествило европейский колониализм и ранний феодализм:

Несмотря на предостережение, бельгийские власти решили всё же провести выборы в июне/июле 1960 года. Их результатом стала решительная победа «Пармехуту», которая получила 160 из 229 мест (в целом же разные партии хуту получили на выборах 83,94 % голосов). Все партии тутси вместе взятые контролировали лишь 19 мест. Члены «Пармехуту» немедленно лишили местных вождей их прав и власти. Они проводили политику, подобную феодализму в годы «королевства» Руанда и Руанды-Урунди, однако при этом отдавали предпочтение хуту. Несмотря на то, что Логест объявил об окончании революции после проведения выборов, насилие продолжилось: массовые убийства тутси происходили на протяжении всего периода 1960—61 годов[132]. Король Кигели V, который жил фактически под арестом в южной части страны[133], в июле 1960 года окончательно бежал и несколько десятилетий жил в различных странах Восточной Африки, прежде чем обосноваться в США[134].

Переворот и независимость[править | править код]

После выборов 1960 года, закрепивших господство хуту, Бельгия в целом и Логест в частности поддержали «Пармехуту» и утвердили результаты выборов. Влияние тутси было практически уничтожено. Совет по опеке ООН, в котором доминировали страны коммунистического блока, поддерживавшие UNAR, был недоволен произошедшим. Он выпустил две резолюции от имени Генеральной Ассамблеи под номерами 1579 и 1580, которые призывали к новым выборам и референдуму о монархии[135]. Логест решительно отклонил их как «совершенно бесполезные». В январе 1961 года в Бельгии прошла конференция по вопросу национального примирения, закончившаяся неудачей, после чего в Руанде начался переворот, направленный на окончательное свержение монархии[136].

Флаг, представленный в ходе переворота

Министр внутренних дел Жан-Батист Рвасибо созвал национальное совещание местных выборных должностных лиц, якобы для обсуждения вопросов поддержания порядка на предстоящих выборах до получения независимости[136]. Рано утром 28 января 1961 года грузовики начали доставлять членов коммунальных советов и бургомистров в город Гитарама. В конечном итоге было собрано 3126 местных чиновников. Группа собралась на городском рынке, чтобы выслушать ряд ораторов[137]. Неподалёку собрались около 25 тысяч человек, которые собирались следить за процессом[138]. Первым выступил Рвасибо, который произнёс длинную речь с критикой монархии и закончил её вопросом: «Каково будет решение проблемы монархии? Когда мы покинем царство „временщиков“? На эти вопросы обязаны ответить вы, бургомистры и советники, представители руандийского народа». Затем выступил Гитера, который говорил на языке киньяруанда. Он объявил об отмене монархии и её регалий, включая королевский барабан, и провозгласил создание «демократической и суверенной Республики Руанда». Толпа ответила аплодисментами и несколькими возгласами «Vive la République!» (с фр. — «Да здравствует республика»). Затем Кайибанда обратился к толпе на французском языке. Он повторил провозглашение Гитеры, вызвав ещё больше аплодисментов[139]. Тогда же они вдвоём представили новый национальный флаг красного, жёлтого и зелёного цветов[136].

Затем местные чиновники приступили к работе в качестве учредительного собрания[139], избрав президента Республики. После того как голоса разделились по региональному признаку за Кайибанду, Гитеру и Бальтазара Бикамумпаку, собрание выбрало Мбонюмутву в качестве консенсусного кандидата[140]. Оно также избрало новое Законодательное собрание из 44 членов, 40 из которых были от «Пармехуту», а 4 от APROSOMA[136]. Затем толпа попросила Кайибанду сформировать новое правительство. К 19:00 был согласован кабинет из 10 членов с Кайибандой в качестве премьер-министра[139]. Также был создан верховный суд и обнародована 80-статейная конституция, вдохновлённая конституцией Франции и бывших французских колоний[141]. Провозглашение республики вызвало массовые демонстрации поддержки по всей стране[140]. Новый режим заявил о своей готовности оставаться подопечной территорией под бельгийским надзором и выразил желание встретиться с официальными лицами Бельгии и ООН[142].

ООН опубликовала отчёт, в котором резюмировала, что «одна система угнетения сменила другую» (англ. oppressive system has been replaced by another one), однако хоть как-то повлиять на события она оказалась неспособна. В сентябре 1961 года «Пармехуту» получила контроль над законодательным советом[143], который провозгласил Грегуара Кайибанду президентом Руанды[144], а 1 июля следующего года страна стала полностью независимой[145]. Правительство установило эту дату как государственный праздник, названный «Днём спасения»[146].

