Экспедиция отряда Рукина
| Экспедиция отряда Рукина | |||
|---|---|---|---|
| Основной конфликт: Адаевское восстание | |||
| Дата | 15 (27) марта — 24 марта (5 апреля) 1870 | ||
| Место |
Полуостров Мангышлак, Российская империя |
||
| Причина | Восстание | ||
| Итог |
Победа адайцев
|
||
| Противники | |||
|
|
|||
| Командующие | |||
|
|
|||
| Силы сторон | |||
|
|||
| Потери | |||
|
|||
|
|
|||
Экспедиция отряда Рукина (15 [27] марта — 24 марта [5 апреля] 1870 года) на полуострове Мангышлак (на территории нынешнего Западного Казахстана) была предпринята начальником Мангышлакского приставства подполковником Николаем Рукиным с целью внедрения новых административных реформ (Временное положение) среди адаевцев, изъявивших возмущение, вытекшее впоследствии в крупномасштабное восстание.
Экспедиция[править | править код]
15 марта подполковник Рукин с конной уральской полусотней численностью в 38 казаков, 2 урядника, хорунжий и есаул, а также с провиантом на 45 дней (на 36 верблюдах) выступил из Александровского форта, чтобы усмирить взволновавшихся адаевцев и приступить к внедрению среди них Временного положения. Казаки были вооружены винтовками с боезапасом по 40 патронов на человека[1]. К тому времени ему было известно, что в Бузачи предводителями восстания Досаном Тажиевым и Исой Тленбаевым были собраны 200 человек с 30 ружьями и одним штуцером. По пути к отряду Рукина присоединились управляющий Верхней дистанцией зауряд-хорунжий бай-Мухаммед Маяев и несколько других почётных биев. Несмотря на заверения последних, в том, что мятеж уже охватил бо́льшую часть Мангышлака и «идти вперёд с такими ничтожными силами ― дело рискованное», Рукин в полной уверенности, что полусотни казаков вполне достаточно, чтобы «наказать мятежников», продолжил своё движение в глубь степи. Однако на пути следования отряда ему не встретилось ни одного кочевья адаевцев, и так как «„наказывать“ …было некого, а вести переговоры не с кем», Рукин, дойдя до Сарыташского залива, решил вернуться в форт. Вскоре на обратном пути отряд Рукина со всех сторон был окружён повстанцами численностью до 400[2][3] человек под руководством одного из адаевских сардаров Исы Тленбаева и батыра Кара-Мурата Жундыбаева. Бывшие при Рукине адаевцы постепенно стали покидать его отряд и в конечном итоге в нём из их числа остались только Маяев с двумя верными ему «джигитами» и почтарь Александровского форта престарелый Кусум Мурзабаев[4][5].
23 марта, остановившись у колодца Усак, Рукин тайно отправил одного из нукеров Маяева в Александровский форт за подкреплением, а с Тленбаевым вступил в переговоры. Последний потребовал выдать ему Маяева, заявив, что только после этого он будет вести переговоры. Рукин отказался выдавать Маяева, после чего повстанцы открыли ружейный огонь по отряду. Перестрелка длилась всю ночь, в ходе которой погиб один какзак, а на следующий день отряд Рукина продолжил своё движение и, пройдя около 10 вёрст, подошёл к горному кряжу Актау. Адаевцы не рисковали атаковать русский отряд на открытой местности, но, чтобы отрезать ему путь к форту, поспешили занять узкое ущелье. Урядник Багайдин с 6 казаками тотчас вызвался опередить их, однако одновременно с казаками на место также успели прибыть и около 100 повстанцев. В «рукопашной свалке» погибли Багайдин, два казака и несколько повстанцев. Оставшиеся казаки безрезультатно вернулись в отряд[1][4].
Тогда Рукин повёл свой отряд в обход, чтобы через горы выйти к морю. К вечеру 24 марта его отряд вышел к скалистым ущельям и, чтобы миновать их, Рукин приказал казакам бросить палатки, продовольствие, верблюдов и верховых лошадей и пробираться через горы налегке. Взобравшись на уступ горы, отряд расположился на ночлег, а адаевцы всю ночь кружили близ него. В то же время Маяев, пытавшийся вступить в переговоры с повстанцами, был застрелен одним из адаевцев его дистанции[6]. В тот же день к группе Тленбаева присоединилась большая партия восставших с полуострова Бузачи[7] и общая численность их уже составляла около 5 тысяч человек[8]. В полночь Рукин вызвал к себе Мурзабаева и обратился к нему[9]:
…дела наши плохи. Вот тебе моё двухствольное ружьё, возьми его и спасайся, как знаешь. Мы ничего сделать больше не можем.
— Исторический вестник, 1900, Т. 81, № 7.
