Государственный капитализм в СССР

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску

Государственный капитализм в СССР — общественный строй, в котором государственный аппарат управления Советским Союзом играл роль капиталистов. Такая трактовка породила направление в политико-экономической мысли, которое считало, что экономика СССР с 1920-х годов была именно такой моделью.

Государственный капитализм в СССР[править | править код]

Предпосылки[править | править код]

Процесс первоначального накопления капитала вёл к исчезновению передельческой общины, промышленный переворот способствовал рассасыванию социальных противоречий в обществе. В результате этого в странах «первого эшелона» (например, в Англии), когда уравнительно-передельческие настроения имели широкое распространение в деревне, не встречали массовой поддержки в городе. Когда в городе складывался рабочий класс, его уравнительно-социалистические стремления уже не находили поддержки в деревне. О консервативность деревни разбилась волна революции 1848—1849 гг. в Австро-Венгрии, Германии и Франции. В странах «второго эшелона» (к ним можно отнести и Россию), для которых было характерно совмещение эпохи первоначального накопления с эпохой промышленного переворота, наоборот складывалась возможность создания единого фронта между формирующимся рабочим классом и широкими массами крестьянства, которые были проникнуты уравнительно-передельческими настроениями и страдали от гнёта помещиков, государства и буржуазии, как отечественной, так и иностранной.[1]

До Октябрьской революции Россия была крестьянской[2][3][4] страной. В начале XX века 85 % её населения жили в сельской местности, тогда как в Англии около 80 % населения жили уже в городах. Если в России в 1913 году в городах жило лишь 18 % населения, то среднемировой уровень этого же периода был почти 30 %. При этом в России 75 % рабочей силы было занято в натуральном и мелкотоварном сельскохозяйственном производстве, которым занимались и горожане.

Количество фабрично-заводских рабочих в России в начале XX века было всего 1,5—2,0 млн человек (В Германии — более 26 млн чел.), на доходы от капитала в 1910 году жило всего 0,5 млн предпринимателей, включая владельцев мастерских, лавок, трактиров и т. п. Накануне Октябрьской революции в России насчитывалось 15,5 млн лиц наёмного труда из более чем 130 млн населения, при этом среди них фабрично-заводской пролетариат составлял лишь 3,5 млн человек. Согласно статистике, социальная структура населения в 1913 году была следующей: рабочие 15 %, служащие 2 %, крестьяне и кустари 67 %, буржуазия, помещики, торговцы и кулаки (сельская буржуазия) 16 %. Самое большее, лишь треть россиян жили при капитализме: на одного предпринимателя, в среднем, приходился один наемный работник. Отрасли хозяйства, в которых господствовал капитализм, давали лишь 15 % национального дохода России.

Россия в конце XIX века вступила на путь капиталистического развития и быстро по нему продвигалась. Но до Октябрьской революции Россия не была капиталистической страной, в ней преобладали докапиталистические производственные отношения. Путь развития капитализма России ещё предстояло пройти.[5]

До и после Октябрьской революции, партия большевиков отмечала в своей агитации, что она не считает возможным немедленный переход России к социализму и видит в качестве пути к этому перевод развития экономики на рельсы государственно-регулируемого хозяйства.[6]

Энгельс предупреждал, что коммунисты, вынужденные стать у власти вследствие беспомощности и вялости всех остальных оппозиционных партий, когда материально-организационные условия осуществления социализма ещё не созрели, будут вынуждены практически реализовать не свою программу и не свои интересы, а интересы общереволюционные и мелкобуржуазные — интересы чуждого им класса, отделываясь от своего собственного класса фразами, обещаниями и уверениями в том, что интересы другого класса являются его собственными.[7]

