Эта статья является кандидатом в хорошие статьи

Аполлон-15

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Это старая версия этой страницы, сохранённая Igorvyh (обсуждение | вклад) в 14:24, 22 июня 2011 (→‎Геологические изыскания). Она может серьёзно отличаться от текущей версии.
Перейти к навигации Перейти к поиску
«Аполлон-15»
Джеймс Ирвин салютует флагу США. На заднем плане — гора Хэдли Дельта (около 4000 м)
Джеймс Ирвин салютует флагу США. На заднем плане — гора Хэдли Дельта (около 4000 м)
Эмблема
Изображение логотипа
Общие сведения
Страна
Организация НАСА
Полётные данные корабля
Название корабля Apollo 15 Command and Service Module[вд] и Falcon[d]
Ракета-носитель Сатурн-5 SA-510
Стартовая площадка Космический центр Кеннеди комплекс 39А, Флорида, США
Запуск 26 июля, 1971
13:34:00 UTC
Посадка корабля 7 августа, 1971
20:45:53 UTC
Длительность полёта 295 часов 11 минут 53 секунды
Масса командный модуль 30 370 кг
лунный модуль 16 430 кг
NSSDC ID 1971-063A
SCN 05351
Полётные данные экипажа
Членов экипажа 3
Позывной

командный модуль: «Индевор»

лунный модуль: «Фолкон»
Фотография экипажа
слева направо: Дэвид Скотт, Альфред Уорден, Джеймс Ирвин
слева направо: Дэвид Скотт, Альфред Уорден, Джеймс Ирвин
«Аполлон-14»
«Аполлон-16»
Логотип Викисклада Медиафайлы на Викискладе

«Аполло́н-15» (англ. Apollo 15) — девятый пилотируемый космический корабль в рамках программы «Аполлон», четвёртая высадка людей на Луну. Командир экипажа Дэвид Скотт и пилот лунного модуля Джеймс Ирвин провели на Луне почти трое суток (чуть менее 67 часов). Общая продолжительность трёх выходов на лунную поверхность составила 18 с половиной часов. На Луне экипаж впервые использовал лунный автомобиль, проехав на нём в общей сложности 27,9 км.[⇨] Было собрано и затем доставлено на Землю 77 килограммов образцов лунного грунта. По мнению специалистов, образцы, доставленные этой экспедицией, были самыми интересными из всех, собранных в ходе программы «Аполлон».[⇨]

Космический корабль был впервые оборудован модулем научных приборов (англ. SIM - Scientific Instrument Module)[⇨] и доставил к Луне небольшой искусственный спутник, который был запущен под занавес миссии. На обратном пути к Земле пилот командного модуля Альфред Уорден впервые совершил выход в открытый космос в межпланетном пространстве, чтобы демонтировать и доставить на Землю отснятые фотокассеты.[⇨]

Место посадки «Аполлона-15», по мнению специалистов, — самое живописное из всех шести мест посадок «Аполлонов».[⇨] Командный модуль корабля «Индевор» (англ. Endeavour — «устремление») был назван в честь легендарного парусника «Индевор», на котором британский исследователь и первооткрыватель Джеймс Кук совершил своё первое кругосветное путешествие в 1768—1771 годах. Лунный модуль получил позывные «Фолкон» (англ. Falcon — сокол). Сокол — талисман Академии ВВС США. Все члены экипажа «Аполлона-15» были офицерами ВВС.

Экипаж

Для Дэвида Скотта это был третий космический полёт. Первый он совершил в качестве пилота вместе с Нилом Армстронгом в марте 1966 года на космическом корабле «Джемини-8». В том полёте впервые в мире была осуществлена стыковка двух космических аппаратов на околоземной орбите в ручном режиме. Полёт был прерван досрочно, поскольку из-за неисправности одного из двигателей системы ориентации возникла реальная угроза для жизни астронавтов[1]. Второй раз Скотт летал в космос в марте 1969 года в качестве пилота командного модуля «Аполлона-9». Это был третий пилотируемый полёт по программе «Аполлон»[2]. Для Альфреда Уордена и Джеймса Ирвина полёт на «Аполлоне-15» был первым. В 1969 году они вместе со своим командиром входили в дублирующий экипаж «Аполлона-12»[3].

