Чауху

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Это старая версия этой страницы, сохранённая KrBot (обсуждение | вклад) в 07:36, 21 июня 2023 (- изолированная статья). Она может серьёзно отличаться от текущей версии.
Перейти к навигации Перейти к поиску
Культура Чауху
ранний железный век
В составе Скифо-сибирский мир[1]
Географический регион Центральная Азия
Локализация южное Притяньшанье
Датировка 1000—500 до н. э.[1][2]
Тип хозяйства просоводство; отгонное скотоводство[1]
Преемственность
Бегазы-Дандыбаевская культура
Чустская культура[англ.]
культура Субаш

Чауху (кит. 察吾乎沟口文化; англ. Chawuhu Culture) — археологическая культура «скифо-сибирского мира»[1] в Южном Притяньшанье, западней озера Баграшкёль[3]. Название получила по могильнику Чауху (Чаухугоу, 察吾乎古墓群) в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая.

Открытие

Могильники в Чаухугоу были обнаружены в 1983 году в горной долине Южного Притяньшанья к северо-западу от Карашара, примерно в 30 км. к западу от административного центра уезда Хэцзин[4], в волости Хаэрмодунь. В результате рас­коп­ок во 2-й половине 1980-х годов (Люй Энь­го, Чэнь Гэ, Цун Дэ­синь и др.) было изу­чено до 1500 мо­гил[1], из них более 500 — на Чаухугоу[5].

Носители

Но­си­те­ли культуры Чауху – европеоиды[6], прак­ти­ко­ва­ли де­фор­ма­цию че­ре­па[1]. Антропологический анализ показал преобладание памиро-ферганского типа при наличии небольшой доли монголоидного элемента. Исследователи также отмечают большое разнообразие погребального обряда, что, очевидно, связано с многокомпонентностью этой культуры[7]. В фор­ми­ро­ва­нии культуры от­ме­че­но влияние бе­га­зы-дан­ды­ба­ев­ской куль­ту­ры[1], позднее – близких к чустской культуре[англ.] зем­ле­дельческих куль­ту­р рас­пис­ной ке­ра­ми­ки Средней Азии[8][9], но также и взаимодействие с культурой яньбулак Хамийской котловины, а через неё — с протоцянскими культурами Ганьсу-Цинхая[10]. Материалы из наиболее ранних погребений демонстрируют вовлечённость Притяньшанья в культурную общность Южной Сибири на этапе формирования культур раннескифского облика в IX веке до н. э.[11][12]

С. А. Комиссаров отмечает тот факт, что это наиболее ранние памятники, по ряду признаков сходные со скифо-сакскими культурами степных и предгорных районов Евразии. «Скифских» элементов выявлено не так много, но они представительны и носят системный, а не случайный характер[13].

На ос­но­ве Чауху сло­жи­лась куль­ту­ра Су­баш[14] и другие[1].

В качестве особого локального варианта выделяются материалы могильника Цюньбакэ (Чунбак) в соседнем уезде Луньтай, которые отличаются от чаухуской группы по обряду захоронения, но очень близки по инвентарю[7][15]. Планировка могильника цепочками и скоплениями у крупных курганов идентична могильникам кочевников в Казахстане и на Саяно-Алтае[16]. Если же исходить из принятых на Саяно-Алтае и в Казахстане критериев, то памятники типа Чаухугоу и Цюньбакэ можно было бы предварительно отнести к отдельным культурам с разными типами хозяйства — судя по особенностям устройства могильников и керамике, население в Цюньбакэ вело подвижный образ жизни[15], приуроченный к к более равнинным условиям[6].

Уклад

Носители культуры чауху — вероятно, самые ранние кочевники Восточного Туркестана[17], о чём свидетельствует состав стада (в основном овцы, козы[1], также лошади, верблюды, отчасти крупный рогатый скот и отсутствие следов характерного для Восточной Азии свиноводства), многочисленные жертвенные захоронения черепов лошадей и верблюдов, что свидетельствует об особом почитании этого скота, наличие в погребальном инвентаре многочисленных удил, псалиев, различных пряжек и обойм для сбруи[10].