В 1883 году, Плеханов писал: «Социалистическая организация производства предполагает такой характер экономических отношений, который делал бы эту организацию логическим выводом из всего предыдущего развития страны», ибо «декретами не создать условий, чуждых самому характеру современных экономических отношений». Если этого нет, после социальной революции «придется мириться с тем, что есть, брать то, что дает… действительность». В таком случае «здание социалистической организации будет строиться руками правительства», а не рабочего класса, не народом, а «сверху». Не партия будет служить классу, а рабочий класс и рядовые члены этой партии будут обслуживать верхние структуры партии, которые Г. В. Плеханов назвал «кастой». «Национальным производством будет заведовать социалистическая каста» (номенклатурные хозяйственники, из среды которых выдвигались партийные и государственные работники), относительно входящих в которую лиц «не может быть никаких гарантий в том, что они не пожелают воспользоваться захваченной ими властью для целей, не имеющих ничего общего с интересами рабочего класса.»[8]

1920-е — 1950-е годы[править | править код]

В статье «К четырёхлетней годовщине Октябрьской революции», Ленин писал: «Мы довели буржуазно-демократическую революцию до конца, как никто. Мы вполне сознательно твёрдо и неуклонно продвигаемся вперёд, к революции социалистической.»[9] Официальное название «Великая Октябрьская социалистическая революция» появилось только в 1927 году уже после смерти Ленина.

III съезд профсоюзов в апреле 1920 года несмотря на протесты рабочих утвердил вилку между минимальной и максимальной зарплатой 1:8.[10]

Резолюция XII съезда РКП (б) от 19 апреля 1923 года «По отчету ЦК РКП» провозгласила диктатуру рабочего класса в форме его передового авангарда — Компартии.[11] Резолюция того же съезда от 25 апреля 1923 года «О промышленности» прямо поставила перед директорским корпусом задачи — создавать в государственной промышленности прибавочную стоимость, иметь «своей основной задачей извлечение и реализацию прибавочной ценности в целях государственного накопления».[12] Тут же отмечалось, что решение этих задач наталкивается на «чрезвычайные трудности»,[13] приводящие к конфликтам с рабочими.

XIII съезд РКП (б) в 1924 году принял как должную констатацию Кржижановского, что в Советской России существуют лишь «элементы социалистического хозяйства, по мере сил вкладываемые нами в новое строение нашего хозяйства». Поскольку целью является создание социализма в СССР на основе многоукладного хозяйства, то «мы никак не можем миновать государственно-монополистической системы капитализма».[14]

Из рынка мелких хозяев, каковых в 1924 г. в СССР было три четверти населения, мог вырасти и вырос только капиталистический рынок,[15] в котором работник включается в производство через куплю-продажу своей рабочей силы. Ленин однозначно считал, что общество, основанное на товарном производстве, стоящее в обмене с цивилизованными капиталистическими нациями, на известной ступени развития неизбежно становится и само на путь капитализма. Рынок для Ленина — средство построения социализма, которое не присуще самому социализму.[16]

Резолюция XIV съезда ВКП (б) от 23 декабря 1925 года «По отчёту Центрального комитета» требовала вести борьбу с попытками рассматривать государственные предприятия как предприятия государственно-капиталистические.[17] Все государственное объявлялось социалистическим, а иные взгляды — «извращением ленинизма». Резолюция XV съезда ВКП (б) от 19 декабря 1927 года «О работе в деревне» объявила кооперативные предприятия могущественными рычагами социалистического преобразования деревни.[18]

Резолюция XVI конференции ВКП (б) (апрель 1929 года) «О пятилетнем плане развития народного хозяйства» объединила государственный и кооперативный секторы в один общий «социалистический сектор», которому в 1927 году принадлежало 53 % основных фондов СССР.[19]

При этом полностью игнорировалось, что ещё Энгельс называл «фальшивым социализмом» и «добровольным лакейством» объявление «без околичностей социалистическим всякое огосударствление». Он предупреждал, что «лишь в том случае, когда средства производства или сообщения действительно перерастут управление акционерных обществ, …их огосударствление станет экономически неизбежным», а в любом другом случае все это не становится «шагом к социализму, ни прямым, ни косвенным, ни сознательным, ни бессознательным».[20]

Постановление ЦК ВКП (б) от 5 сентября 1929 года «О мерах по упорядочению управления производством и установлению единоначалия» фактически упразднило рабочий контроль.[21]

Другой путь «строительства» социализма — путь надстроечных, политических и юридических преобразований и деклараций, проводимых вне всякой зависимости от развития материально-технической базы и уровня жизни населения; эти надстроечные политико-юридические преобразования выдавались за изменения базисных экономических отношений и объявлялись строительством социализма.