Дублирующий экипаж

Командир дублирующего экипажа Ричард Гордон имел опыт двух космических полётов. Он летал в сентябре 1966 года на «Джемини-11»[4] и в ноябре 1969 пилотом командного модуля «Аполлона-12»[3]. Гордон — один из 24 человек, летавших к Луне. Вэнс Бранд и Харрисон Шмитт на тот момент в космос ещё не летали.

Команда поддержки

Члены команды поддержки не готовились к космическому полету, но они имели полномочия принимать участие в планировании миссий и представлять основной и дублирующий экипажи на различных совещаниях, если астронавты были заняты на тренировках. Во время космических полётов они также выполняли функции операторов связи (англ. CapCom — Capsule Communicator). Только операторы связи имели возможность напрямую общаться с астронавтами.

Планирование и подготовка к полёту

Слева направо: Джеймс Ирвин, Дэвид Скотт и Джо Аллен во время полевых занятий по геологии

26 марта 1970 года был официально объявлен состав основного экипажа «Аполлона-15»: командир — Дэвид Скотт, пилот командного модуля — Альфред Уорден, пилот лунного модуля — Джеймс Ирвин[5]. Но всего через две с половиной недели после этого на пути к Луне потерпел аварию «Аполлон-13». Последующие полёты были отложены, возникла необходимость кардинальной проверки и доработки всех систем космического корабля[5]. Согласно первоначальным планам, «Аполлон-15» должен был стать Эйч-миссией (англ. H-mission), как и «Аполлон-12», «Аполлон-13» и «Аполлон-14». Эйч-миссии предусматривали пребывание на Луне до полутора суток и по два выхода астронавтов на лунную поверхность продолжительностью от 4 до 5 часов. Но теперь появилось время, за которое можно было успеть собрать улучшенный лунный модуль и первый луномобиль, а значит, повышались и шансы, что следующий полёт после «Аполлона-14» станет Джей-миссией[5]. В начале сентября 1970 года НАСА объявило об изменении программы «Аполлона-15» и об отмене полёта «Аполлона-19»[6]. Для повышения результативности экспедиции «Аполлона-15» её статус был повышен до Джей-миссии (высадки до трёх суток с основным акцентом на научные исследования), ей предстояло везти на Луну первый «Лунный Ровер»[7] (англ. Lunar Roving Vehicle).

Когда экипаж «Аполлона-15» начинал готовиться к полёту, в НАСА ещё не существовало официальной программы геологической подготовки астронавтов[8]. И хотя предыдущие экипажи тоже изучали теорию и выезжали на полевые занятия по геологии, этот процесс был не очень продуманным и во многом спонтанным. Для «Аполлона-15» геология впервые стала одним из приоритетов[8]. Скотт и Ирвин занимались с Ли Силвером, геологом из Калифорнийского технологического института, специалистом по докембрию[8]. Кандидатура Силвера была предложена Харрисоном Шмиттом в качестве альтернативы лекторам, которых НАСА использовало ранее[9]. В конце 50-х годов XX века Силвер предложил важные усовершенствования метода определения возраста геологических пород с помощью радиоактивного распада урана и образования свинца.

Джеймс Ирвин и Дэвид Скотт во время полевых занятий по геологии в штате Нью-Мексико. Слева — тренировочная модель «Лунного Ровера»

Силвер вывозил основной и дублирующий экипажи в разные районы США на полевые занятия по геологии[10]. За год, с мая 1970 по май 1971 года, астронавты побывали в 16 геологических экспедициях, посетив штаты Аризона, Невада, Нью-Мексико, Гавайские острова. Только основной экипаж «Аполлона-15» совершил 30 полномасштабных тренировок внекорабельной деятельности, часть из них в пешем порядке, часть — на так называемом «Гровере»[10] (англ. Geologic Rover). По мере того, как приближалась дата старта, эти занятия становились всё более приближенными к реальной работе, которая астронавтам предстояла на Луне. Члены экипажей начали носить за плечами полноразмерные муляжи ранцев портативной системы жизнеобеспечения и вести переговоры с помощью портативных радиостанций с оператором связи. Во время геологических тренировок последний обычно сидел на большом удалении, в палатке в компании учёных-геологов, которые не знали, где конкретно находятся астронавты, и должны были полагаться только на их описания, чтобы понять, о какой местности идёт речь[11]. Часто в таких случаях Ли Силвер бежал позади «Гровера», чтобы самому видеть то, что видят и описывают астронавты, и иметь возможность оценить правильность их выводов[10].

