Просмотр отдельных изменений

''''Беспорядки на юге Киргизии в 2010 году''' — межэтнические<ref>[http://news.bbc.co.uk/2/hi/world/asia_pacific/10290717.stm Deadly clashes in Kyrgyzstan’s southern city of Osh]</ref> столкновения между [[киргиз]]ами и [[узбеки|узбеками]], вспыхнувшие [[10 июня|10]]-[[13 июня]] [[2010 год]]а в городе [[Ош (Киргизия)|Ош]]. Давние противоречия между узбеками и киргизами обострились в результате образования политического вакуума, вызванного [[Государственный переворот в Киргизии (2010)|государственным переворотом]]. == Предпосылки конфликта == Если учесть, что межэтнические столкновения в Южном Кыргызстане происходят уже во второй раз, становится очевидным, что корни конфликта лежат намного глубже, чем действия политиков, оказавшихся у руля в определенный момент. Напряженность была встроена в политическую траекторию, принятую государством со времени обретения независимости. Несмотря на формально декларировавшийся первым президентом Акаевым лозунг "Кыргызстан – наш общий дом", на первый план выходила идеология, основывающаяся на первенстве "титульной" нации. Принятая концепция национального государства (nation-state) не обозначала, какое место в нем будут занимать этнические меньшинства. Если в советское время на корню пресекались любые выражения национализма, в новых условиях возбранялся в основном национализм узбекский. Такого типа этнократическая модель развития государственности привела к отсутствию у кыргызов и узбеков общего видения того, чем для них является Кыргызстан. У двух сообществ не было взаимно приемлемого восприятия совместной жизни, и их сосуществование на едином пространстве было ни чем иным, как вынужденным компромиссом. Среди узбеков было распространено мнение, что их положение (до июня 2010 года) нуждалось в улучшении, а статус - в повышении, в то время как среди кыргызов считалось, что узбеки и так уже слишком укрепили свои позиции на "кыргызской" земле. Место узбеков в культуре Кыргызстана становилось все более маргинальным, и динамика складывалась не в их пользу. При втором президенте К. Бакиеве (2005-2010) узбекский язык был полностью вытеснен из публичного пространства, в том числе в школах, преподававших на узбекском языке, а юридическим лицам было предписано сменить свои наименования на "не-узбекские". По большому счету, узбеки были исключены из официальной картины Кыргызстана: в городе Узген Ошской области, где проживает смешанное кыргызско-узбекское население, из 20 памятников самым уважаемым уроженцам города только два бюста установлено русским и лишь один - узбеку, космонавту Салижану Шарипову. В Ошском и Бишкекском художественных музеях сцены, изображающие узбеков, представляют их преимущественно как "экзотический" элемент на "нашей земле". Государство не смогло развить адекватные ресурсы для управления мэжэтническими отношениями. Первый президент Акаев, обладавший всенародной легитимностью, хотя бы вначале, и считающийся человеком, который заложил основы современной кыргызской государственности, имел в своем распоряжении некоторые институциональные ресурсы, но правление Бакиева ослабило многие из институтов предыдущего периода. На первый план стали выходить неформальные ресурсы, такие как землячества, клановые и родо-племенные связи, трайбализм, и опора на криминальные структуры. Проблема заключалась в том, что, хотя Бакиевскому руководству было легче управлять страной таким образом, а не посредством формальных институтов, эти ресурсы негативно воспринимались обществом как нелегетимными. До апрельских событий представительство в органах власти было следующим: от Ошской области было избрано 5 членов парламента, два мэра городов, восемь депутатов городских и районных кенешей (советов), назначены один вице-мэр города Ош, 11 глав айыл-окмоту (сельских администраций), аким (глава администрации) района и три заместителя акимов районов. В Джалал-Абадской области было три депутата городского и районных кенешей, два заместителя мэра и 7 глав айыл окмоту. По данным областных администраций Оша и Джалал-Абада, декабрь 2010 г. Узбекские лидеры также усвоили эти правила игры, и, чтобы обезопасить свой бизнес, вступали в коррупционные отношения с представленными преимущественно кыргызами органами власти и правопорядка. Узбекская элита была представлена в парламенте, а также в горкенешах (городских советах) и райкенешах (районных советах) как во время Акаева, так и при Бакиеве. К примеру, в Ошском городском кенеше имелись заметные фигуры из числа узбекских депутатов 10. При этом, в связи со снижением статуса этих институтов, сокращалось и влияние их членов. Избранные в эти органы представители узбеков все менее и менее отстаивали интересы своего сообщества, занимаясь больше продвижением своих собственных деловых интересов. После стремительного и неожиданного прихода к власти Временного Правительства (ВП), его члены обнаружили отсутствие реальных институтов, которые могли бы заниматься решением неотложных проблем, в связи с чем им также пришлось, по крайней мере, на короткое время, полагаться на неформальные и нелегитимные ресурсы, чтобы продержаться в период нестабильности. При этом, ВП стало заложником ситуации. На Юге ВП воспринималось как "северяне", незаконно и нелегитимно пришедшие к власти, и поэтому число их сторонников там было ограничено. Практически, у Отунбаевой не было реальной опоры на Юге, и ее правительство было вынуждено заручиться поддержкой узбеков в противостоянии со сторонниками Бакиева, стремящимися восстановить власть. После июньских событий ВП стало делать ставку на Юге на кыргызов ввиду своего низкого авторитета в этой части страны. Тут оно снова стало заложником ситуации: попытайся оно установить над южными кыргызами более жесткий контроль, это привело бы к такому отчуждению и неприятию, что мог возникнуть вопрос о легитимности правления ВП, и даже риск разделения страны на Север и Юг. Неуклюжая попытка сместить мэра Оша Мелиса Мырзакматова в августе 2010 года, ответившего заявлением о том, что власть ВП не распространяется на юг Кыргызстана, послужила