Влияние[править | править код]

Революция оказала значительное влияние на многие страны всего региона Великих Африканских озёр, в первую очередь на Руанду и Бурунди. Американский историк Кэтрин Ньюбери и ссылающийся на её работу российский историк Иван Владимирович Кривушин называют это влияние ключевым[147]. В частности, в Бурунди (которая ранее вместе с Руандой входила в состав колонии Руанда-Урунди) усилилась социальная и национальная напряжённость между хуту и тутси. Правительство страны с тех пор всеми силами пыталось избежать аналогичной революции. В 1972 году по его приказу было убито несколько тысяч хуту в ответ на попытку восстания[148].

Последствия[править | править код]

Исход тутси и нападения повстанческих группировок на земли Руанды[править | править код]

В ходе революции было убито около ста тысяч человек[149]. По мере её развития многие тутси стали покидать Руанду, спасаясь от чисток и убийств. Исход начался ещё во время поджогов 1959 года[150] и неуклонно продолжался на протяжении всей революции и даже после неё[151]. Большинство тутси поселились в четырёх соседних странах — Бурунди, Уганде, Танганьике (современная Танзания) и Республике Конго (Леопольдвиль) (современная Демократическая Республика Конго)[152]. Изгнанники, в отличие от этнических тутси, которые переселились в эти страны в раннюю колониальную эпоху, рассматривались принимающими странами как беженцы[153]; среди них появились лидеры, которые почти сразу же стали агитировать за возвращение в Руанду[154]. При этом их цели и методы различались: некоторые стремились заключить мир с «Пармехуту» и жить сообща, а другие надеялись устранить новую власть, силой вернуть трон королю Кигели V и организовать конституционную монархию[155]. Однако они были значительно разобщены и дезорганизованы. Наряду с монархистами в рядах повстанцев были и социалисты, которые со временем стали преобладать[156]. С конца 1962 года вооружённые группировки, состоявшие из изгнанников тутси (официальное правительство именовало их «иньензи», руанда inyenzi, букв. «тараканы»[133][~ 9]), начали налёты на территорию Руанды с переменным успехом. На юге от республики, в Бурунди, установилась власть тутси, и наступавшие с этой стороны группировки нанесли немалый ущерб южной части Руанды[155]. Беженцы в Конго, Уганде и Танганьике значительно реже организовывали подобные военные операции из-за местных условий; например, в последней из стран их приняли очень хорошо, и многие тутси приняли решение остаться здесь навсегда, отказавшись от попыток вернуться в Руанду. При этом нападения вооружённых группировок заставили многих тутси, ещё живших в Руанде, бежать за пределы страны, поскольку правительство Кайибанды отвечало на агрессию репрессиями против них[158].

Тутси, убитые в январе 1964 года

Уже в декабре 1963 года базирующаяся в Бурунди повстанческая группировка предприняла масштабное наступление против властей новой Руанды, захватила провинцию Бугесера и начала движение в сторону столицы страны, Кигали. Правительственные войска без особых проблем разбили плохо оснащённые и слабоорганизованные повстанческие отряды. В ответ власти Руанды осуществили самую жестокую на тот момент расправу — за месяц в период с декабря 1963 по январь 1964 года хуту убили около 10—20 тысяч человек, включая всех политиков-тутси колониальной эпохи, ещё живших в стране. Международное сообщество де-факто никак не отреагировало на происходящее, и власть «Пармехуту» лишь усилилась. Это поражение положило конец нападениям группировок тутси, которые более не представляли угрозу правительству Кайибанды, на долгие годы[159]. В 1964 году Кайибанда официально запретил создавать партии, которые продвигали бы интересы тутси, и ввёл квоту в 9 % (то есть не более 9 % от общего числа) на количество представителей этой национальности в учебных заведениях и на государственной службе. Ограничения коснулись и армии: тутси отныне не могли становится офицерами, а мужчинам-хуту было вновь запрещено вступать с женщинами-тутси в брак (бельгийцы и немцы не возражали против этого[160]). В государственных (а нередко и в частных) СМИ силами пропаганды тутси выставлялись чуждой Руанде нацией, которая была ответственна за все беды страны[161]. К этому же году лишь по официальным данным около 336 тысяч тутси эмигрировали за пределы Руанды[162].