Пилот командного модуля Альфред Уорден и его дублёр Вэнс Бранд тоже занимались геологической подготовкой, но другого рода. Вместе с геологом египетского происхождения Фаруком аль-Базом они летали на самолётах и учились c воздуха определять особенности геологического строения того или иного района[10]. При этом скорость и высота выбирались с таким расчётом, чтобы поверхность внизу проплывала примерно с той же скоростью, с которой под Уорденом вскоре будут проплывать лунные пейзажи. Большое внимание уделялось также тренировкам с аппаратурой модуля научных приборов[12]. В общей сложности, научным аспектам миссии была посвящена примерно одна треть всего времени подготовки астронавтов[12].

В сентябре 1970 года, тогда же, когда статус «Аполлона-15» был повышен до Джей-миссии, было принято и решение о том, что посадка состоится в районе Хэдли — Апеннин[6]. Ранее комиссия по выбору мест посадки сузила их число до двух: каньон Хэдли Рилл и окрестности кратера Мариус, возле которого есть множество интересных с геологической точки зрения куполообразных холмов, предположительно, вулканического происхождения. И хотя окончательный выбор обычно зависел не от командиров экипажей, их слово, как правило, имело большой вес. Для Дэвида Скотта всё было ясно — садиться нужно у Хэдли Рилл. Возражений ни у кого не возникло[6].

Технические новации миссии

Чтобы выполнить задачи, возлагавшиеся на Джей-миссии, «Аполлон-15» должен был доставить к Луне на 1815 кг полезного груза больше, чем «Аполлон-14»[13]. Именно такой была разница между расчётной массой улучшенного лунного модуля «Аполлона-15» (16 330 кг) и массами предыдущих моделей лунного корабля (14 515 кг)[14]. Это количество складывалось из массы первого «Лунного Ровера» (около 209 кг в земных условиях)[15], массы дополнительного научного оборудования и массы расходных материалов (кислорода, воды, питания), необходимых для пребывания астронавтов на Луне в течение трёх суток. Чтобы достичь увеличения полезной нагрузки, необходимо было скорректировать рабочую схему полёта и внести ряд изменений в конструкцию ракеты-носителя (РН) и космического корабля (КК).

Изменения рабочей схемы полёта

Прежде всего, была понижена высота околоземной орбиты ожидания (перед переходом на траекторию полёта к Луне) со 185 км до примерно 170 км[13]. Диапазон азимута при взлёте был изменён с 72—96° до 80—100°[13]. Реально азимут при взлёте «Аполлона-15» составлял около 90°[16]. Другие операционные изменения заключались в небольшом сокращении резервов топлива и увеличении загрузки топлива для перехода на траекторию полёта к Луне. Дополнительные возможности для увеличения полезной нагрузки давали сезонные факторы, такие как более благоприятное воздействие на запуск июльских температур и ветров, по сравнению с январскими.

Конструкционные модификации РН и КК

Начало транспортировки «Аполлона-15» на стартовую площадку. Фото сделано с крыши здания вертикальной сборки

Наиболее значительные изменения были внесены в конструкцию первой ступени (S-IC) ракеты-носителя Сатурн-V. Вдвое, с восьми до четырёх, было сокращено количество тормозных ракетных двигателей (для отвода первой ступени от второй)[13]. Были модифицированы сопла всех пяти основных кислородно-керосиновых двигателей F-1, что позволило практически полностью использовать жидкий кислород в четырёх периферийных двигателях и обеспечить чуть более продолжительную работу центрального двигателя[13]. На второй ступени (S-II) была улучшена система поддержания топлива под давлением[13]. Три других модификации второй ступени были впервые применены на «Аполлоне-14»: в центральном двигателе, на линии подачи жидкого кислорода был установлен накопитель (аккумулятор) газообразного гелия; добавлено дублирующее устройство для аварийного отключения центрального двигателя и установлены упрощённые клапаны потребления топлива на всех пяти двигателях J-2 второй ступени[13]. Эти модификации позволяли уменьшить вибрации и обеспечивали более эффективную работу двигателей. Но на «Аполлоне-15» была ещё одна оригинальная модификация. В случае сбоев в работе системы аварийного отключения центрального двигателя она могла быть дистанционно отключена на стартовой площадке или в полёте во избежание ошибочной команды на отключение[13].