напоминанием о том, что возможности Бишкека серьезно ограничены. Механизмы управления сферой межэтнических отношений были ослаблены в предыдущие периоды. Кадровая политика Акаева по распределению руководящих постов не была антиузбекской как таковая, но зависела от необходимости поддерживать лояльность групп, на которые он опирался, назначая их представителей на хорошие должности, для чего были необходимы вакантные места. Для этого было легче сокращать узбеков, забирая занимаемые ими места для "нужных" людей, поскольку узбеки, как представители меньшинства, не располагали соответствующими ресурсами, чтобы этому противостоять. Политика Бакиева по вытеснению узбеков из органов власти более явно основывалась на этно-национализме. В целом, тенденцию в обществе можно было охарактеризовать как движение в сторону сегрегации, так как государство прилагало мало усилий по поддержанию механизмов интеграции. У милиции не было инструментов для улаживания межэтнических противоречий, так как ее личный состав имел тенденцию к моноэтничности, а остававшиеся в ней узбекские сотрудники были вынуждены демонстрировать свою лояльность кыргызским начальникам вместо того, чтобы посредничать в продвижении и защите интересов своего сообщества. Система интернационального воспитания в школах практически не функционировала. Даже интеллигенция оказалась уже не в состоянии подняться над этноориентированными лозунгами: многие представители кыргызской интеллигенции лишь повторяли то, что утверждалось властями, полагая, что узбеки, заявляющие о своем недостаточном представительстве и правах, являются "радикалами". ‘Геноцида в Кыргызстане нет! Только факты,’ заявление 35 известных представителей кыргызской интеллигенции Оша, 2010.Финансируеме донорами НПО разделились на организации, где были преимущественно представлены кыргызы и где – представители меньшинств. Кыргызская интеллигенция в Оше полагала, что раз из 28 активно действовавших НПО в Оше до июньских событий тринадцатью организациями руководили узбеки, можно говорить о том, что никакого ущемления прав не существовало 1. Различные программы по предотвращению конфликтов на юге, финансируемые донорами, не особо старались добиваться участия в них узбеков и с неохотой брали их на работу. Два сообщества не были разделены непримиримой ненавистью друг к другу, но барьеры между ними были вызваны реалиями этнической и социальной категоризации, когда, будучи загнанными в свои ниши, они не видели смысла в том, чтобы выстроить общую судьбу. Кооперативные связи оказались слишком хрупки для того, чтобы противостоять политическому кризису. Поэтому важно изучить, как сложилось восприятие "своих" и "чужих" в обоих сообществах, для того, чтобы проследить, как росла пропасть между ними. Мировоззрение узбеков отражает дух старого города, для которого имеет значение, кто твой сосед. Малые сообщества связаны территориальным принципом, и при этом отношения коммерциализованы. Материальные активы ценятся высоко и являются признаком успеха и достатка. Сообщество позиционирует само себя в качестве строителей, созидателей и производителей достатка. Узбеки составляют основу предпринимательского слоя Ошского общества; эта традиция была унаследована с советского времени и сильно укрепилась за годы независимости. Узбеки составляли значительный слой среднего класса, представленного предпринимателями, а также интеллигенцией в учреждениях культуры и образования. Практически вся сохранившаяся дореволюционная архитектура в Оше, в особенности религиозного характера, является узбекской. Среди возможностей, доступных узбекам, вступающим в жизнь, преобладали следующие: участие в семейном бизнесе, что требует обучения профессии с подросткового возраста, работа в сельском хозяйстве, которому свойственна аккумуляция земельных площадей и сохранение их от разделения (это объясняет распространенность браков между двоюродными родственниками) и трудовая миграция в Россию. Зачастую, профессия переходит от отца к сыну. Заинтересованные в политически активной деятельности узбеки вынуждены искать работу в международных проектах или уезжать за границу. Среди других вариантов была доступна работа в журналистике или в научных и образовательных учреждениях, но количество рабочих мест в этих сферах очень ограничено. Так как узбеки были, в определенной степени, отстранены от официальной политической деятельности и общественной жизни в Кыргызстане, они жили в моноэтнических сообществах, практически на условиях автономности и самодостаточности. Микрорайоны Шейит-Добо, Кашкар- Кыштак, Нариман, Фуркат, Он-Адыр выступали в качестве сегрегированных кварталов с саморегулируемой жизнью и низким уровнем взаимодействия с другими горожанами. Этно-территориальное разделение города и пригородов служило дальнейшему росту отчужденности. Узбеки и другие меньшинства не участвовали в определенных аспектах Ошской уличной культуры. Узбекские подростки не принимали участия в территориальных "разборках" между школами и не были включены в школьный рэкет. Эти аспекты подростковой жизни регулируются неписанными кодексами поведения, являясь школой борьбы и выживания в городской среде. Узбеки были убеждены, что они сдают свои позиции в Кыргызстане, так как по сравнению с советским временем они понесли большие потери как в плане доступа к формальной власти, так и по уровню неформального авторитета. При этом они считали себя лояльными гражданами, которые не питали территориальных притязаний и не хотели присоединиться к Узбекистану. Они полагали, что не представляют никакой угрозы для кыргызской государственности, но при этом думали, что заслуживают лучшего к себе отношения. Кроме того, они опасались наплыва кыргызов в "свои" города и возможности дальнейшего умаления позиций своего сообщества, подозревая кыргызов в отсутствии уважения к традициям старого города, узбекской собственности, своим усилиям по созданию материальной культуры и отношению к работе. Узбекское сообщество относилось к государству не с позиции граждан, а в качестве сегрегированной группы, которая стремится по возможности