Постпамять
Постпа́мять (англ. postmemory) — механизм передачи травматического знания и материализованного опыта; явление, описывающее, какое отношение имеют последующие поколения к личным, коллективным и культурным травмам, к изменениям, которым подверглось предыдущее поколение, к тому, что они «помнят» только благодаря историям, образам, поведению людей, среди которых они выросли[1]. Процесс передачи информации происходит на таком глубоком эмоциональном уровне, что начинают создаваться собственные воспоминания. Таким образом, связь с прошлым в постпамяти образуется не за счет процесса «припоминания», но за счёт вовлечения воображения и проецирования – «разработки», согласно Роберту Лифтону.
Термин был впервые использован в 1992 году в эссе 'The Generation of Postmemory' профессором Колумбийского университета Марианной Хирш. В своих работах она рассматривает и анализирует жизнь детей, чьи предки были жертвами Холокоста.
Впоследствии термин «постпамять» появляется в текстах различных книг и работ, описывающих процессы, связанные с исторической памятью[2][3][4].
Критика[править | править код]
Профессор кафедры литературы Лейденского университета Эрнст ван Альфен считает, что если исходить из контекста исследований Холокоста, то никакой преемственности между первым и вторым поколением нет[5]. Последующие поколения испытывают чрезвычайно сильный разрыв с прошлым своих родителей и родителей своих родителей. Для тех чрезвычайно важны воспоминания о довоенной жизни где-то в Европе, после которой их родителям пришлось пройти через Аушвиц или другой лагерь смерти. Обычно они уезжали потом в США, Австралию и другие страны — но были травмированы и сохраняли полное молчание о своем опыте Холокоста. По мнению ван Альфена для обозначения феномена намного больше подходит термин «пост-память», или «после память», в два слова[5].
Также существуют мнения о том, что «постпамять» синонимична категориям «культурная память», «социальная память»[5]. Однако постпамять учитывает именно временное измерение различий между поколениями и описывает отношения между ними, что не рассматривается в терминах «культурная память», «социальная память».
Автор книги «Памяти памяти» Мария Степанова придерживается мнения, что выявленный Хирш феномен «постпамяти» на самом деле гораздо шире своей области[6][7]. Она определяет постпамять как явление, когда рядового человека больше собственной жизни волнует прошлое его родителей. Интерес этот обычно сохраняется на всю жизнь, и происходит это потому, что главное наследство, которое такой человек получает от своих родителей, — их травма. Этой травмой, считает Степанова, страдаем все мы. Опасность этого явления в том, что зараженный «постпамятью» человек с гипертрофированным интересом к давно прошедшему лишён не только будущего, но и настоящего[6].
Постпамять также рассматривают в качестве инструмента психологической защиты жертвы. Например, показания жертв Холокоста могут быть не историческим источником, а альтернативным видением событий прошлого. Таким образом, постпамять расширяет границы власти жертв, причем жертвы используют эмпирическое знание и не обращают внимания на исторические факты[8].
В массовой культуре[править | править код]
Элементы постпамяти могут быть обнаружены в произведениях кинематографа, литературы, изобразительного искусства. В российском кинематографе существует отдельный популярный жанр, актуализирующий внимание массового зрителя к исторической и военной тематике — фильмы о Великой Отечественной войне[3]. Война репрезентируется как одно из самых травматичных событий советской истории, и постпамять становится скорее «механизмом передачи травматического знания», формируется эстетика постпамяти, в которой, по мнению Хирш, «доминируют образы потери и скорби»[9].
Феномен постпамяти обнаруживается во многих работах потомков жертв Холокоста. Например, косвенное влияние фрагментов травматического прошлого прослеживается в двухтомном комиксе «Маус» Арта Шпигельмана, рассказывающем о выживании Владека Шпигельмана в Освенциме и его художника-сына, который изображает историю отца, которая как бы отодвигает на второй план его собственную[10].
Примечания[править | править код]
- ↑ Marianne Hirsch. The Generation of Postmemory: Writing and Visual Culture After the Holocaust. — Columbia University Press, 2012-06. — ISBN 978-0-231-52627-2. Архивировано 15 февраля 2020 года.
- ↑ Family Pictures: Maus, Mourning, and Post-Memory // Wayne State University Press. — 1992. Архивировано 8 июля 2022 года.
- ↑ 1 2 Т. И. Ерохина. Феномен памяти в массовой культуре: контрпамять и постпамять в отечественном кинематографе // Ярославский педагогический вестник. — 2017. Архивировано 25 января 2020 года.
- ↑ Pascale Bos. Positionality and Postmemory in Scholarship on the Holocaust // Women in German Yearbook. — 2003. — Т. 19. — С. 50–74. — ISSN 1058-7446. Архивировано 25 января 2020 года.
- ↑ 1 2 3 Холокост и ГУЛАГ: что остается после памяти? Гефтер (18 января 2016). Дата обращения: 23 января 2020. Архивировано 25 января 2020 года.
- ↑ 1 2 Степанова М. М. Памяти памяти : Романс. — М. : Новое издательство, 2017. — 408 с. — ISBN 978-5-98379-215-9.
- ↑ Кладбище нашей речи. syg.ma. Дата обращения: 25 января 2020. Архивировано 25 января 2020 года.
- ↑ Samuel O’Donoghue. Postmemory as Trauma? Some Theoretical Problems and Their Consequences for Contemporary Literary Criticism (англ.). politika.io. Дата обращения: 3 марта 2020. Архивировано 3 марта 2020 года.
- ↑ Марианна Хирш. Что такое постпамять. urokiistorii.ru (17 июня 2016). Дата обращения: 3 марта 2020. Архивировано 6 октября 2017 года.
- ↑ Что такое постпамять | Уроки истории XX век. urokiistorii.ru. Дата обращения: 3 марта 2020. Архивировано 25 января 2020 года.