С учётом уроков аварии «Аполлона-13» были внесены значительные изменения в конструкцию командного и служебного модулей «Аполлона-15», с тем чтобы повысить их потенциал благополучного возвращения экипажа на Землю. В служебном модуле был установлен дополнительный накопительный аккумулятор, аналогичный пяти аккумуляторам посадочной ступени лунного модуля, и убраны перемешивающие вентиляторы из криогенных кислородных баков и термостаты-переключатели из цепей нагревания кислородных баков[17]. В служебном модуле были установлены третий криогенный кислородный бак ёмкостью 145 кг и клапан, который изолировал этот бак от топливных элементов и от двух других кислородных баков. В чрезвычайной ситуации дополнительный бак мог обеспечить все потребности системы жизнеобеспечения командного модуля[17]. Был установлен также третий водородный бак ёмкостью около 12 кг, чтобы вместе с третьим кислородным баком обеспечивать корабль дополнительной электроэнергией. На внешней поверхности служебного модуля были смонтированы поручни и захваты для ног, которые должны были облегчить выход в открытый космос пилота командного модуля на обратном пути к Земле. Модуль научных приборов был изолирован от остальной части служебного модуля термоизоляцией[17].

«Фолкон» (на заднем плане) и «Лунный Ровер» в процессе сборки в Космическом центре имени Кеннеди

Значительные модификации были внесены в конструкцию лунного модуля «Аполлона-15» по сравнению с «Аполлоном-14», хотя внешне корабли практически не отличались.

  • Повышена ёмкость всех аккумуляторных батарей посадочной ступени с 400 до 415 Ампер-часов. Добавлена пятая батарея. Суммарная ёмкость доведена до 2075 Ампер-часов[18].
  • На посадочной ступени смонтирован второй бак с водой ёмкостью около 170 литров[18].
  • На посадочной ступени смонтирован второй бак с газообразным кислородом ёмкостью около 39 кг для заправки кислородом ранцевой системы жизнеобеспечения[18].
  • Добавлена система, способная хранить по 1200 см³ мочи на одного человека в день и по 100 см³ конденсата из ранцевой системы жизнеобеспечения на одного человека в час[18].
  • Смонтирована дополнительная термоизоляция для более продолжительного пребывания на поверхности Луны[18].
  • Расширены грузовые отсеки посадочной ступени. 1-й отсек (справа от лестницы, если смотреть на лунный модуль) предназначен для транспортировки «Лунного Ровера». Раньше в нём располагались зонтичная коротковолновая антенна и лазерный отражатель. Грузоподъёмность 4-го отсека (слева от лестницы), предназначенного для транспортировки научного оборудования (англ. Modular Equipment Stowage Assembly — MESA, «хранилище модульного оборудования»), была увеличена с 91 кг (у «Аполлона-14») до 272 кг[18].
  • Примерно на 25 см была увеличена длина сопла двигателя посадочной ступени[18].
  • Увеличение размеров топливных баков посадочной ступени примерно на 8,5 см увеличило их ёмкость примерно на 521 кг, что дало возможность продлить время зависания лунного модуля перед посадкой до 157 секунд (у «Аполлона-14» было 140 секунд)[18].

Новая схема связи

«Лунный Ровер» № 1 на заводе корпорации Boeing в Кенте, штат Вашингтон, перед самой отправкой в Космический центр имени Кеннеди

Принципиальные изменения были внесены в схему связи между астронавтами на Луне и Землёй. Раньше она осуществлялась через антенны, установленные на лунном модуле. Но поскольку экипаж «Аполлона-15» должен был перемещаться по Луне на «Лунном Ровере», нужна была новая система связи, работающая даже тогда, когда лунный автомобиль находился бы вне прямой видимости лунного модуля. Для этого был разработан лунный передатчик информации (англ. Lunar Communications Relay Unit — LCRU), размером с небольшой чемоданчик[19]. Он крепился впереди «Лунного Ровера», но был рассчитан и на переноску вручную. Лунный передатчик информации мог работать в нескольких режимах: 1) мобильном, когда «Лунный Ровер» находился в движении; 2) стационарном — во время остановок; 3) переносном — в случае поломки «Лунного Ровера» одному из астронавтов пришлось бы нести его в руках и 4) режиме дистанционного управления — операторы с Земли могли поворачивать телекамеру и менять угол её наклона, когда астронавты удалялись от лунного автомобиля, или во время взлёта лунного модуля[20].