Концентрация памятников в предгорных районах позволяет поставить вопрос о вертикальном типе кочевания чаухуских горцев, в противоположность их равнинным соплеменникам, оставившим могильник Чунбак[10].

Отгонное скотоводство до­пол­ня­ло просоводство[1]. В могильнике Чунбак были обнаружены пшеничные зёрна вместе с колосьями и соломой, а также два железных серпа в составе инвентаря. Здесь, вероятно, проявилось влияние среднеазиатских земледельческих культур. Выявленный земледельческий уклад занимал малое и явно второстепенное положение в общей системе хозяйствования[1].

Леп­ные кув­ши­ны, горш­ки, кружки (до 40% со сли­вом), в том числе с крас­ной, ре­же чёр­ной, геомет­рической рос­пи­сью по бе­ло­му фо­ну. Блю­да, ча­ши из де­ре­ва; но­жи, коль­ца из брон­зы, же­ле­за; под­вес­ки, серь­ги из брон­зы, зо­ло­та[1]. Как и в бассейне Хами, расписная керамика исчезает около 300 года до н. э.[18]

С 2018 года археологи из Китая и США исследовали остатки укреплённого протогорода Коюк-шахри (кит. Куйюйкэсэхайэр Kuiyukexiehai'er) в уезде Бугур, и выяснили, что он существовал в VIII—I веках до нашей эры, и, таким образом, является древнейшим городским поселением, обнаруженным в Восточном Туркестане. Учёным удалось обнаружить примечательные артефакты, среди которых — сосуды, похожие на утварь культуры чауху[19].

Погребения

Захоронения культуры Чауху устраивались последовательно, плотно друг к другу на протяжении столетий, и керамика в них отличалась особым разнообразием форм и орнаментации[20][21].

И если оружие, конское снаряжение и некоторые типы украшений в чауху близки культурам Казахстана и Южной Сибири того времени, то погребальные конструкции имели существенные отличия. В частности, «классические» захоронения VII в. до н. э. в Чаухугоу представляли собой склепы, еще не известные в то время на территории Казахстана и Южной Сибири[22].

Умершие захоранивались в сложенных из камня погребальных камерах, установленных в овальных могилах глубиной около 1,5–2 м. Большинство камер имели в одном или двух торцах своеобразные проходы.

Захоронения представляют собой неглубокие ямы с каменными оградками, внутри и поверху выложенные камнями, иногда поставленными вертикально. Тела лежат на спине (редко на боку) с согнутыми ногами, на раннем этапе преобладали индивидуальные погребения, позже становится больше групповых и многоразовых захоронений[18]. Выявлено большое количество ям, заполненных костями лошадей, крупного и мелкого рогатого скота[18][23].

Захоронения Чуньбакэ представлены круглыми или овальными в плане насыпями курганного типа, при создании которых применялся деревянный каркас. Хотя Чуньбакэ включают в «культурную группу» чавуху, в погребальном обряде имеется несомненное сходство с захоронениями могильника Гумугоу позднего этапа[18].

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 С. А. Комиссаров — статья «Чауху» на сайте проекта БРЭ.
  2. Комиссаров, 2005, p. 30.
  3. Шульга, 2010, p. 20.
  4. Шульга, 2010, p. 24.
  5. Шульга, 2010, p. 25.
  6. 1 2 Ларичев, 2002, p. 188.
  7. 1 2 Комиссаров, 2011, p. 121.
  8. С. В. Дмитриев, С. А. Комиссаров — статья «Синьцзян-Уйгурский автономный район» на сайте проекта БРЭ.
  9. Комиссаров, 2011, p. 126.
  10. 1 2 3 Ларичев, 2002, p. 189.
  11. Шульга, 2019, p. 27.
  12. Шульга, 2018, p. 379.
  13. Древнее трансграничье — «Наука в Сибири»: издание Сибирского отделения РАН, 22 августа 2011.
  14. Комиссаров, 2011, p. 130.
  15. 1 2 Шульга, 2010, p. 44.
  16. Шульга, 2010, p. 17.
  17. Комиссаров, 2001, p. 8.
  18. 1 2 3 4 Сверчков, 2016, p. 911.
  19. Dang, 2022, p. 467.
  20. Шульга, 2015, p. 529.
  21. Шульга, 2019, p. 20.
  22. Шульга-2, 2019, p. 274.
  23. Шульга, 2010, p. 28.