Постреволюционная Руанда[править | править код]

См. также: Гражданская война в Руанде и Геноцид в Руанде
Карта Руанды после достижения независимости

После состоявшейся резни тутси и разгрома крупнейшей на тот момент повстанческой группировки Грегуар Кайибанда и «Пармехуту» беспрепятственно правили Руандой на протяжении всего последующего десятилетия. Гегемония хуту во всех аспектах политической жизни оправдывалась «демографическим большинством и демократическим устройством»[163]. Хотя официально правительство «первой республики» заявляло о поддержке экономики и других социальных инстанций[164], де-факто оно ими не занималось. Данный режим не терпел инакомыслия ни в каком проявлении, установив строго вертикальную ориентацию власти как в дореволюционной феодальной монархии, с фаворитизмом и непринятием политической оппозиции[165]. При этом власти страны продвигали религию и пытались создать глубоко верующее католическое общество[166]. К началу 1970-х из-за такой политики страна оказалась в международной изоляции, и внутри «Пармехуту» началось расслоение[167]. В 1973 году главнокомандующий армией Жювеналь Хабьяримана организовал военный переворот[en] и, убив Кайибанду, сам занял пост президента страны[168].

Хабьяримана организовал собственную партию — «Национальное революционное движение за развитие» со слоганом «Мир и национальное единство»[169]. Она стала единственной законной в стране, и к ней должен был принадлежать каждый гражданин. Установленный Хабьяриманой режим отличался авторитаризмом[170], иногда его называют тоталитарной диктатурой[171]. К 1990 году Хабьяримана, находившийся под давлением союзной Франции[172], вынужденно ввёл многопартийность, однако политический режим оставался исключительно авторитарным, а большая часть законной оппозиции была номинальной[173].

В том же, 1990 году новая военизированная организация, ранее созданная беженцами тутси, — Руандийский патриотический фронт (РПФ) — начала наступление на Кигали, вторгнувшись в северные регионы страны со стороны Уганды[174], где ранее помогла повстанческой группировке Йовери Мусевени одержать победу в гражданской войне[175]. В течение трёх последующих лет шли бои, в основном удачные для РПФ[176], однако ни одна из сторон так и не получила решающего перевеса[177]. Несмотря на это, массовые демонстрации в стране, уставшей от войны, вынудили Хабьяриману пойти на перемирие и 4 августа 1993 года подписать соглашения[en], названные Арушскими — в честь города в Танзании[178], где проходили переговоры[179]. Однако им было не суждено сбыться, поскольку в день прекращения огня неизвестные сбили самолёт, на котором летели Хабьяримана и президент Бурунди Сиприен Нтарьямира[180]. Убийство Хабьяриманы стало катализатором для начавшегося сразу после этого события, в апреле 1994 года, геноцида, в ходе которого радикалы убили от 200 тысяч до одного миллиона человек в основном из числа тутси и умеренных хуту, что не хотели участвовать в расправах[181][182][183]. Истребление сопровождалось массовыми изнасилованиями и жестокостью, в него была вовлечена большая часть населения страны[184][~ 10], а длился этот процесс ровно 100 дней[189]. В ходе этих событий сильно пострадали и тва (по некоторым оценкам — в процентном соотношении даже больше, чем тутси), хотя они не являлись непосредственной мишенью геноцида[190]. Повстанцы под руководством Поля Кагаме методично отвоевали Руанду, взяв под контроль всю страну к середине июля 1994 года[191]. По состоянию на 2023 год власть в стране всё ещё остаётся за Кагаме, а установленный им политический режим называют первой в Африке «диктатурой развития»[192] по «сингапурской модели»[193][194].

Примечания[править | править код]

Комментарии[править | править код]