ограничить контакты и взаимодействие с большинством, за исключением случаев необходимости. Исторически сложилось так, что мироощущение кыргызов представляет собой сообщество родственников, в котором каждый уважающий себя кыргыз обязан знать и без ошибки называть имена своих предков до седьмого колена. Родственники, реальные или воображаемые, формируют единое "целое", обязывающее к солидарности и мобилизации для защиты себя в случае угрозы. Те, кто пришел в Ош, чтобы спасать своих "сестер" во время июньских столкновений, вовсе не обязательно имели реальных сестер в городе. Тем не менее, для них эти "сестры" были родными. Подобная культура несет в себе множество нематериальных ценностей, таких как солидарность, преданность, патриотизм, зачастую с пренебрежением относясь к "собственности". Сами кыргызы считают, что они изначально больше предрасположены к демократии и меньше - к преклонению перед властью. Кыргызский средний класс малочисленнее и представлен, в основном, госслужащими, преподавателями, врачами и чиновниками. В целом, кыргызы в городах на Юге подразделяются на две группы. Богатые люди наверху: они строят особняки в "элитных" жилмассивах, но происхождение их состояний часто имеет темные корни. Бедные и очень бедные кыргызы, перебравшиеся в город из сел или малых городов, арендуют жилье у узбеков; мужчины берутся за низкооплачиваемую и неквалифицированную работу на рынках, а молодые кыргызки часто работают официантками. Социальная депривация в Оше затронула кыргызов гораздо сильнее, чем узбеков. Поскольку эффективные системы социального обеспечения и поддержки в интеграции перебравшимся в города кыргызам отсутствовали, им пришлось выдержать много лишений, чтобы хоть как-то устроиться. Многие кыргызы раньше работали на промышленных предприятиях в городах Кызыл-Кыя, Хайдаркен и Кадамжай, прекративших работу после распада Советского Союза. Они стали переезжать в города, которые покидали европейские меньшинства, обеспечивая себя непостоянными заработками, и с неопределенными перспективами найти жилье. В одно и то же время, в обоих этнических сообществах росло и укреплялось чувство сужения социальной перспективы и ограниченных возможностей для молодого поколения. У молодых кыргызов из сельской местности было три основных варианта выбора жизненного пути: работа в натуральном сельском хозяйстве (в основном, скотоводство), окунуться в суровые условия жизни в крупных городах России или выбрать внутреннюю миграцию в Ош и Бишкек, но без надежды на большие заработки. В Оше конкурентноспособными секторами для кыргызов являлись работа на госслужбе, в органах внутренних дел и в других ведомствах системы безопасности. Еще одним направлением был криминал. Спортивные клубы играли важную роль в жизни сообщества, где наиболее популярными видами были борьба, кикбоксинг и другие силовые виды. Большинство клубов также разделялись по этническому принципу, и потому возможность кыргызам и узбекам тренироваться вместе была очень низка. Широко распространено мнение, что спортивные клубы, в числе прочего, служат местом подготовки кадров для организованных преступных группировок. Сообщества опирались на разные ресурсы. Кыргызы, являющиеся большинством, держали в своих руках так называемый административный ресурс. К узбекским ресурсам можно причислить корпоративную солидарность, торговый капитал и предпринимательские навыки, а также длительную традицию городского проживания. С учетом того, что частный сектор традиционно являлся моноэтническим, а государственный сектор постоянно сокращался, количество рабочих мест в многонациональной среде уменьшалось. Пространство для ежедневного межэтнического взаимодействия сужалось до уровня функциональных отношений. Как результат, два сообщества стали все меньше и меньше понимать проблемы и жизненные стратегии друг друга. Кыргызы не могли понять, почему узбеки считают себя ущемленными. На их глазах у узбеков процветал бизнес, но налогов они платили мало, так как легче было давать взятку чиновникам. Узбеки Кыргызстана, по их мнению, просто наслаждались всеми преимуществами кыргызской "вольницы", по сравнению с жестким режимом в Узбекистане. Кыргызская часть испытывала возмущение, подозревая, что узбеки лелеют сепаратистские устремления и представляют собой угрозу для все еще хрупкой кыргызской государственности. Кроме того, по их мнению, в "кыргызском государстве" они как "титульная нация" должны были пользоваться преимущественным положением. У них были основания опасаться того, что если бы их поставили в равные условия конкуренции с узбеками, узбеки стали бы доминировать. Они также ощущали культурную угрозу со стороны Узбекистана, могущественного соседа, и считали, что и кыргызстанским узбекам в этой связи присуще чувство превосходства. Такие настроения, присутствовавшие в Оше десятилетиями, за годы независимости усиливались в связи с сокращением социального взаимодействия и оказывали влияние на уличную жизнь. Антагонизм между двумя сообществами постоянно подпитывали остававшиеся неизменными условия их существования и усиливающееся расхождение в направлениях жизненных стратегий. Скрытые в мирное время, такого рода представления друг о друге выкристаллизовались в момент развития конфронтационности и послужили импульсом к мобилизации. "Окно возможностей", внезапно растворившееся после смены власти в апреле 2010 года, позволило этим представлениям ворваться в публичную политику. == Предыстория == Восстания и революции необязательно происходят тогда, когда жизнь становится невыносимой. Они случаются, когда возникает ощущение, что положение можно изменить, и когда альтернативы кажутся достижимыми. Такого рода ощущение появилось после свержения предыдущего режима в апреле 2010 года, когда преобразования показались возможными, тогда как временное правительство в Бишкеке пообещало переопределить правила политической игры. С появлением такого шанса все те, кто питал большие амбиции, ринулся им воспользоваться. К ним относились и те узбекские лидеры, которым при Бакиеве "подрезали крылья" и они не имели возможности