Литература

  • Шульга П. И. Синьцзян в VIII—III вв. до н. э. (Погребальные комплексы. Хронология и периодизация). — Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2010. — 238 с. — 400 экз. — ISBN 978-5-7568-0335-8.
  • Комиссаров С. А. Культура чауху – центральная культура скифской эпохи на территории Синьцзяна (КНР) // «Terra Scythica»: Мат-лы междунар. симпозиума «Terra Scythica». — Новосибирск: Изд-во Ин-та археологии и этнографии СО РАН, 2011. — С. 121–129.
  • Шульга П. И., Шульга Д. П., Хаснулина К. А. Мохучахань: могильник раннескифского времени в Синьцзяне // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. — Новосибирск: Издательско-полиграфический комплекс Новосибирского государственного технического университета, 2019. — № 18(4). — С. 19–29.
  • Шульга П. И., Шульга Д. П. Новые данные о хронологии и связях культуры чауху (Синьцзян, Китай) // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. — Новосибирск: Изд-во ИАЭТ СО РАН, 2018. — Т. XXIV. — С. 376–379.
  • Ларичев В. Е. Комиссаров С. А. Драконический мир, драконическое время (к проблеме семантики свернутого кольцом хищника) // История и культура Востока Азии. — Новосибирск, 2002. — Т. I. — С. 181—192.
  • Комиссаров С. А. О начале кочевничества на территории Восточного Туркестана // Россия, Сибирь и Центральная Азия: взаимодействие культур и народов: Мат-лы III Междунар. конф. — Барнаул: БГПУ, 2001. — С. 5—9.
  • Dang, Z., Li, C., Zhang, X., Xu, Y., Li, Y., Tian, D., & Zhang, C. Early urban occupation in the Tarim Basin: Recent fieldwork results from the fortified site of Kuiyukexiehai'er (Koyuk Shahri) (англ.) // Antiquity. — Cambridge University Press, 2022. — Iss. 96 (386). — P. 463—470.
  • Шульга П. И., Шульга Д. П. Могильник Саэнсаи раннескифского времени у г. Урумчи (Синьцзян, Китай) // Труды Государственного Эрмитажа. Археология без границ: коллекции, проблемы, исследования, гипотезы. — СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2015. — Т. 77. — С. 512–533.
  • Шульга П. И., Шульга Д. П. Могильник Саэнсаи раннескифского времени у г. Урумчи (Синьцзян, Китай) // Труды Государственного Эрмитажа. Археология без границ: коллекции, проблемы, исследования, гипотезы. — СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2015. — Т. 77. — С. 512–533.
  • Комиссаров С. А., Астрелина И. В. Оленные камни Восточного Туркестана (Синьцзяна) как свидетельство культурных контактов древних кочевников Евразии // XXXV науч. конф. «Общество и государство в Китае» / Н. П. Свистунова. — М.: Издательская фирма «Вост. лит-ра» РАН, 2005. — С. 25–34.
  • Сверчков Л. М. Археология Синьцзяна (краткий обзор) // БЭИП «Суюн». — 2016. — Декабрь (т. 3, № 11 [1,2]). — ISSN 2410-1788.
  • Шульга П. И., Шульга Д. П. Особенности погребальных конструкций культуры чауху IX–VI веков до н. э. в Синьцзяне (Китай) // Баландинские чтения: сборник статей научных чтений памяти С.Н. Баландина. — Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т. архитектуры, дизайна и искусств, 2019. — Т. XIV, № 1. — ISSN 274–277.