  1. ↑ Термины «княжество» и «королевство» являются достаточно условными, в Чёрной Африке тех лет были скорее родоплеменные образования.
  2. ↑ Руандийское название «королей».
  3. ↑ Франкоязычный ярлык, использовавшийся в колониальную эпоху для обозначения коренного жителя Африки или Азии, «эволюционировавшего» путём европеизации[en] и принявшего европейские ценности. Они говорили по-французски, следовали европейским законам и работали преимущественно на должностях «белых воротничков»[64].
  4. ↑ Система, которая обеспечивала господство тутси в политической жизни. Она заключалась в заключении между двумя людьми неравного статуса соглашения о зависимости одного от другого. Как и в системе европейского средневекового феодализма, господин давал подчинённому защиту в обмен на ресурсы и работу на себя. Иногда такое соглашение могло быть заключено между двумя тутси, но чаще всего заключалось между тутси как сеньором и хуту как подданным. Эта система была принята в Руанде ещё до начала господства европейских колонизаторов[71].
  5. ↑ Согласно Кэтрин Ньюбери, группа находилась в стране с 22 апреля по 7 мая 1959 года[87].
  6. ↑ Кэтрин Ньюьбери писала, что организацию основал кто-то из приближённых мвами по его приказу, однако когда король захотел начать ей управлять лично, руководители выступили резко против[98].
  7. ↑ См. также полный текст заявления Архивная копия от 20 апреля 2023 на Wayback Machine
  8. ↑ Его полный текст см. Appel pathetique du Ruanda // Rwanda politique : [фр.] / documents présentés par F. Nkundabagenzi ; préface de Benoît Verhaegen[en]. — Brussels : Centre de recherche et d'information socio-politiques, 1962. — P. 247—252. — 424 p. — (Les dossiers du C.R.I.S.P., Centre de recherche et d'information socio-politiques).
  9. ↑ По мнению историка Стивена Кинцера, данный термин придумали сами повстанцы для описания себя из-за того, что нападали ночью, однако в дальнейшем он стал применяться в стане их противников уже как уничижительный ярлык[157].
  10. ↑ Согласно канадскому политологу и специалисту по правам человека Сьюзен Томсон, непосредственно убивали с особой жестокостью по разным данным от 175 до 250 тысяч человек. Именно их Руандийский патриотический фронт считал ответственными за произошедшую бойню[185]. Примерно такое же количество людей после побега в Заир стало вооружаться для того, чтобы свергнуть нового руководителя страны Поля Кагаме и вернуться на родину. Согласно Томсон, всего в Заире находился один миллион 242 тысячи беженцев из Руанды[186], из-за чего Кагаме вторгся в страну[187] и сверг правившего там многолетнего диктатора Мобуту Сесе Секо[188].

Источники[править | править код]