В 1920-е годы стала складываться система привилегий советской партийной номенклатуры: служебные машины, лучшие квартиры, дачи, дома отдыха, санатории, закрытые распределители продуктов и других товаров, загранкомандировки, персональные пенсии.[22]

8 февраля 1932 г. Политбюро ЦК ВКП(б) официально отменило партмаксимум. Тем самым, был ликвидирован «фонд взаимопомощи», за счет которого партия имела возможность поддерживать своих наименее обеспеченных членов, с другой стороны, снимался тот барьер, который сдерживал обогащение партийных верхов.[23][24]

Важной вехой на этом пути стало постановление 19 апреля 1936 г. о создании директорского фонда, в который должны были поступать 4 процента плановых доходов и 50 процентов сверхплановых.[25] Таким образом, был создан один из легальных источников накопления, сыгравший определенную роль в перерождении партийно-советской номенклатуры.

Особую роль в советском «первоначальном накоплении» сыграла Великая Отечественная война. Прежде всего этому способствовали три уровня цен (карточные, коммерческие и рыночные). «Предприимчивые» хозяйственники пускали некоторые товары, предназначенные для распределения по карточкам, в коммерческую торговлю, а то и на «черный рынок», получая от этого сотни процентов прибыли.[26]

Важную роль в имущественном расслоении сыграл заграничный поход Красной Армии, генералы везли «трофеи» машинами.[27]

Наблюдая процесс первоначального накопления капитала ещё в 1930-е годы, Троцкий, частично повторил соображения Плеханова: «Постоянный рост неравенства — тревожный сигнал. Группы менеджеров не будут бесконечно удовлетворяться потребительскими привилегиями. Рано или поздно они попытаются сформироваться в новый имущий класс, экспроприируя государство и становясь владельцами — акционерами трестов и концернов».[28] Причины этого Троцкий видел в «неустойчивости прав бюрократии» и в «вопросе о судьбе потомства». Чтобы передать свои привилегии детям, «недостаточно быть директором треста, нужно быть пайщиком». «Превращаясь в новую буржуазию, — прогнозировал Троцкий, — бюрократия, следовательно, по необходимости вступит в конфликт со сталинизмом». Развитие этого процесса, по его мнению, должно было завершиться: или новой революцией, или полной реставрацией капитализма.

В 1952 году в своей работе «Экономические проблемы в СССР» Сталин писал: товарное производство может обслуживать известный период наше социалистическое общество, не приводя к капитализму; «товарное производство и товарооборот являются у нас в настоящее время такой же необходимостью, какой они были, скажем, лет тридцать тому назад». Поэтому «при нашем социалистическом строе» закон стоимости «существует и действует».[29] Это явно противоречило положению Ленина, что при социализме товар превращается в «продукт, идущий на общественное потребление не через рынок».[30] Маркс в первом томе «Капитала» отмечал, что «товарная форма продукта труда, или форма стоимости товара, есть форма экономической клеточки буржуазного государства».[31]

Если в 1920-е годы для Ленина рынок — средство перехода к социализму через государственный капитализм, то для Сталина в 1950-е рынок — сущностный признак социализма.

Своим авторитетом Сталин накрепко связал рынок с социализмом, дезориентировав коммунистов, и не нашел мужества отказаться от провозглашенного им ещё в 1939 году тезиса о том, что в СССР «осуществлена в основном первая фаза коммунизма, социализм».[32] Этого не сделали и последующие руководители страны.