В последнем режиме передатчик работал в паре с ещё одной новинкой — устройством управления телевизионной камерой по командам с Земли (англ. Ground Controlled Television Assembly — GCTA)[21]. Лунный передатчик информации имел три антенны: 1) коротковолновую параболическую антенну высокого усиления диаметром около одного метра для передачи цветного телевизионного сигнала (во время остановок астронавтам нужно было вручную направлять её на Землю); 2) коротковолновую геликоидальную антенну низкого усиления (для радиосвязи астронавтов с Землёй, когда «Лунный Ровер» находится в движении или антенна высокого усиления ещё не развёрнута) и 3) VHF-антенну, передающую голоса астронавтов и телеметрическую информацию с ранцевой системы жизнеобеспечения[20]. Всё вместе это позволяло астронавтам поддерживать надёжную связь с Землёй, как бы далеко от лунного модуля они ни находились, и впервые давало возможность напрямую наблюдать за действиями экипажа по телевидению в любой момент внекорабельной деятельности, когда «Лунный Ровер» был остановлен.

Снаряжение астронавтов

Вдвое, с 4 до 8 часов непрерывной работы на лунной поверхности, увеличен ресурс портативной ранцевой системы жизнеобеспечения астронавтов (по сравнению с «Аполлоном-14»)[22]:

  • Давление в основных ёмкостях с кислородом увеличено с 69 до 97 атмосфер[22].
  • Объём воды (для охлаждения скафандров) увеличен с 3,9 л до 5,2 л[22].
  • Ёмкость батареи ранцевой системы повышена с 279 Ватт-часов до 390 Ватт-часов[22].
  • Масса сорбента, поглощающего углекислый газ, в кассетах с гидроксидом лития увеличена с 1,36 кг до 1,415 кг[22].

Модернизированные скафандры обеспечили астронавтам бо́льшую подвижность и более комфортные условия для работы:

  • Добавлены гибкие сочленения на поясе (для облегчения наклонов при размещении оборудования и сборе образцов породы и для удобства посадки на «Ровере»)[23] и на шее[24].
  • Молния скафандра улучшена, убрана из паховой области и размещена диагонально[24].

Район высадки

Место посадки «Аполлона-15» (отмечено белой стрелкой). Слева — каньон Хэдли Рилл. Внизу — гора Хэдли Дельта. Справа вверху — гора Хэдли. Слева вверху — кратеры Аристилл и Автолик (чуть ниже)

Лунный модуль «Аполлона-15» «Фолкон» совершил посадку дальше всех других «Аполлонов» от экватора, в точке с координатами 26°06'04" с. ш. 3°39'10" в. д.[25] или 26,13222° с. ш. 3,63386° в. д.[26] Это место расположено в Болоте Гниения (лат. Palus Putredinis), на юго-восточной окраине Моря Дождей (лат. Mare Imbrium), у подножия лунных Апеннин, самой высокой гряды лунных гор, высотой более 4500 метров[27]. Сам район Хэдли — Апеннины и несколько гор и кратеров, расположенных здесь, названы в честь британского учёного-математика Джона Хэдли (1682 — 1744), который внёс усовершенствования в конструкцию телескопов-рефлекторов и изобрёл секстант[28]. Здесь же находится Борозда Хэдли (англ. Hadley Rille), извилистый каньон шириной от одного до полутора километров и глубиной около 400 метров[27]. Посадка в этом районе рассматривалась как очень многообещающая с научной точки зрения, поскольку давала возможность в ходе одной экспедиции получить геологические образцы окраины Моря Дождей, предгорий Апеннин и лунного каньона. Это было возможно даже в случае поломки «Лунного Ровера». Гора Хэдли Дельта высотой около 3350 метров находилась всего в 5 километрах, а каньон — примерно в километре от расчётной точки посадки[29] Специалисты считали, что в этом месте удастся найти более древние обломки лунной коры, чем в окрестностях кратера Фра Мауро, где высаживались астронавты «Аполлона-14»[30]. Здесь должны были быть породы, выброшенные в результате метеоритного удара, образовавшего кратер Хэдли С. Он расположен к юго-западу от места посадки, на другой стороне каньона Хэдли Рилл, и имеет около 2 километров в диаметре[11]. Кроме того, в непосредственной близости от места посадки расположены две группы вторичных кратеров, Южное Скопление (англ. South Cluster) и Северный Комплекс (англ. North Complex). Считалось, что они возникли в результате ударов скальных пород, выброшенных во время образования больших кратеров Аристилл и Автолик. Они расположены в 150—300 километрах[11] к северу от места посадки и известны своими светлыми лучами, которые простираются до района Хэдли — Апеннин. Место фактической высадки «Аполлона-15» имело ещё одно практическое преимущество по сравнению с альтернативным. Район у кратера Мариус расположен почти на одной прямой с районами посадок «Аполлона-12» и «Аполлона-14», в то время как Хэдли — Апеннины образует с ними большой треугольник. Такая конфигурация была более предпочтительной с точки зрения интерпретации данных, получаемых от сейсмометров и другой научной аппаратуры, установленной на поверхности Луны[30].