находится на первой линии кыргызстанской политики. Эти политические оппортунисты хотели вкусить политической славы и известности, так же как это имели возможность делать политики из числа кыргызов, и искали удовлетворения своих карьерных надежд и чаяний. Узбекские лидеры, пришедшие в политику, преследовали и другие интересы, такие, как например, стремление защитить свои активы от корпоративного рейдерства. Для этого им были нужны высокие посты в органах власти и способность оказывать влияние на милицию. С этой целью узбекские политики стали апеллировать, естественно, к своей референтной группе - узбекскому меньшинству, - точно также как и кыргызы традиционно обращаются к своим сородичам и землякам на своей малой родине, - так как никаких других козырей у них на руках не было. Таким образом, у узбекских лидеров появились свои последователи и сторонники, но это же привело и к быстрой политизации этнического фактора. Позиция, занятая самыми видными узбекскими политиками, в частности Кадыржаном Батыровым и Карамат Абдуллаевой, как главными идеологами, нашла отзыв в сердцах и умах узбеков, так как отражала их собственные обиды и чаяния. Им удалось вдохновить часть своего сообщества, в особенности узбекскую молодежь, не стоять более в стороне от политики, а принять в ней активное участие. Причиной этому был отказ Батырова вмешаться в расследование Ноокатских событий, связанных с осуждением на длительные сроки лиц, обвиняемых в причастности к запрещенной организации Хизб-ут-Тахрир. Ноокатские узбеки обращались к Батырову, бывшему в то время депутатом парламента, утверждая, что уголовное преследование было лишь средством вымогательства взяток среди зажиточных узбеков, но Батыров оставил обращения без ответа. В течение нескольких дней после апрельской смены власти в Джалал-Абаде, Кашкар-Кыштаке, Он-Адыре и Араване начались узбекские курултаи (народные ассамблеи), где обсуждались такие требования, как придание узбекскому языку статуса регионального в местах компактного проживания узбекского населения и увеличение представительства в органах власти и правоохранительных органах. В отдельных узбекских сообществах, например, в Ноокате, Батырова и его сторонников не приветствовали. Более осторожные фигуры из числа влиятельных кругов узбеков Оша предостерегали против использования города в качестве стартовой площадки для требований, которые могут привести к обратному эффекту. Факты проведения узбеками своих курултаев встревожили кыргызскую общественность на юге, так как она ощущала свою традиционную уязвимость в городах, воспринимала эти курултаи в качестве угрозы для кыргызской государственности и не имела навыков реального понимания проблем узбекского меньшинства. Демонстрация групповой солидарности узбекского сообщества, а также внезапно выросший уровень массовости на публике были восприняты так: "узбеки всегда начинают выступать с требованиями, когда мы слабые". Лидеры УНКЦ не замечали эффекта, который производили их действия. Время же работало на радикализацию, а не на примирение. После ухода Бакиева происходила смена южнокыргызской элиты, и выдвигались новые политические фигуры, стремившиеся ко власти и контролю над ресурсами. Возникла конкурентная борьба между тремя силами: политиками новой волны, приведенными ко власти временным правительством, вытесненными руководителями бакиевского периода, и обделенными представителями южной элиты, которые в свое время работали при Бакиеве, но порвали с ним, и были оставлены не у дел новым руководством в Бишкеке. Эта последняя группа сконцентрировалась вокруг партии "Ата-Журт". Про-бакиевские силы предприняли несколько попыток восстановления своей власти в апреле и мае. В городе Ош организованной "бакиевскими" сторонниками группе удалось ненадолго захватить здание областной администрации в мае. Но новая власть, привлекая сторонников различного рода, включая и криминалитет, сумела отстоять свои позиции. В Джалал-Абаде, на родине Бакиевых, в мае 2010 года временное правительство держалось очень слабо, где ему противостояли сторонники бывшего президента, сумевшие захватить здание областной администрации, изгнать губернатора и поставить у руля своих людей. Бишкек прибегнул к помощи узбекских лидеров, так как собственных ресурсов у него не хватало. Батыров со своими вооруженными людьми выступил на стороне нового правительства, присоединившись к кыргызам, поддерживающим бишкекские власти, для совместного штурма здания областной администрации, если таковой понадобится. Один свидетель утверждает, что видел от 50 до 100 узбеков у памятника Токтогулу, заряжавших ружья, а также несколько стрелявших бородатых мужчин среднего возраста в спортивных костюмах. В ходе волнений было убито четыре кыргыза и два узбека, а еще 72 человека получили ранения. Создалось впечатление, что Батыров воспользовался этой возможностью для укрепления узбекских позиций, доказавших его "незаменимость". Это, в свою очередь, повлияло на степень уязвленности местных кыргызов, которые интерпретировали узбекскую "демонстрацию силы" как угрозу для кыргызской государственности, ослабленной апрельскими событиями, падением Бакиева и состоянием общего кризиса. Кыргызы ответили демонстрацией силы на то, что они посчитали демонстрацией силы узбеками, атаковав такую символическую цель, как "Узбекский" университет. ВП посоветовало Батырову залечь на дно до тех пор, пока волнения не прекратятся, но потом предпочло отвернуться от него. Под давлением общественного мнения ВП выдало ордер на арест Батырова и начала имитировать розыскные мероприятия по его поимке. Из 4 предложений было принято одно по изменению формулировки в преамбуле Конституции с "принята Кыргызским народом" на "принята народом Кыргызстана".