В январе 1953 года, Госплан, Министерство финансов и ещё три ведомства после соответствующего зондажа или даже по инициативе Сталина направили ему записку. В ней говорилось, что период восстановления народного хозяйства подошел к концу и жесткое централизованное государственное регулирование начинает тормозить развитие производительных сил". И далее: «Необходимо: сократить номенклатуру продукции, включаемой в план, который утверждается правительством и Верховным Советом; сократить номенклатуру продукции, распределяемой государством по плану снабжения, цены на которую устанавливаются им; дать возможность действовать закону стоимости в „преобразованном виде“, а рынку играть определённую роль; предоставить большую свободу экономической деятельности министерствам, предприятиям, а также республикам». Резолюция Сталина гласила: «Я — за. Но — не время».[33]

1960-е — 1980-е гг.[править | править код]

Решение о необходимости переработки Программы КПСС в связи с переходом к строительству коммунизма было принято в октябре 1952 года на XIX съезде ВКП(б). В постановлении съезда было записано о необходимости руководствоваться при переработке Программы основными положениями работы Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР».[34]

В принятой в 1961 году на XXII съезде третьей Программе КПСС декларировалось: «В коммунистическом строительстве необходимо полностью использовать товарно-денежные отношения в соответствии с новым содержанием, присущим им в период социализма. Большую роль при этом играет применение таких инструментов развития экономии, как хозяйственный расчёт, деньги, цена, себестоимость, прибыль, торговля, кредит, финансы».[35]

В 1962 году, в связи с переводом системы хозяйствования на стоимостные показатели прибыли, произошёл рост цен, что привело к событиям в Новочеркасске.[36]

В 1965 году, с начала проведения Косыгинской реформы, предложенной в качестве альтернативы созданию ОГАС,[37] не менее 65 % оставляемой в распоряжении предприятий прибыли использовалось для производственных целей, 35 % направлялось в фонд материального стимулирования, на социальные и культурные нужды.

Оптовые цены на продукцию по-прежнему устанавливались в директивном порядке. Между тем предприятия стали работать от прибыли. Её можно получить как за счет снижения себестоимости, так и путем завышения цен. Добавочный стимул к такому завышению сработал безотказно: неучтенный, скрытый рост оптовых цен, к примеру, на продукцию машиностроения достиг в пореформенной пятилетке 33 против 18 процентов в предшествующем пятилетии. В итоге реформа скорее разладила старый хозяйственный механизм, чем создала новый.[38]

В 1987 году в СССР была проведена экономическая реформа. В общих чертах реформой предусматривалось: расширение самостоятельности предприятий на принципах хозрасчета и самофинансирования; постепенное возрождение частного сектора экономики (на начальном этапе — через деятельность кооперативов в сфере услуг и производства товаров народного потребления); отказ от монополии внешней торговли; более глубокая интеграция в мировой рынок; сокращение числа отраслевых министерств и ведомств; признание равенства на селе пяти основных форм хозяйствования (наряду с колхозами и совхозами агрокомбинатов, арендных кооперативов и фермерских хозяйств); закрытие убыточных предприятий; создание коммерческих банков.[39]

Ключевым документом реформы стал принятый тогда же «Закон о государственном предприятии»,[40] предусматривавший значительное расширение прав предприятий. Им, в частности, разрешалось вести самостоятельную экономическую деятельность после выполнения обязательного государственного заказа. Главным выгодоприобретателем по результатам реформы вновь стал директорский корпус.

Закон о кооперации 1989 года положил начало легализации подпольных цехов и приватизации государственной собственности.