Старт и полёт к Луне

Старт и выход на орбиту Земли

«Аполлон-15» на стартовой площадке в июле 1971 года. Молния ударила в отдалении, не попав в корабль
Старт «Аполлона-15»

В течение месяца, предшествовавшего дню намеченного запуска, над космическим центром имени Кеннеди несколько раз бушевали грозы. Молнии четыре раза попадали в наземные конструкции стартовой площадки 39-А, но они не повредили ни ракету-носитель, ни космический корабль[31]. В день запуска, 26 июля 1971 года, во Флориде стояла отличная солнечная, практически безоблачная погода[32]. В 4 часа 19 минут утра по Североамериканскому восточному времени, за 5 часов 15 минут до старта, Дэвид Скотт, Альфред Уорден и Джеймс Ирвин были разбужены своим боссом, заместителем директора НАСА по подготовке экипажей Дональдом Слейтоном[32]. После того, как врачи констатировали отличное состояние здоровья астронавтов, они позавтракали в компании Слейтона и своих коллег из дублирующего экипажа и команды поддержки. Сразу после завтрака Скотт, Уорден и Ирвин облачились в скафандры и поехали на стартовую площадку. За два с половиной часа до запуска они заняли свои места в кабине космического корабля[32].

Старт «Аполлона-15» состоялся в 13:34:00 UTC 26 июля 1971 года, всего на 0,187 секунды позже графика[31]. Через 1,35 секунды после старта корабль совершил манёвр отклонения от вертикали на 1,25° в сторону, противоположную от башни обслуживания, для того, чтобы случайный порыв ветра не привёл к соприкосновению ракеты-носителя с башней[32]. Через 9 секунд после старта, когда башня обслуживания осталась внизу, ракета вернулась в вертикальное положение. Через 13 секунд корабль начал манёвр по крену (поворот вокруг продольной оси), а после его окончания, через 27 секунд после старта, начал отрабатываться манёвр по тангажу для того, чтобы начать формировать траекторию выхода на орбиту искусственного спутника Земли, лежащую в плоскости с азимутом 88,088°[32]. Через 2 минуты 41 секунду после старта, на высоте примерно 70 км над Землёй произошло разделение первой (S-IC) и второй (S-II) ступеней РН. Процесс разделения первой и второй ступеней «Аполлона-15» значительно отличался от других «Аполлонов». На сбрасываемом переходном отсеке между первой и второй ступенями «Аполлона-15» не было ни одного ракетного двигателя твёрдого топлива (РДТТ) для усадки топлива в баках второй ступени (с «Аполлона-8» по «Аполлон-14» включительно их было четыре)[32]. Кроме того, вместо 8 тормозных РДТТ, как на прежних РН Сатурн-V, на первой ступени «Аполлона-15» было только 4 тормозных РДТТ[32]. Все эти двигатели были убраны в целях экономии веса для увеличения полезной нагрузки. В результате, разделение ступеней прошло не совсем так, как рассчитывали конструкторы. После отключения по команде ЖРД F-1 первой ступени их тяга очень быстро уменьшилась до 2 %, но в результате «импульса последействия» она упала до 0 только через 4 секунды после этого[32]. При этом ускорение, приданное пустой и лёгкой первой ступени, оказалось больше расчётного. Расстояние между ступенями при запуске двигателей второй ступени было меньше ожидавшегося, и струи раскалённых газов сожгли телеметрическую аппаратуру, установленную в верхней части первой ступени[32]. По результатам послеполётного анализа, в целях минимизации рисков, в оставшихся полётах решено было вернуться к прежней конфигурации тормозных ракетных двигателей — восемь, а не четыре[33].