  1. ↑ Кривушин, 2015, с. 19; Шлёнская, 2012, с. 42.
  2. ↑ Thomson, 2018, p. VII.
  3. ↑ Prunier, 1998, p. 41.
  4. ↑ Gakusi, Mouzer, 2003, p. I.
  5. ↑ Rwanda genocide of 1994 (англ.). Encyclopædia Britannica.
  6. ↑ Straus, 2015, p. 277.
  7. ↑ Gourevitch, 2000, p. 59.
  8. ↑ Chrétien, 2003, pp. 44—45; Dorsey, 1994, p. 36.
  9. ↑ Mamdani, 2001, p. 61.
  10. ↑ Dorsey, 1994, p. 36.
  11. ↑ Chrétien, 2003, pp. 57—58.
  12. ↑ Prunier, 1998, p. 15; Шлёнская, 2012, с. 25—27.
  13. ↑ Prunier, 1998, pp. 10, 16—17.
  14. ↑ Prunier, 1998, p. 17.
  15. ↑ Mamdani, 2001, pp. 58—62; Chrétien, 2003, pp. 67—68.
  16. ↑ Chrétien, 2003, p. 69.
  17. ↑ Ben Hammouda Hakim[fr]. Burundi : histoire économique et politique d'un conflit : [фр.]. — P. : L'Harmattan, 1995. — P. 21—22. — 203 p. — (Burundi et Rwanda à l'Harmattan). — ISBN 2-738-41393-5. — ISBN 978-2-738-41393-2. — OCLC 34109090.
  18. ↑ Кривушин, 2015, с. 12.
  19. ↑ Kagame Alexis. Les organisations socio-familiales de l'ancien Rwanda : [фр.] : [арх. 23 мая 2021]. — Bruxelles : Académie royale des sciences coloniales[en], 1954. — P. 58—60. — 355 p. — (Mémoires / Institut royal colonial belge, Section des sciences morales et politiques ; vol. 38). — OCLC 715546496.
  20. ↑ Chrétien, 2003, p. 88.
  21. ↑ Chrétien, 2003, pp. 482—483.
  22. ↑ Шлёнская, 2012, с. 26.
  23. ↑ Dorsey, 1994, p. 37.
  24. ↑ Chrétien, 2003, p. 160; Dorsey, 1994, p. 40.
  25. ↑ Dorsey, 1994, p. 41.
  26. ↑ Chrétien, 2003, p. 160; Mamdani, 2001, pp. 68—69.
  27. ↑ Prunier, 1998, pp. 13—16.
  28. ↑ Mamdani, 2001, p. 69.
  29. ↑ 1 2 3 Carney, 2013, p. 71.
  30. ↑ Шлёнская, 2012, с. 30.
  31. ↑ Шлёнская, 2012, с. 29.
  32. ↑ Mamdani, 2001, pp. 69—70.
  33. ↑ Mamdani, 2001, p. 70; Chrétien, 2003, pp. 161—162.
  34. ↑ Prunier, 1998, pp. 3—5.
  35. ↑ Берлинская конференция 1884–85 // «Банкетная кампания» 1904 — Большой Иргиз [Электронный ресурс]. — 2005. — С. 380. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—2017, т. 3). — ISBN 5-85270-331-1.
  36. ↑ Шлёнская, 2012, с. 31—32.
  37. ↑ Chrétien, 2003, p. 213; Шлёнская, 2012, с. 33.
  38. ↑ 1 2 Шлёнская, 2012, с. 33.
  39. ↑ Dorsey, 1994, pp. 42—43.
  40. ↑ Prunier, 1998, p. 25; Шлёнская, 2012, с. 34.
  41. ↑ Prunier, 1998, p. 25.
  42. ↑ Dorsey, 1994, pp. 49—50.
  43. ↑ Chrétien, 2003, p. 260.
  44. ↑ Chrétien, 2003, p. 270.
  45. ↑ Newbury, 1968, p. 9.
  46. ↑ The Colonial State’s // Encyclopedia of Africa : [англ.] : in 2 vol. / ed. by Appiah Kwame Anthony ; Gates Henry Louis, Jr.. — 2nd illustrated ed. — Oxf. ; N. Y. : Oxford University Press, 2010. — Vol. 1. — P. 450. — 643 p. — ISBN 978-0-195-33770-9. — ISBN 0-195-33770-0. — OCLC 428033179.
  47. ↑ Gourevitch, 2000, p. 55.
  48. ↑ Carney, 2013, pp. 83—84.
  49. ↑ Шлёнская, 2012, с. 30; Newbury, 1968, pp. 7—8.
  50. ↑ International Trusteeship System (англ.). United Nations. Дата обращения: 26 июня 2021. Архивировано 31 августа 2011 года.
  51. ↑ Prunier, 1998, pp. 42—43.
  52. ↑ Mamdani, 2001, p. 106.
  53. ↑ 1 2 Prunier, 1998, p. 43.
  54. ↑ Mamdani, 2001, p. 113.
  55. ↑ Mamdani, 2001, p. 114.
  56. ↑ 1 2 Prunier, 1998, p. 45.
  57. ↑ Linden's, 1977, p. 245.
  58. ↑ 1 2 3 Chrétien, 2003, p. 302.
  59. ↑ 1 2 Linden's, 1977, pp. 251—252.
  60. ↑ Newbury, 1988, p. 192.
  61. ↑ 1 2 3 Newbury, 1988, p. 193.
  62. ↑ 1 2 Carney, 2013, p. 70.
  63. ↑ 1 2 3 Carney, 2013, p. 75.
  64. ↑ Cornet Anne; Gillet Florence. Congo Belgique : entre propagande et réalité, 1955—1965 : [фр.]. — Brussels : La Renaissance du livre[fr], 2010. — P. 19—21. — 159 p. — ISBN 25-070-0330-8. — ISBN 978-2-507-00330-2.