По данным Комиссии по расследованию дела ГКЧП, на партийные деньги было создано свыше шестисот предприятий, в том числе десять ведущих российских коммерческих банков, в уставных капиталах которых находились средства КПСС.[41]

Итоги[править | править код]

Октябрьская революция явилась результатом взаимодействия как внутренних, так и внешних факторов. Всё её пореформенное развитие характеризовалось обострением социальной напряжённости и созданием взрывоопасной ситуации. Путь, которым Россия шла к революции, во многом был похож на путь, пройденный другими странами. Однако буржуазная революция в нашей стране произошла в особых исторических условиях, что не могло не наложить на неё отпечаток. По своему характеру она была и не могла не быть буржуазной, вместе с тем, широкое распространение в обществе уравнительно-передельческих настроений и возможность временного объединения под знаменем уравнительного социализма рабочего класса и деревенских низов вела к тому, что эта буржуазная революция почти с самого начала происходила под красным знаменем и социалистическими лозунгами.[42]

Ни один из принципов социализма в Советском Союзе не действовал. В стране отсутствовали политические свободы, «выборы» в Советы были безальтернативными. Не действовал принцип распределения по труду, оставшемуся наёмным. Деревня подвергалась эксплуатации города, вся страна в целом – эксплуатации иностранного капитала.[43] Уровень жизни трудящихся был значительно ниже, чем в развитых капиталистических странах. Сохранялись классы, находящееся в различном отношении к средствам производства[44] и товарно-денежные отношения.

Производительность труда с 1950-х годов по своему уровню перестала приближаться к развитым капиталистическим странам. В 1938 году в СССР, по сравнению с развитыми странами этот показатель составил 29 %, в 1950 году, 40 %, в 1960 году, 40 %, в 1986 году 41 %.[45]

В 1985 г. на советских предприятиях механизированным трудом и ручным трудом по обслуживанию машин было занято 65% рабочих, остальные 35% занимались ручным физическим трудом. Таким образом, советские фабрики и заводы представляли собою на одну треть централизованную мануфактуру.[46]

По мере того, как ослабевало централизованное плановое руководство на деле, хотя оно ещё сохранялось формально, изменялась роль руководителей предприятий. Сложилась каста управляющих — технократы, уже из среды которых и для обслуживания которых формировалась и бюрократия, и партократия; хозяин и служащий поменялись местами.

Возникла и действовала фиктивная экономика, которая не создавала товаров, но ветер которой неплохо надувал паруса нелегального бизнеса и позволял прекрасно кормиться тем, кто был «у кормила власти» не только административной, но, прежде всего, хозяйственной. Сюда относится производство излишней, некачественной и фальсифицированной продукции; инфляционный и спекулятивный рост цен. Особенно показательны приписки к выполнению плана. Все это служило присвоению прибавочной стоимости частными лицами, так или иначе причастными к производству.[47]

В результате действия стихии рынка накануне перестройки экономика СССР представляла собой неустойчивый (в историческом смысле) конгломерат государственно-капиталистических и частнокапиталистических («теневая экономика») отношений, смешанных с остатками докапиталистических отношений (мелкотоварное производство), в который были встроены действительно сильные элементы социализма. Социализм как способ производства ещё предстояло построить.[48]

«Август-91» и «Октябрь-93» отбросили социалистическую фразеологию, завершив капитализацию страны.[49]

Государственный капитализм в России[править | править код]

Основную роль в российской экономике играют системообразующие частные компании, в которых государство владеет большей долей (Газпром, Роснефть, Сбербанк, ВТБ, Ростелеком и другие)[50].

В первое десятилетие XXI века в России усилилась роль государственного сектора экономики. Усилилась и тенденция к ужесточению государственного контроля над экономикой через укрупнение государственных хозяйственных структур, что негативно сказалось на прибыльности в частном бизнесе[51].

По оценке Федеральной антимонопольной службы, доля государства в экономике России составляла 70 % на 2016 год[52]. Этой же оценки в 2014 году придерживался и Международный валютный фонд[53], но уже в 2016 году оценил участие государства в 33 %, поскольку изменил метод подсчёта[54][55]

См. также[править | править код]

Примечания[править | править код]

