Норвегизация

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску

Норвегиза́ция (нюнорск fornorskinga av samar og kvener) — политика Норвегии по искоренению ненорвежских языков и ненорвежской культуры на территории страны. Проводилась со средних веков вплоть до 1990-х годов, особенно интенсивно — с середины XIX по середину XX века. Норвегизация выражалась в первую очередь в запрете изучения родного языка, а нередко — и в запрете разговаривать на родном языке (например, в саамских школах), в запрете на проведения мероприятий, традиционных для конкретной культуры, в запрете на использование традиционных форм ведения хозяйства, а часто — и в запрете каких-либо проявлений национальной идентичности.

Доение северного оленя. Сёр-Варангер, Северная Норвегия. Мужчина-квен и женщина — инари-саами. Примерно 1900 г.

Политика норвегизации была направлена в первую очередь на саамское и финское (квенское) население Норвегии, но в значительной степени затрагивала и интересы других национальных меньшинств.

Исторические сведения

[править | править код]

В условиях формирования современного государства, по мнению ряда исследователей, политика ассимиляции в отношении коренного населения является характерной. При абсолютистском режиме, характерном для Норвегии в период её существования в составе Дании, коренные народы ещё имели возможность жить как достаточно автономные сообщества со своей традиционной системой общественных отношений, однако это стало невозможным после её унии со Швецией (1814)[1].

Современное унитарное государство, к созданию которого стремилась политическая элита Норвегии, требовало усовершенствования системы государственного управления, существенно большей централизации и бюрократизации, из чего, по логике властей, следовали как невозможность сохранения для саамов того периферийного положения в культурном плане и с точки зрения управления территориями, каким оно было ранее, так и полная инкорпорация земель традиционного проживания саамов в государственное устройство Норвегии, а самого саамского населения — в единое норвежское общество. В результате на смену той относительной культурной автономии, которую получили норвежские саамы в XVIII веке (в период датского правления), в XIX веке пришла политика культурной ассимиляции[1].

В рамках нового норвежского государства какая-либо автономность стала рассматриваться как нечто враждебное единой внутренней суверенности, а на пограничные регионы, в которых политическая власть центра была традиционно слаба и размыта, власти обратили особо пристальное внимание. При этом под жёстким контролем оказались как сами территории, так и жизнь населяющих их народов, включая всю социальную, экономическую и политическую деятельностью[1].

В рамках шведско-норвежской унии (1814—1905) Норвегия получила возможность проводить практически полностью независимую внутреннюю политику, при этом унитарное государство, возникшее в Норвегии в XIX веке, способствовало сохранению культурного разнообразия в существенно меньшей степени, чем это наблюдалось в Канаде или России, в которых также проживали коренные народы. В Норвегии в этот период права коренного населения, а в значительной степени и вообще всех национальных меньшинств, вообще игнорировались, представители этих народов открыто притеснялись, традиционные духовные практики преследовались, использование коренных языков в системе образования полностью запрещалось. Государственная политика была направлена на унификацию населения по многим параметрам, что для коренных народов подразумевало полное искоренение традиционного образа жизни[1].

Формальные границы периода норвегизации — 1851 год, когда был принят законодательный акт Finnefondet, ставший основой продвижения норвежского языка в районы проживания саамов и квенов, и 1959 год, когда были приняты некоторые акты, законодательно закрепившие так называемый «интеграционный плюрализм»[1].

До 1880 года в некоторых областях общественной жизни ещё допускалось использование саамского языка: к примеру, на нём допускалось вести уроки религии в школе. Однако в 1880 году начался так называемый «жёсткий период норвегизации», который был связан с централизацией культурной политики Норвегии, — и ограничения на использование саамского и финского языка стали повсеместны. Сначала эта новая политика проводилась на неофициальном уровне, а в 1889 году она была узаконена, после чего единственным языком, на котором было разрешено вести процесс обучения, остался норвежский. Акт Wexelsenplakaten, изданный в 1898 году, в ещё большей степени ужесточил политику норвегизации[1].

Здание Саамского парламента Норвегии в Карасйоке

Среди саамского населения наибольшему угнетению подвергались саамы-колтты (сколты, восточные саамы), что было связано с их православием — в отличие от других саамов, которые исповедовали лютеранство, то есть государственную религию. Как сказал в 2011 году епископ Пер Оскар Хёлос, «в Норвегии нет другого меньшинства, как сколты, жившего в условиях такого угнетения со стороны местного населения и государства в целом»[2]. Одним из результатов норвегизации норвежских сколтов стало то, что сейчас среди представителей этого народа в Норвегии уже не осталось носителей колтта-саамского языка.

Во второй половине XX века норвежские власти постепенно стали сворачивать политику норвегизации, одним из признаков этого стало включение в 1967 году саамских языков в программу начального образования. Значимым событием для норвежских саамов с точки зрения национального самоосознания и сохранения национальных традиций стало учреждение в 1989 году в Карасйоке Саамского парламента Норвегии — выборного представительного органа культурного самоуправления этого народа[3].

Современные оценки норвегизации

[править | править код]

Нильс Кристи, норвежский криминолог, профессор Университета Осло, считает, что политику Норвегии в отношении саамов можно назвать геноцидом, что «Норвегия изо всех сил старалась уничтожить народ и культуру саамов»[4].

…Недавно Университет Осло… вернул саамам большую коллекцию черепов… Кто-то из тех, чьи черепа были выставлены на всеобщее обозрение, был казнён за шаманство, а кто-то — за неповиновение норвежским властям. Впрочем… это грехи давние и незначительные в сравнении с поведением белого человека в Африке и Америке. Хотя не столь малые для саамов, столкнувшихся с людьми, в которых они видели норвежских монстров…[4]

Примечания

[править | править код]
  1. 1 2 3 4 5 6 Пельцер, 2011
  2. Карлсбакк Ю. Останки 94 человек обрели покой (недоступная ссылка) // Интернет-агентство BarentsObserver.com. — 27 сентября 2011. (Дата обращения: 17 октября 2011)
  3. Состав населения Архивная копия от 14 марта 2012 на Wayback Machine // Norvegiya.org (Дата обращения: 24 ноября 2011)
  4. 1 2 Кристи Н. Реакция на злодеяния. От амнезии — к амнистии // Индекс : журнал. — 2002. Архивировано 9 марта 2011 года.

Литература

[править | править код]