Узбекские политики остались неудовлетворенными. Они считали, что ВП само всячески поощряло Батырова выдвигать требования и вселяло уверенность, что их реализация близка. Некоторые руководители УНКЦ были приглашены к участию в Конституционном собрании, на котором они сделали четыре предложения о внесении изменений в конституцию. Роза Отунбаева и члены ВП встречались с ними несколько раз в рамках политических дискуссий. Показанные по телевидению, эти встречи воспринимались как высоко символические, и они усиливали чувство обделенности среди кыргызов. После событий в Джалал-Абаде им стало казаться, что их всех зачислили в сторонники Бакиева, и что ВП сделало узбеков главной опорой своей власти на юге, рассматривая кыргызов как нелояльных граждан, склонных к протесту и восстанию. Два сообщества оказались поставленными на путь коллизии, к чему были слепы и кыргызские, и узбекские лидеры, не имевшие ни политической зрелости, ни широты взглядов, чтобы предвидеть лежащую впереди опасность. == Ситуация в южном Кыргызстане перед началом канфликта == Напряженность, развивавшаяся в Оше, была менее мотивирована политическим противостоянием между Бакиевскими сторонниками и противниками, как в Джалал-Абаде, а, скорее, специфическими внутренними проблемами. Одной из этих проблем была преступность. После апреля ГУВД Оша беспокоило увеличение инцидентов между кыргызами и узбеками. Резкий рост их числа был не типичен. Их регистрировали как случаи бытовой преступности, но сотрудники милиции писали рапорты начальству о том, что межэтническая напряженность растет. Причинами для такого всплеска стали изменения в преступном мире, произошедшие после апреля. Бакиевы, как известно, сами регулировали оргпреступность и получали с нее дивиденды. После падения режима произошел переворот и в существовавших ранее порядках. Структура организованной преступности в Оше состояла из транс-региональной наркомафии, а также "черных" и "красных", контролирующих обычную преступность. К черным относились уголовные авторитеты, чаще всего раньше имевшие срок. Красные – это преступники из числа коррумпированных сотрудников органов правопорядка и безопасности, которые использовали собственных подчиненных, а также содержавшиеся ими нелегальные группировки, как для совершения преступлений, так и наведения порядка. И "черные", и "красные" занимались рэкетом, контролировали контрабанду и проституцию, а члены их бригад пополнялись заключенными, бывшими спортсменами и уличными ребятами. Наиболее влиятельной группировкой "черных" была ОПГ, возглавлявшаяся Камчыбеком Кольбаевым, внесенного указом президента США в июне 2011 года в число наиболее опасных иностранных преступников, которая использовалась Бакиевыми для запугивания и расправы над неугодными предпринимателями и журналистами, с которыми они не решались связываться в открытую. После апреля 2010 года другие группировки стали оспаривать верховенство Кольбаева в уголовном мире. В мае пошла лавина захватов чужих активов и корпоративного рейдерства. Три криминальные группировки, боровшиеся за власть в Оше в период с апреля по июнь, руководили мародерством и в ходе июньских событий. Так как среди преступных элементов преобладали кыргызы, а среди предпринимателей было больше узбеков, рэкет приобрел этнический характер. Кыргызские бизнесмены были не столь уязвимы, так как имели возможность мобилизовать поддержку со стороны своего клана или земляков. Богатые узбекские бизнесмены могли не бояться уличного рэкета, но от него страдали в основном мелкие и средние предприниматели, которые считали, что им бесполезно обращаться за помощью в состоящую преимущественно из кыргызов милицию. Конфликт на железной дороге в апреле из-за импорта б/у автомашин стал горьким уроком: хотя кыргызских рэкетиров задержали и даже показали по ТВ 21, через несколько дней их отпустили. Коррупция и рэкет сопровождались унижением, когда узбекам давалось понять, что им еще повезло, что их вообще терпят в этой стране. Узбеками новая ситуация после апреля была воспринята не только как угроза, но и как возможность избавиться от рэкетиров раз и навсегда, однако они понимали, что им придется полагаться только на себя. Территориальные советы в узбекских кварталах стали создавать народные дружины. Пожилые мужчины вели наблюдение днем, располагаясь в чайханах, а молодежь выходила на охрану улиц по ночам. Власти, поначалу санкционировавшие подобные действия, попросили, в свете Джалал-Абадских событий, их прекратить. К тому времени, однако, cделать это было уже невозможно, так как растущие групповые стычки происходили уже почти ежедневно. Другим спорным вопросом был генеральный план развития Оша, направленный на реконструкцию города, который по-разному восприняли в двух сообществах. Планы трансформации махаллей – традиционных для Центральной Азии жилых кварталов, с домами, обнесенными единым забором, узкими улочками и устаревшей системой канализации, - в современное городское пространство разрабатывались еще в советское время, но с распадом СССР их заморозили. При Бакиеве идея была реанимирована из Бишкека Центральным Агентством Развития, Инвестиций и Инноваций (ЦАРИИ) под руководством Максима Бакиева, сына экс-президента. План, в числе прочего, предусматривал меры по рационализации торговли, включая запрет ее уличной формы, переход на использование специально построенных новых коммерческих площадей, регистрацию и налогообложение торговых мест. Эти меры были рассчитаны на то, чтобы прекратить практику выплаты бизнесменами вместо причитающихся налогов в бюджет каких-то символических сумм "по договору" с чиновниками. Меры оказались непопулярными среди Ошских коммерсантов, большинство которых были узбеками. Считалось, что план должен был способствовать продвижению бизнес-интересов мэра, кыргыза, так как он являлся владельцем новых коммерческих площадей. Таким образом, реализация плана перекроила бы этническую карту города и породила бы ситуацию, при которой были бы задеты интересы одних и возникали бы преференции для других. Мэр города Ош, по-видимому, не вполне осознававший сложность устоявшейся городской жизни старой части города, считал, что он сможет подмять под себя интересы и территории крупных узбекских предпринимателей. Однако, они были решительно настроены отстаивать свои интересы. План, кроме того, предусматривал создание смешанных кварталов с современными многоквартирными жилыми зданиями. Этим