Мурзабаев тотчас покинул лагерь, но выбраться из окружения не смог и притаился за камнями[Комм. 1][9].
С рассветом Рукин вступил в переговоры с Тлунбаевым и настаивал на том, чтобы тот беспрепятственно пропустил его отряд. Тлунбаев потребовал, чтобы казаки сложили оружие и только в этом случае он пропустит отряд, даже возвратив при этом лошадей и верблюдов. Казаки тщетно пытались отговорить Рукина от этого, заверяя его в коварных намерениях последних и предлагая самим пробиваться к форту. Не вняв уговорам казаков, Рукин всё-таки в приказном порядке настоял на исполнении требований Тлунбаева. Как только казаки сложили оружие, по условному сигналу Тлунбаева из засады «с диким рёвом» выскочили вооружённые адаевцы и накинулись на казаков. 17 или 18 казаков, сложив до того только шашечные ножны, а сами же клинки спрятав в шароварах, оказали отчаянное сопротивление, но были либо изрублены, либо с тяжёлыми ранами пленены. Все остальные были смяты «массой» повстанцев[9]. Подполковник Рукин выхватил свой шестиствольный револьвер и попытался выстрелить в устремившихся на него адаевцев, но после осечки, со второй попытки застрелился сам[10].
Последствия[править | править код]
Гибель отряда Рукина вдохновила адаевцев и послужила сильным толчком к стихийному восстанию[7]. С головы Рукина был снят скальп, который с его лошадью был отправлен к хивинскому хану Мухаммад-Рахиму с сопутствующей просьбой поддержать восстание против русских[10]. Также хивинскому хану были проданы в рабство взятые в плен хорунжий Ливнин и 5 казаков, которых Мухаммад-Рахим определил к себе в лакеи[11].
В 1873 году после взятия Хивы они вместе с другими русскими, находившимися в рабстве, были освобождены. При этом 5 уральских казаков изъявили желание остаться в походном отряде[12].
Параллель между экспедициями Рукина и Бековича-Черкасского[править | править код]
Ряд исследователей проводит прямую параллель между действиями подполковника Рукина и Бековича-Черкасского, аналогичным образом погибшего со своим отрядом во время Хивинского похода 1717 года[13]. Так ещё по воспоминаниям участников того события, когда Рукин в жёсткой форме приказал казакам сложить оружие, урядник Неулыбин упомянул «должно быть, нам на роду написано погибнуть, „как с Бекачем“»[14]. Военный историк М. А. Терентьев писал, что[11]
В миниатюре здесь повторена была от a до z вся трагедия Бековича Черкасского.— М. А. Терентьев. Хивинские походы русской армии.
Возглавлявший в 1880—1881 годах Ахал-текинскую экспедицию генерал-адъютант М. Д. Скобелев в наставлениях своим подчинённым в частности дал следующую рекомендацию[15]
При всём том, как бы небосклон не представлялся безнадёжно радужным, тем крепче держите камень за пазухой. Помните князя Бековича-Черкаского, подполковника Рукина.— Генерал-адъютант Скобелев — полковнику Арцишевскому. 22 января 1881, Асхабад.
Память[править | править код]
В память о походе уральских казаков с подполковником Рукиным была составлена песня казачьего творчества[16]:
В Мангишлаке был начальник —
Подполковник был Рукин.
Издавна там дело длилось,
Скоро выслан в форт приказ.
Царь что скажет, будет верно
И исполнится как раз:
Той бумаги содержанье:
На киргиз взложить налог.
Несмотря на то, полковник
Шлёт посланника в орду,
Чтобы бии в форт съезжались
К марту пятому числу.
— «Переведи им, переводчик:
Ставку буду делать я
И борьба будет отлична —
Всех шалями передарю».
Соезжалось биев много
И случилось тут как раз:
Тут полковник был прилежен,
Руку каждому давал.
Он зашёл промеж кибиток,
Так Маяеву сказал:
— «Приведи верблюдов двадцать,
Я хочу в поход идти!»
Он взглянул глазом не мило
И дрожась ему сказал:
— «Хорошо-с, будут готовы;
Как прикажете привесть?»
— «Ко пятнадцатому марту
Чтоб готовы были здесь!»
Шлёт другой приказ по форту:
Выбрать сорок казаков, —
У всех ружья нарезные,
Чтоб готовились в поход,
Взяв на месяц провианта
И завьючив верблюдов.
В воскресенье, после обеда,
Перед выходом в поход,
Как молебен отслужили,
Перекрестились, да пошли.
Перед двором остановились
И построились фронтом;
Тут Рукин, полковник, вышел: —
— «Здорово, братцы!» нам сказал;
— «Мы идем в поход на месяц,
С Богом, братцы», — он сказал
И скомандовал «направо», —
Командир наш наперёд.