  1. ↑ Островский А. В. Октябрьская революция: случайность? Исторический зигзаг? Или закономерность? Архивная копия от 21 января 2021 на Wayback Machine// Россия. Самодержавие. Революция. Т. II. М. 2020. С. 591
  2. ↑ Островский А. В. Российская деревня на историческом перепутье. Конец XIX - начало XX в. Архивная копия от 6 июля 2021 на Wayback Machine М. 2016
  3. ↑ Октябрьская революция: случайность? Исторический зигзаг? Или закономерность? Архивная копия от 21 января 2021 на Wayback Machine// Россия. Самодержавие. Революция. Т. II. М. 2020. С. 571
  4. ↑ Горький М. О русском крестьянстве. — Берлин : Издательство И. П. Ладыжникова, 1922.
  5. ↑ Соловьёв А. В. Общественный строй России — вчера, сегодня, завтра. Архивная копия от 2 мая 2021 на Wayback Machine — Кострома, 1994. С. 5—6
  6. ↑ Насырин В. П. О некоторых вопросах социалистического преобразования промышленности в СССР // Вопросы истории. 1956. № 5, С. 90—99.
  7. ↑ К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., 2-е издание, Т. 7, С. 423; Т. 28, С. 490—491
  8. ↑ Плеханов Г. В., Избранные философские сочинения, Т. 1, М., 1956, С. 103—106. Дата обращения: 27 февраля 2021. Архивировано 16 апреля 2021 года.
  9. ↑ Ленин В. И. Полное собрание сочинений, 5-е издание Т. 44, С. 144—145.
  10. ↑ Мэтьюз М. Становление системы привилегий в Советском государстве // Вопросы истории, 1992. № 2-3. С. 47
  11. ↑ Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 3, М. 1984, С. 53. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 6 мая 2021 года.
  12. ↑ Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 3, М. 1984, С. 64. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 6 мая 2021 года.
  13. ↑ Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 3, М. 1984, С. 71. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 6 мая 2021 года.
  14. ↑ Тринадцатый съезд РКП (б). М. 1963. С. 396—398
  15. ↑ Ленин В. И. Полное собрание сочинений, 5-е издание Т. 41, С. 6.
  16. ↑ Соловьёв А. В. Незаконченный спор о социализме. Дата обращения: 4 сентября 2019. Архивировано 1 сентября 2019 года.
  17. ↑ Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 3, М. 1984, С. 429. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 6 мая 2021 года.
  18. ↑ Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 4, М. 1984, С. 294. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 6 мая 2021 года.
  19. ↑ Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 4, М. 1984, С. 450—451. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 6 мая 2021 года.
  20. ↑ К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., 2-е издание, Т. 20, С. 289
  21. ↑ Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 4, М. 1984, С. С. 558—562. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 6 мая 2021 года.
  22. ↑ Я был сторонником Троцкого. // Социологические исследования. 1990. № 8. С. 98.
  23. ↑ О партмаксимуме // Известия ЦК КПСС. 1990. № 7. С. 147
  24. ↑ Варга Е. С. Вскрыть через 25 лет. // Полис. № 2, 3. 1991 Архивная копия от 7 мая 2021 на Wayback Machine
  25. ↑ Клифф Т. Государственный капитализм в России. Б.и., 1991. С. 64. См. также: Зверев А. Г. Записки министра финансов. М., 1973. С. 240; Дьяченко В. П. История финансов СССР. М., 1978. С. 341, 378, 427–428
  26. ↑ Павлов Д. В. Глава: Голод // Ленинград в блокаде. М. 1958
  27. ↑ Военные архивы России. Вып.1. М., 1993. С. 189–191.
  28. ↑ Дойчер И. Троцкий в изгнании. М., 1991. С. 352
  29. ↑ Сталин И. В. Экономические проблемы социализма в СССР. Дата обращения: 11 февраля 2021. Архивировано 20 марта 2021 года.