бросался вызов закрытой среде обитания узбеков, когда под одной крышей проживало по несколько поколений одной семьи. Переезд из махалли в блочный многоквартирный дом также входил в противоречие с привязанностью к приусадебному участку земли, с любовью возделываемому горожанами узбекской национальности. Мэр, бывший главной движущей силой генплана, стал в глазах узбекского сообщества злым гением. Расследование Международной Комиссией не установило доказательств причастности к июньским событиям наркомафии, так же как и работы других исследователей не приводят таковых. Этно-национализм всегда был определенным фактором городской жизни Оша, но теперь он передвинулся из темных уголков частных пересудов на передовую линию публичной сферы города. Простые горожане из числа кыргызов поддерживали мэра на митингах, видя в нем поборника своих интересов. В узбекской среде воедино сошлись два процесса: политические амбиции руководителей УНКЦ, настроенных на продвижение своей карьеры, ради которой они политизировали сообщество, чтобы заручиться его поддержкой; и возрождение этнической гордости среди рядовой массы граждан, которые уже не хотели больше терпеть посягательств на свои интересы и образ жизни. Взаимные оскорбления стали постоянно раздаваться с обеих сторон, но сами узбеки считали, что им больше достается от кыргызов, потому что многие из них были заняты в сфере услуг и больше сталкивались с разным народом. Обе стороны считали, что их честь и достоинство попирается, и терпение было на пределе. В то время как пропасть между двумя сообществами все больше расходилась, представители кыргызской и узбекской элит довольно хорошо знали друг друга. Сделки и переговоры между ними были частым явлением. Состоятельные узбекские лидеры не могли бы вести свой бизнес без покровительства со стороны властей и связей с правоохранительными органами, большинство из которых были кыргызы. Среди последних все больше росли опасения по поводу ухудшения меж-этнических отношений в Оше. Их страхи только усилились после событий в Джалал-Абаде. Активисты гражданского общества предупреждали о тревожных инцидентах. Используя налаженные связи, Ошские власти обратились к узбекским лидерам для разрешения ситуации. Власти впоследствии говорили, что ими были приняты значительные, даже беспрецедентные, усилия для удовлетворения запросов узбекского сообщества. Вновь назначенный губернатор Ошской области Сооронбай Жеенбеков отдавал себе отчет в том, что узбеки были мало представлены в органах госуправления, и произвел несколько назначений узбеков на серьезные должности в областной и в районных администрациях. Были организованы трехмесячные курсы обучения госслужащих, где узбеки составляли 70% от общего числа слушателей, с целью обеспечения им ускоренного доступа к госслужбе. Губернатор рекомендовал Бишкеку усилить набор узбеков в органы внутренних дел и в налоговую инспекцию. По его мнению, этими мерами можно было запустить в движение механизмы по разрешению имевшихся у узбеков поводов для недовольства. Все, что от них требовалось – это сохранять терпение и работать совместно над их реализацией. Были приняты меры по работе с населением. В Оше был создан наблюдательный совет по СМИ для контроля над редакционной политикой средств массовой информации по межэтническим вопросам. В школах и университетах были проведены обучающие семинары, направленные на повышение уровня информированности обучающихся "культуре межэтнических отношений", а мэр города Ош профинансировал пропагандистскую кампанию по размещению социальной рекламы на тему укрепления мира на биллбордах по городу. И губернатор, и мэр проводили встречи с лидерами УНКЦ, но не имели полного представления о том, что же, все-таки, на самом деле происходило внутри узбекского сообщества. Милиция собирала лидеров спортивных клубов и группы спортсменов с обеих сторон, чтобы внушить им необходимость сохранения порядка. Такие же встречи были организованы с представителями духовенства, директорами школ и активистами УНКЦ в местах компактного проживания узбеков. К примеру, 3 мая мэр города в сопровождении сотрудников милиции и совместно с руководством УНКЦ провели встречи с местным сообществом в Он-Адыре. Дискуссия была жаркой, ее участники жаловались на недостаточную представленность узбеков в госорганах, на рост кыргызского национализма, ускорение которому придавали действия ВП, и на местную преступность. Мэр пообещал, что рэкетиры, создававшие проблемы в Он-Адыре, будут наказаны. Было решено сохранять единство, объединить усилия для противодействия преступности, организовать народные дружины для патрулирования улиц по ночам, и проводить проверки паспортов и машин. Активисты гражданского общества, как, например, организация "Биримдик", также включились в активную деятельность. "Биримдик" было общественным молодежным движением в Оше, основное ядро которого состояло из молодежи с обеих сторон, и включало в себя широкую сеть сторонников в деле сохранения мира в городе. Организация работала на волонтерской основе, и существовала не за счет иностранных грантов, а за счет членских взносов. "Биримдик" был вовлечен в работу по связям милиции с сообществом, и в его распоряжении были сводные группы быстрого реагирования из молодежи обеих национальностей, которых можно было направлять в горячие точки для прекращения возникающих столкновений. Работа по реагированию на возникающие очаги конфликтов дополнялась усилиями в области просвещения, направленными на взаимное изучение культур двух этнических сообществ. Однако, все эти инициативы оказались недостаточными для того, чтобы противостоять растущей тенденции к размежеванию. В рядах Биримдика стало расти разочарование. Впоследствии, представители власти из числа кыргызов с разочарованием размышляли о предпринятых ими тогда усилиях, приходя к выводу о том, что причиной неуспеха было отсутствие искренности среди узбеков, их стремление не к миру, а к конфликту для того, чтобы отделиться от Кыргызстана. Но это не так. Проблема заключалась в том, что миротворчество было развернуто среди одних