  65. ↑ Carney, 2013, pp. 73—74.
  66. ↑ 1 2 Carney, 2013, p. 79.
  67. ↑ Linden's, 1977, p. 249; Newbury, 1968, p. 31.
  68. ↑ Straus, 2015, p. 278.
  69. ↑ 1 2 Linden's, 1977, p. 249.
  70. ↑ Carney, 2013, p. 79; Straus, 2015, p. 278.
  71. ↑ Newbury, 1968, p. 7.
  72. ↑ Linden's, 1977, p. 250; Straus, 2015, p. 279.
  73. ↑ Prunier, 1998, pp. 44—45.
  74. ↑ Straus, 2015, p. 279.
  75. ↑ 1 2 3 Guerre civile au Rwanda : [фр.] // Courrier Hebdomadaire du CRISP. — Brussels : Centre de recherche et d’information socio-politiques, 1959. — No. 42. — P. 15—24. — ISSN 1782-141X. — doi:10.3917/cris.042.0015. — OCLC 909781580.
  76. ↑ Carney, 2013, p. 74; Newbury, 1968, pp. 2 & 30—31.
  77. ↑ Newbury, 1968, p. 31.
  78. ↑ Linden's, 1977, p. 252.
  79. ↑ Linden's, 1977, p. 253.
  80. ↑ Linden's, 1977, p. 254.
  81. ↑ Linden's, 1977, p. 255.
  82. ↑ Linden's, 1977, p. 257.
  83. ↑ 1 2 Linden's, 1977, p. 258.
  84. ↑ Newbury, 1968, p. 32.
  85. ↑ 1 2 Carney, 2013, p. 102; Newbury, 1968, p. 34.
  86. ↑ Carney, 2013, p. 102.
  87. ↑ 1 2 Newbury, 1968, p. 34.
  88. ↑ 1 2 Newbury, 1988, p. 194.
  89. ↑ 1 2 Linden's, 1977, p. 261.
  90. ↑ 1 2 Linden's, 1977, p. 262.
  91. ↑ 1 2 3 Newbury, 1968, p. 35.
  92. ↑ Carr H. R.; Howard A. H. Land of a Thousand Hills : My Life in Rwanda : [англ.]. — 1st ed. — N. Y. : Viking Press ; L. : Penguin Books, 1999. — P. 112. — XII, 248 p. — ISBN 1-1011-4351-X. — ISBN 978-1-1011-4351-3. — OCLC 99013132.
  93. ↑ Newbury, 1968, p. 3.
  94. ↑ 1 2 3 4 Linden's, 1977, p. 263.
  95. ↑ 1 2 Mamdani, 2001, p. 120.
  96. ↑ Carney, 2013, p. 107.
  97. ↑ Mamdani, 2001, p. 120; Prunier, 1998, p. 47.
  98. ↑ Newbury, 1968, pp. 35—36.
  99. ↑ 1 2 Newbury, 1968, p. 43.
  100. ↑ Linden's, 1977, pp. 264—265.
  101. ↑ Linden's, 1977, p. 265.
  102. ↑ 1 2 3 4 Carney, 2013, p. 124.
  103. ↑ Carney, 2013, p. 109; Newbury, 1968, p. 44.
  104. ↑ Linden's, 1977, pp. 266—267.
  105. ↑ 1 2 Newbury, 1968, p. 45.
  106. ↑ 1 2 Linden's, 1977, p. 267.
  107. ↑ Newbury, 1968, p. 44.
  108. ↑ Carney, 2013, p. 124; Newbury, 1968, pp. 45—46.
  109. ↑ Lema Antoine. Causes of Civil War in Rwanda : the Weight of History and Socio-Cultural Structures // Ethnicity Kills? : The Politics of War, Peace and Ethnicity in Sub-Saharan Africa : [англ.] / ed. by Einar Braathen ; Morten Bøås ; Gjermund Saether. — L. : Palgrave. A division of Nature Publishing, 2000. — 4 August. — P. 78. — XIII, 223 p. — (International Political Economy Series (ISSN 2662-2491)). — ISBN 978-0-333-97735-4. — doi:10.1057/9780333977354_4. — OCLC 42477105.
  110. ↑ Gourevitch, 2000, pp. 58—59.
  111. ↑ 1 2 Carney, 2013, p. 125; Newbury, 1968, p. 46.
  112. ↑ 1 2 Newbury, 1968, p. 46.
  113. ↑ Newbury, 1968, p. 46; Newbury, 1988, p. 194.
  114. ↑ 1 2 3 Newbury, 1988, p. 195.
  115. ↑ 1 2 3 4 5 6 Carney, 2013, p. 125.
  116. ↑ 1 2 3 4 5 Carney, 2013, p. 127.
  117. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Newbury, 1988, p. 196.
  118. ↑ Carney, 2013, p. 125; Newbury, 1988, p. 196.
  119. ↑ Carney, 2013, p. 125; Newbury, 1968, p. 47.
  120. ↑ Carney, 2013, p. 126.
  121. ↑ Newbury, 1988, pp. 195—196.
  122. ↑ Prunier, 1998, p. 49; Newbury, 1968, p. 48.
  123. ↑ 1 2 Prunier, 1998, p. 49.
  124. ↑ Logiest Guy. Mission au Rwanda : Un blanc dans la bagarre Tutsi-Hutu : [фр.] : [арх. 9 июля 2021]. — Bruxelles : Didier Hatier, 1988. — P. 135. — 224 p. — (Collection «Grands documents»). — ISBN 2-870-88631-4. — ISBN 978-2-870-88631-1. — OCLC 243434613. Цит. по Prunier, 1998, p. 49