  30. ↑ Ленинский сборник XL. М. 1985. С. 417.
  31. ↑ Маркс К. Капитал. Т. 1. М. 1973. С. 6
  32. ↑ КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК. 9-е изд., доп и испр.; Т. 7, С. 51. Дата обращения: 6 мая 2021. Архивировано 5 июня 2021 года.
  33. ↑ Брутенц К. Н. Несбывшееся. Неравнодушные заметки о перестройке. М. 2005. С. 22
  34. ↑ Каганович Л. М. Памятные записки. М. 1996, С. 496
  35. ↑ Программа КПСС. М. 1971, С. 89
  36. ↑ Скорик А. П., Бондарев В. А. Новочеркасск, 1962 г. // Вопросы истории № 7, 2012. С. 15-29
  37. ↑ Пихорович В. Д. В. М. Глушков о проблеме безденежного распределения // Интернет-журнал «Пропаганда», 2 января, 2018. Дата обращения: 8 марта 2022. Архивировано 1 сентября 2019 года.
  38. ↑ Селюнин В., Ханин Г. Лукавая цифра // Новый мир. 1987. № 2. С. 194
  39. ↑ Данилов А.А., Косулина Л.Г, Брандт М. Ю. История России. XX — начало XXI века. Учебник для 9 кл. М. 2013. С. 325.
  40. ↑ Закон о государственном предприятии от 30 июня 1987 г. N 7284-XI. Дата обращения: 5 апреля 2021. Архивировано 22 января 2022 года.
  41. ↑ Кисовская Н. К. Предприниматели и основные политические партии России (1991—1995) // МЭМО. № 3. 1997. С. 98
  42. ↑ Островский А. В. Октябрьская революция: случайность? Исторический зигзаг? Или закономерность? Архивная копия от 21 января 2021 на Wayback Machine// Россия. Самодержавие. Революция. Т. II. М. 2020. С. 622
  43. ↑ Островский А. В. Существовал ли социализм в СССР? // Альтернативы № 4, 2011 Архивная копия от 6 июля 2021 на Wayback Machine
  44. ↑ Соловьёв А. В. Общественный строй России — вчера, сегодня, завтра (Короткие ответы на острые вопросы) Архивная копия от 2 мая 2021 на Wayback Machine. — Кострома, 1994. С. 26
  45. ↑ Соловьёв А. В. Советский директор: собственник или наёмный работник? Архивная копия от 4 февраля 2021 на Wayback Machine — Марксист № 3-4, 1996
  46. ↑ Труд в СССР. Статистический сборник. М. 1988. С. 249
  47. ↑ Соловьёв А. В. Советский директор: собственник или наёмный работник? Архивная копия от 4 февраля 2021 на Wayback Machine — Марксист № 3-4, 1996 «Марксист» №3-4. 1996
  48. ↑ Соловьёв А. В. Незаконченный спор о социализме. Архивная копия от 1 сентября 2019 на Wayback Machine «Политика. Позиция. Прогноз.» Вып. 12 (16), Минск, 1992
  49. ↑ Соловьёв А. В. Общественный строй России — вчера, сегодня, завтра. Архивная копия от 2 мая 2021 на Wayback Machine — Кострома, 1994. С. 45
  50. ↑ Юрий Корчагин. Госкапитализм по-российски. — Воронеж: ЦИРЭ, 2012. Дата обращения: 18 декабря 2012. Архивировано 20 апреля 2013 года.
  51. ↑ А. Радыгин, Ю. Симачев, Р. Энтов Государство и разгосударствление: риски и ограничения «новой приватизационной политики». Вопросы экономики 2011. № 9. С. 4—26
  52. ↑ ФАС России | ФАС заявила о контроле государства над 70% российской экономики. fas.gov.ru. Дата обращения: 24 сентября 2019. Архивировано 24 сентября 2019 года.
  53. ↑ Russian Federation : Fiscal Transparency Evaluation (англ.). IMF. Дата обращения: 24 сентября 2019. Архивировано 24 сентября 2019 года.
  54. ↑ The Russian State’s Size and its Footprint: Have They Increased? (англ.). IMF. Дата обращения: 24 сентября 2019. Архивировано 24 сентября 2019 года.
  55. ↑ МВФ оценил долю государства в российской экономике в 33%. РБК. Дата обращения: 24 сентября 2019. Архивировано 22 сентября 2021 года.

Литература[править | править код]

Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Государственный_капитализм_в_СССР&oldid=132579526