категорий граждан, а угрозы для мира находились в руках других. Груз негативных факторов перевесил положительные, и весы качнулись в негативную сторону, несмотря на все усилия. Предпринятые властями шаги не были неверными, но в тех обстоятельствах их было недостаточно. Эти шаги были направлены на изменение восприятия реальности и строительства отношений на этой основе. Однако они имели манифестный характер и не влияли на суть проблемы, так как структурные условия не менялись. Если все говорят о мире, но ничего не меняется в реальности в значимых для людей сферах, то шансы мира невелики. В пред-конфликтном Оше миротворчество не входило в сферу первичных жизненных интересов ни одной социальной группы, поэтому проблемы никуда не уходили. Не был арестован ни один из заметных уголовных авторитетов. Генплан развития города не был разъяснен сообществам, поэтому не был понят и принят ими. Уличные драки становились все ожесточеннее. В таких условиях "миротворчество", де факто сводившееся к необходимости прекратить озвучивать проблемы со стороны узбеков, означало лишь все новые уступки и признание поражения. Многие в узбекском сообществе уверились, что им надо занять твердую позицию сейчас, иначе они будут все больше и больше отступать. В сообществе рос дух сопротивления и озлобленности. Психологически, многие уже готовы были броситься вперед, быстро реагируя на уличные вспышки насилия. Батыров находился в розыске, так что у него единственного была явная причина находиться за пределами Кыргызстана. Карамат Абдуллаева покинула Ош 8 июня, вылетев по делам своего бизнеса в Стамбул через Ташкент. Ректор "Узбекского" университета Озодбек Караматов 9 июня уехал в Бишкек для участия во встрече Розы Отунбаевой с ректорами университетов (запланированной на 15 июня) и находился там с Азимжаном Акбаровым, лидером партии "Родина". Махамадрасул Абакжанов из Узгена был на свадьбе в Узбекистане, на которую он выехал 9 июня. Иномджан Абдурасулов, Джалалитдин Салахитдинов и другие активисты УНКЦ были в селе Кистакуз (Таджикистан) на встрече с Кадыржаном Батыровым. Абдурахман Абдуллаев исчез из Нооката в ночь накануне событий 10-11 июня.Затем, 8-9 июня, то есть накануне событий, лидеры УНКЦ исчезли. Этот факт так и не был убедительно объяснен узбекскими лидерами, что оставило среди кыргызов впечатление, что они должны были что-то знать о надвигающейся буре. Судя по всему, преследуя свои политические амбиции, руководители УНКЦ разбудили такие силы в обществе, которые сами уже не могли контролировать, и это напугало их самих. После того, как начались столкновения, местные власти пытались связаться с узбекскими лидерами, чтобы успокоить толпу, но никого не было. == Жертвы == По официальным данным, всего за время конфликта убито 442 человека, более 1500 ранено<ref>[http://news.rambler.ru/6946066/ Киргизские власти признали гибель 893 человек на юге страны — Рамблер-Новости<!-- Заголовок добавлен ботом -->]</ref>. По неофициальным сведениям уже в первые дни беспорядков погибло около 800 человек<ref>[http://www.polit.ru/news/2010/06/12/1000.html ПОЛИТ.РУ \ НОВОСТИ \ «Комсомольская правда»: в Оше тысячи погибших, беспорядки начинаются в Джалал-Абаде<!-- Заголовок добавлен ботом -->]</ref><ref>[http://www.ferghana.ru/news.php?id=14964 Президент Узбекского национально-культурного центра Кыргызской Республики обратился с открытым письмо к Исламу Каримову — Фергана. Ру<!-- Заголовок добавлен ботом -->]</ref>. Вечером 14 июня независимые СМИ озвучили цифру более, чем в 2000 погибших{{нет АИ|8|06|2011}}. {{Нет в источнике 2|Независимыми неправительственными организациями были проведены исследования и установлены поименно 457 погибших|08|06|2011}}. Год спустя после событий в материале [[BBC]] приведена цифра «около 470 убитых», там же сказано, что по оценкам ''[[Международная амнистия|Amnesty Europe and Central Asia]]'' около 74 % убитых составляли этнические узбеки<ref name="BBC_08_06_2011">[http://www.bbc.co.uk/news/world-asia-pacific-13691783 BBC News. Injustice may spark fresh Kyrgyzstan violence — Amnesty. 8 June 2011 Last updated at 06:16 GMT]</ref>. Из отчёта Международной комиссии: 470 убитых, 74 % — узбеки, 25 % — киргизы и 1 % — другой национальности. Более 90 % — мужчины. Около 67 % погибших имели огнестрельные ранения (80 % узбеков, 19 % киргизов). Большинство узбеков погибли от огнестрельных ранений (72 %), в то время как смертельные травмы киргизов были равно от огнестрельных ранений (51 %) и от ранений иного характера (49 %). Более 50 % смертей произошли в Оше 11 и 12 июня. Из них подавляющее большинство (почти 70 %) являлось узбеками. == Оружие и ущерб == Согласно отчету «Кылым шамы», всего в дни гражданских столкновений в Оше и Джалал-Абаде у военных и милиции было захвачено (или было выдано) 4 единицы боевой техники и 278 единиц огнестрельного оружия. Впоследствии 136 единиц были возвращены, а 146 — остались на руках у неизвестных. [http://www.fergananews.com/news.php?id=16855&mode=snews] Поджоги стали причиной масштабных разрушений зданий как в Ошской, так и в Джалал-Абадской областях. ЮНОСАТ подсчитало, что 2,843 здания были повреждены в городах Ош, Джалал-Абад и Базар-Курган. 26 Из них 2,677 зданий были полностью разрушены и 166- серьезно повреждены. Ущерб был нанесен промышленным складам, государственным зданиям, милицейским участкам, медицинским и образовательным учреждениям, хотя и в меньшей степени, нежели частным жилищам. == Перемещенные лица == Массовое внутреннее и внешнее перемещение населения во время и сразу после июньских событий создали серьезный гуманитарный кризис. Власти Узбекистана заявили, что они приняли около 111,000 перемещенных лиц, большинством из которых были женщины и дети. Узбекистан открыл границу 11 июня. УВКБ оценило, что 300,000 человек были внутренне перемещены во время событий. Большинство вернулись к середине июля. Срочная совместная оценка по убежищам, проведенная в июле, показывает, что половина пострадавших семей жили в палатках, установленных в это время рядом с поврежденными домами. 