  125. ↑ Newbury, 1988, p. 197.
  126. ↑ Carney, 2013, p. 129.
  127. ↑ Mamdani, 2001, p. 123.
  128. ↑ Mamdani, 2001, p. 124.
  129. ↑ Carney, 2013, pp. 135—136.
  130. ↑ Melvern Linda[en]. A People Betrayed : The Role of the West in Rwanda's Genocide : [англ.]. — 8th illustrated & reprinted ed. — L. : Zed Books ; N. Y. : Distributed in the USA exclusively by Palgrave Macmillan, 2009 [2000]. — P. 14. — XII, 350 p. — ISBN 978-1-783-60269-8. — ISBN 1-783-60269-4. — ISBN 978-1-783-60270-4. — ISBN 1-783-60270-8. — OCLC 875894479.
  131. ↑ Straus, 2015, p. 280.
  132. ↑ Prunier, 1998, pp. 51—52; Newbury, 1968, pp. 48—49.
  133. ↑ 1 2 Prunier, 1998, p. 54.
  134. ↑ Sabar Ariel. A King With No Country : [англ.] : [арх. 22 декабря 2015] // Washingtonian[en]. — Washington : Washingtonian Magazine, Inc., 2013. — 27 March. — 29 p. — ISSN 0043-0897. — OCLC 12781680.
  135. ↑ Prunier, 1998, p. 52.
  136. ↑ 1 2 3 4 Nyrop Richard F. Area handbook for Rwanda : [англ.] : [арх. 28 мая 2022] / United States Department of the Army ; American University (Washington, D.C.) Foreign Area Studies. — Washington : For sale by the Superindent of Documents, U.S. Government Printing Office, 1969. — P. 23. — XIV, 212 p. — (DA pam ; vol. 550, no. 84). — OCLC 66471.
  137. ↑ Lemarchand, 1972, pp. 192—193.
  138. ↑ Carney, 2013, p. 155.
  139. ↑ 1 2 3 Lemarchand, 1972, p. 193.
  140. ↑ 1 2 Carney, 2013, p. 156.
  141. ↑ Kamatali Jean-Marie. Rwandan constitutional law → The Constitution of Gitarama // Introduction to Rwandan Law : [англ.]. — L. : Routledge, 2020. — 1 April. — 224 p. — (Routledge Contemporary Africa). — ISBN 978-1-003-00472-1. — doi:10.4324/9781003004721.
  142. ↑ Gilroy Harry[d]. Rwanda declares it's independence; Republic set up in trust region after postponing of election : [англ.] : [арх. 4 мая 2022] // The New York Times. — N. Y. : The NYT Company, 1961. — 30 January. — P. 1. — ISSN 0362-4331. — OCLC 1645522.
  143. ↑ Prunier, 1998, p. 53; Newbury, 1968, p. 49.
  144. ↑ Dorsey, 1994, p. 89.
  145. ↑ Prunier, 1998, p. 54; Straus, 2015, p. 280.
  146. ↑ Karuhanga James. Independence Day: Did Rwanda really gain independence on July 1, 1962? (англ.). The New Times[en] (30 июня 2018). Дата обращения: 4 мая 2021. Архивировано 30 июня 2018 года.
  147. ↑ Newbury, 1988, p. 197; Кривушин, 2015, с. 19.
  148. ↑ Lemarchand René. Burundi 1972 : a forgotten Genocide // The Dynamics of Violence in Central Africa : [англ.] : [арх. 11 января 2023]. — 2nd ed. — Philadelphia : University of Pennsylvania Press, 2009. — P. 135, 139. — XV, 327 p. — (National and ethnic conflict in the 21st century). — ISBN 978-0-812-20259-5. — ISBN 0-8122-0259-7. — ISBN 0-812-24120-7. — ISBN 978-0-812-24120-4. — ISBN 0-812-22090-0. — JSTOR j.ctt3fj2cq. — OCLC 859160999.
  149. ↑ Gourevitch, 2000, p. 58.
  150. ↑ Prunier, 1998, p. 51.
  151. ↑ Prunier, 1998, p. 61; Newbury, 1988, p. 195.
  152. ↑ Mamdani, 2001, pp. 160—161.
  153. ↑ Prunier, 1998, pp. 63—64.
  154. ↑ Prunier, 1998, pp. 55—56.
  155. ↑ 1 2 Prunier, 1998, p. 55.
  156. ↑ Paulmichl Simone. Die Determinante des Völkermordes in Ruanda : Ethnizität als politische Waffe : [нем.] : [арх. 24 июня 2021] // Arbeitspapiere zu Problemen der Internationalen Politik und der Entwicklungsländerforschung. — München : Verlag Ludwig-Maximilians-Universität München, 1998. — S. 26—27. — 63 S. — ISSN 1430-6794. — OCLC 85401291.
  157. ↑ Kinzer, 2009, p. 34.