Тут мы грянули все песню
И смотрел на нас народ;
А в отряде был вожака —
Здесь знакома ему степь.
Он повёл отряд из форта
Прямо в горы «Сарташи»;
Рано встали на заре,
Живо вьючили верблюдов,
И отправились вперёд.
Вдруг киргиз Адайска рода
Выбегаил к нам в отряд,
Передал такую речь:
— «Собралась орда в горах!»
Их, поганцев, было много,
Ровно чёрного грача.
Они с криком налетали,
В Сарташах мы ночевали
Выстрел сделали в отряд.
Наш Багайдин, славный воин,
Выбегал к ним наперёд.
Он надеялся на храбрость,
Победить хотел врага.
Вдруг несчастье с ним случилось:
Не ударило ружьё!
А киргиз было так много,
Дальше идти было нельзя;
Тут отряд был остановлен,
Как убили молодца.
Его тело схоронили
В той же дикой стороне.
……………….
Память вечная Уральцам,
Где тела ихи лежат:
Тела тлеются героев
В той далёкой стороне.
И Рукин их, подполковник
Положил среди степей.
Примечания[править | править код]
- Комментарии
- Источники
- ↑ 1 2 Середа, 1892, с. 10—13.
- ↑ Юр—Ко—, 1873, с. 67.
- ↑ История Казахстана, 2011, с. 411.
- ↑ 1 2 Потто, 1900, с. 122―123.
- ↑ Турсунова, 1977, с. 80—82.
- ↑ Юдин, 1894, с. 146.
- ↑ 1 2 Турсунова, 1977, с. 82―83.
- ↑ Юдин, 1894, с. 149―150.
- ↑ 1 2 3 4 Потто, 1900, с. 124—127.
- ↑ 1 2 Юдин, 1894, с. 147.
- ↑ 1 2 Терентьев, 2010, с. 167.
- ↑ Дубовиков, 2017, с. 86.
- ↑ Почекаев Р. Ю. Память об экспедиции А. Бековича-Черкасского в русско-хивинских отношениях XVIII—XIX вв // Новое прошлое / The New Past. — Ростов н/Д.: ЮФУ, 2016. — № 1. — С. 136—137. — ISSN 2500-3224. Архивировано 1 декабря 2017 года.
- ↑ Потто, 1900, с. 126.
- ↑ Арцишевский А. Ф., Чанский И. А. Михаил Дмитриевич Скобелев. Очерк его деятельности во время Ахал-текинской экспедиции 1880—1881 гг // Русская старина. — СПб.: Тип. В. С. Балашева, 1883. — Т. 38, № 5. — С. 413. Архивировано 13 ноября 2017 года.
- ↑ Уральцы в походе у Адаевцев // Сборник Уральских казачьих песен / Собр. и изд. Н. Г. Мякушин. — СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1890. — С. 97—99.
Литература[править | править код]
- Дубовиков А. М. Участники хивинских походов о контактах с хивинцами и казахами // Вестник Оренбургского государственного педагогического университета. — Оренбург: ОрГПУ, 2017. — № 1 (21). — С. 74—94. — ISSN 2303-9922.
- История Казахстана (История Казахской ССР с древнейших времён до наших дней) / Отв. ред. (изд. 1943) М. Абдыкалыков, А. Панкратова; отв. ред. (изд. 2001) И. Дмитрова. — 3-е изд. — Алматы, 2011. — 670 с. — ISBN 978-601-7046-24-8. Архивная копия от 3 мая 2019 на Wayback Machine
- Потто В. А. Гибель отряда Рукина в 1870 году // Исторический вестник. — СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1900. — Т. 81, № 7. — С. 110—135.
- Середа Н. А. Из истории волнений в Оренбургском крае: Материалы для истории последнего киргизского восстания. 1869—1870 // Русская мысль. — М.: Типо-лит. Т-ва И. Н. Кушнерёв, 1892. — Т. 13, вып. 8. — С. 1—31 (2—я пагинация).
- Терентьев М. А. Хивинские походы русской армии. — М.: Вече, 2010. — 446 с. — (Огнём и мечом). — ISBN 978-5-9533-5068-6.
- Турсунова М. С. Казахи Мангышлака во второй половине XIX века / Отв. ред. С. З. Зиманов. — Алма-Ата: Наука Казахской ССР, 1977. — 182 с.
- Юдин П. Л. Адаевский бунт на полуострове Мангышлак в 1870 г // Русская старина / Ред.-изд. С. П. Зыков. — СПб.: Тип. «Общественная польза», 1894. — Т. 82, вып. 7. — С. 135—156.
- Юр—Ко—. Взгляд на степную войну // Военный сборник / Гл. ред. А. И. Лаврентьев. — СПб.: Тип. Департ. уделов, 1873. — Т. 94, № 11. — С. 49—77.