29 На январь 2011 года УВКБ заявляло, что 169,500 человек остаются перемещенными. Многие навсегда покинули Кыргызстан и уехали, в частности, в соседние страны. [http://k-ic.org/images/stories/kic_report_russian_final.pdf] == Расследование и обвинение == Официальная информация, предоставленная ИКК, указывает, что на декабрь 2010 года было заведено 5,162 уголовных дел в связи с июньскими событиями. Из расследований, которые привели к обвинениям, этнический состав обвиняемых следующий: 79 % узбеков, 18 % киргизов и 3 % — лица другой национальности. Особенно разительна этническая непропорциональность по делам об убийствах. Обвинения в убийстве были предъявлены 27 обвиняемым, 24 из которых были узбеками и только 2 — киргизами. Принимая во внимание количество жертв, из этого следует, что узбеков более чем в 30 раз чаще обвиняют в убийстве, чем киргизов. <ref>http://k-ic.org/images/stories/kic_report_russian_final.pdf</ref> По информации ряда СМИ в южных областях Киргизии до сих пор существуют притеснения прав узбеков. [[Human Rights Watch]] выпустила доклад об уголовных делах и судебных процессах по делам о столкновениях 2010 года<ref>[http://www.hrw.org/ru/reports/2011/06/08-0 Искаженное правосудие] [[Human Rights Watch]], 2011. ISBN 1-56432-782-5</ref>. == Позиция России == <!-- Ещё в мае 2010 года в Киргизии стали распространяться слухи о возможном введении «внешнего управления» или протектората, которое могут установить Россия и Казахстан. Поводом для таких слухов стало назначение президентами России и Казахстана специальных представителей по ситуации в Киргизии. По мнению представителя киргизского аналитического центра «Полис Азия» Эльмиры Ногойбаевой, в средствах массовой информации Казахстана и России идёт целенаправленная дискредитация имиджа Кыргызстана с целью «спроецировать в Кыргызстане модель авторитарного режима», подобную тем, которые существуют в самих этих странах.<ref>[http://www.stoletie.ru/rossiya_i_mir/moskve_navazyvajut_protektorat_nad_kirgizijej_2010-05-20.htm А. Шустов. Москве навязывают протекторат над Киргизией?]</ref>--> 11 июня президент России [[Медведев, Дмитрий Анатольевич|Дмитрий Медведев]], выступая перед журналистами на встрече глав государств [[ШОС]] в [[Ташкент]]е, сказал, что критерием для задействования сил [[ОДКБ]] является нарушением одним государством границ другого государства, которое входит в эту организацию. В связи с беспорядками в Киргизии он сказал: «Пока об этом речь не идёт, потому что все проблемы Киргизии коренятся внутри. Коренятся в слабости прежней власти, в их нежелании заниматься нуждами народа. Я рассчитываю на то, что все проблемы, которые сегодня существуют, будут разрешены властями Киргизии. Российская Федерация поможет».<ref>[http://www.ferghana.ru/news.php?id=14928&mode=snews Президент России Д.Медведев: ОДКБ не будет вводить войска в Кыргызстан]</ref> Глава Временного правительства Киргизии Роза Отунбаева 12 июня заявила: «Нам нужен ввод военных сил из других стран. Мы обратились за помощью к России. Такое письмо на имя президента РФ [[Медведев, Дмитрий Анатольевич|Дмитрия Медведева]] мною уже подписано».<ref>[http://newsru.com/world/12jun2010/osha.html Киргизия просит Россию ввести своих миротворцев в Ош]</ref> 13 июня на российскую авиабазу [[Кант (авиабаза)|Кант]] в Киргизии был доставлен усиленный батальон 31-й десантно-штурмовой бригады ВДВ для обеспечения безопасности российских военнослужащих и членов их семей.<ref>[http://www.ferghana.ru/news.php?id=14972&mode=snews В Киргизию переброшен батальон российских десантников. Но охранять они будут только российские военные объекты]</ref> 14 июня в Москве по поручению российского президента Дмитрия Медведева проходили экстренные консультации секретарей Совета коллективной безопасности [[ОДКБ]], посвящённые ситуации в Киргизии, на которых обсуждалась возможность ввода миротворческих сил в Киргизию. Секретарь Совбеза РФ, председатель Комитета секретарей Советов безопасности стран ОДКБ [[Патрушев, Николай Платонович|Николай Патрушев]] сообщил, что участники «не исключили использования никаких средств, которые есть в потенциале ОДКБ и применение которых возможно в зависимости от развития ситуации в Киргизии». В Ош были направлены российские самолёты с гуманитарной помощью.<ref>[http://www.ferghana.ru/news.php?id=14976&mode=snews Россия: Секретари Совбезов стран ОДКБ обсуждают ситуацию Киргизии]</ref><ref>[http://www.ferghana.ru/news.php?id=14979&mode=snews Секретари Совбезов стран ОДКБ призвали народ Киргизии не поддаваться на провокации узбекских сепаратистов и не исключили возможность применения войск]</ref> == Примечания == {{примечания}} == Ссылки == * [http://www.youtube.com/watch?v=CGj-W8tdPBE События в Киргизии 2010.06.13] * [http://www.youtube.com/watch?v=df2fsJbPA_U Беспредел на Юге Киргизии 2010.06.12] * [http://www.ferghana.ru/news.php?id=14946 Хроника событий на сайте Фергана.ру] * [http://www.rusk.ru/newsdata.php?idar=42345 Мы в эпицентре войны!] * [[Радио «Свобода»]]: [http://www.svobodanews.ru/content/article/2075767.html Трагедия в Киргизии — год спустя. — 10.06.2011] ; Видео * [http://www.youtube.com/watch?v=CGj-W8tdPBE События в Киргизии 2010.06.13] * [http://www.youtube.com/watch?v=df2fsJbPA_U Беспредел на Юге Киргизии 2010.06.12] [[Категория:События 11 июня]] [[Категория:Июнь 2010 года]] [[Категория:Ош (Киргизия)]] [[Категория:2010 год в Киргизии]] [[Категория:Погромы]] [[Категория:Геноцид]] [[Категория:Конфликты 2010 года]] [[Категория:Независимая Киргизия]] [[Категория:Межэтнические конфликты в Киргизии]] [[de:Unruhen in Südkirgisistan 2010]] [[en:2010 South Kyrgyzstan riots]] [[eo:Interetna insurekcio kontraŭ uzbekoj en Kirgizio en 2010]] [[et:2010. aasta etnilised kokkupõrked Lõuna-Kõrgõzstanis]] [[id:Kerusuhan etnis Kirgizstan 2010]] [[it:Rivolte del Sud Kirghizistan del 2010]] [[ky:Ош коогалаңы (2010)]] [[ms:Rusuhan etnik Osh, Kyrgyzstan 2010]] [[pl:Zamieszki etniczne w południowym Kirgistanie (2010)]] [[uk:Хронологія подій міжетнічної кризи в Киргизстані 2010 року]] [[uz:Qirgʻizistondagi tartibsizliklar (2010)]]'