  158. ↑ Prunier, 1998, pp. 54—56.
  159. ↑ Prunier, 1998, p. 56; Stapleton, 2017, pp. 38—40.
  160. ↑ Prunier, 1998, pp. 47—48.
  161. ↑ Кривушин, 2015, с. 20.
  162. ↑ Prunier, 1998, p. 62.
  163. ↑ Prunier, 1998, pp. 58, 63.
  164. ↑ Straus, 2015, pp. 281—282.
  165. ↑ Prunier, 1998, p. 57; Straus, 2015, pp. 281—282.
  166. ↑ Prunier, 1998, p. 59.
  167. ↑ Prunier, 1998, p. 60.
  168. ↑ Prunier, 1998, pp. 74—76.
  169. ↑ Dorsey, 1994, p. 96.
  170. ↑ Prunier, 1998, p. 76.
  171. ↑ Vervimp, 2000, p. 338.
  172. ↑ Kinzer, 2009, p. 97.
  173. ↑ Prunier, 1998, pp. 89—91.
  174. ↑ Prunier, 1998, p. 93.
  175. ↑ Cooper Tom; Fontanellaz Adrien. Wars and Insurgencies of Uganda, 1971—1994 : [англ.]. — Solihull : Helion & Company, 2015. — P. 51—52. — 64 p. — (Africa@war Series ; no. 23). — ISBN 1-9102-9455-1. — ISBN 978-1-910-29455-0. — OCLC 898052235.
  176. ↑ Dorsey, 1994, pp. 129—135; Mamdani, 2001, pp. 186—200.
  177. ↑ Prunier, 1998, pp. 135—136.
  178. ↑ Prunier, 1998, p. 191.
  179. ↑ Prunier, 1998, p. 150.
  180. ↑ Hutus 'killed Rwanda President Juvenal Habyarimana' (англ.). BBC News. London: BBC (12 января 2010). Дата обращения: 5 июля 2021. Архивировано 30 июня 2021 года.
  181. ↑ Henley Jon. Jon Henley meets the director who brought the horrors of genocide in Rwanda to theatres : [англ.] : [арх. 24 февраля 2014] // The Guardian. — L. : Guardian Media Group, 2007. — 31 October. — ISSN 0261-3077 1756-3224, 0261-3077. — OCLC 900948621.
  182. ↑ Guichaoua André[en]. Counting the Rwandan Victims of War and Genocide : Concluding Reflections : [англ.] // Journal of Genocide Research / Gen. editor A. Dirk Moses. — Milton Park : Routledge, 2019. — Vol. 21, no. 6 (1 December). — P. 125—141. — ISSN 1469-9494. — doi:10.1080/14623528.2019.1703329. — OCLC 41602183.
  183. ↑ Meierhenrich Jens[en]. How Many Victims Were There in the Rwandan Genocide? : A Statistical Debate : [англ.] // Journal of Genocide Research / Gen. editor A. Dirk Moses. — Milton Park : Routledge, 2020. — Vol. 22, no. 1 (1 January). — P. 72—82. — ISSN 1469-9494. — doi:10.1080/14623528.2019.1709611. — OCLC 41602183.
  184. ↑ Prunier, 1998, pp. 259—261.
  185. ↑ Thomson, 2018, pp. 27—28.
  186. ↑ Thomson, 2018, p. 34.
  187. ↑ Thomson, 2018, p. 104.
  188. ↑ Thomson, 2018, p. 106.
  189. ↑ Кривушин, 2015, Обложка.
  190. ↑ Batwa (англ.). UNPO (14 июня 2018). Дата обращения: 5 июля 2021. Архивировано 27 июля 2021 года.
  191. ↑ Dallaire Roméo; Beardsley Brent. Shake Hands with the Devil : The Failure of Humanity in Rwanda : [англ.]. — 3rd illustrated & reprinted ed. — L. : Carroll & Graf Publishers[en] (The Macmillan Group), 2005. — P. 459—461. — XXV, 562 p. — ISBN 0-786-71510-3. — ISBN 978-0-786-71510-7. — ISBN 0-786-71487-5. — ISBN 978-0-786-71487-2. — OCLC 57358385.
  192. ↑ Grant Richard. Paul Kagame : Rwanda’s redeemer or ruthless dictator? : [англ.] : [арх. 13 декабря 2020] // The Daily Telegraph. — L. : Telegraph Media Group[en], 2010. — 22 July. — ISSN 0307-1235. — OCLC 6412514.
  193. ↑ Musoni Edwin. President Kagame calls for increased efforts to devt (англ.). The New Times (14 января 2013). Дата обращения: 2 апреля 2021. Архивировано из оригинала 20 марта 2014 года.
  194. ↑ Rwanda's Paul Kagame — visionary or tyrant? (англ.). BBC News. London: BBC (3 августа 2017). Дата обращения: 2 апреля 2021. Архивировано 18 марта 2016 года.

Литература[править | править код]

Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Социальная_революция_в_Руанде&oldid=135951931