В начале 6-й минуты полёта, на высоте 163 км, корабль летел уже практически горизонтально, набирая необходимую орбитальную скорость 7,8 км/сек[32]. Примерно через 6 с половиной минут после старта «Аполлон-15» достиг высоты 174,9 км, его скорость возросла до 4,57 км/сек[32]. Он уже находился выше расчётной орбиты, так что в течение нескольких последующих минут ему предстояло лететь «носом вниз». После 9 минут 9 секунд полёта были отключены двигатели второй ступени, через 1 секунду после этого третья ступень (S-IVB) отделилась от второй, и ещё через 0,1 секунды сработало зажигание единственного двигателя (J-2) третьей ступени[32]. Через 11 минут 34 секунды после старта по команде бортового компьютера был выключен двигатель третьей ступени, «Аполлон-15» вышел на расчётную орбиту (171,3 км на 169,5 км) ожидания для последующего перехода на траекторию полёта к Луне[32]. Двигатель отработал на 3,8 секунды меньше расчётного времени, поскольку тяга, развитая всеми тремя ступенями, оказалась немного больше ожидавшейся. Экипаж впервые в ходе миссии оказался в состоянии невесомости, после того как во время взлёта перегрузки достигали 4 G[32]. Когда «Аполлон-15» вышел на околоземную орбиту, его нос оказался на 18° наклонён вниз, к Земле[32]. В предыдущих полётах, на более высоких орбитах ожидания, этот наклон был меньше, в пределах от 6° до 10°[32]. Двигатели системы ориентации третьей ступени выровняли корабль, переведя его в горизонтальное положение относительно земной поверхности. Манёвр поворота был совершён на скорости 0,3° в секунду[32]. В результате него в баке с жидким кислородом, который был ещё заполнен почти на 3/4, образовалась волна, и 220 кг жидкого кислорода были потеряны через клапан, специально открытый перед манёвром[32]. Для минимизации этих потерь в ходе последующих миссий этот поворот делался медленнее, со скоростью 0,14° в секунду[32].

Астронавты занялись проверкой всех систем корабля перед включением двигателя третьей ступени и переходом на траекторию полёта к Луне[34]. Уже на первом витке они начали выполнять и насыщенную научную программу «Аполлона-15», сделав несколько снимков Земли на камеру с объективом, прозрачным для ультрафиолетовых лучей, через один из иллюминаторов «Индевора», выполненный из кварца[34]. При этом у них было и время полюбоваться видами Земли с орбиты. Адаптация к невесомости у всех троих проходила нормально. Скотт, как ветеран двух космических полётов, советовал коллегам поначалу поменьше двигаться. И Скотт, и Уорден, и Ирвин отмечали во время послеполётного опроса, что у них было чувство некоторой тяжести в голове, но никаких неприятных или болезненных ощущений не было[34]. Скотт относил это на счёт очень интенсивных тренировок на самолётах Т-38, когда астронавты выполняли пилотажные программы, насыщенные сложными фигурами высшего пилотажа. Правда, Ирвин ещё признавал, что у него были лёгкие головокружения, которые продолжались первые три дня[34].

Старт к Луне и первый день полёта

Через 2 часа 50 минут и 1 секунду после старта с Земли, на втором витке, в районе Гавайских островов двигатель третьей ступени «Аполлона-15» был снова включён[34]. Он проработал 5 минут 51 секунду и разогнал корабль до скорости 10,827 км/сек[34]. «Аполлон-15» перешёл на траекторию полёта к Луне. Примерно через 26 минут после этого астронавты начали манёвр перестроения отсеков и стыковки командно-служебного модуля с лунным модулем, который находился в верхней части третьей ступени[35]. Перед началом манёвра «Аполлон-15» находился уже в 6767 км от Земли, а его скорость под действием земной гравитации упала до 7,674 км/сек[35]. Альфред Уорден, пилот командного модуля, пересев в левое, командирское кресло, в ручном режиме с помощью двигателей системы ориентации отвёл «Индевор» от третьей ступени и совершил переворот корабля на 180° со скоростью 2° в секунду. Для сближения он на 4 секунды включил двигатели ориентации. В момент стыковки скорость сближения «Индевора» и «Фолкона» составляла 0,03 м/сек[35]. После первого касания захвата не произошло, и тогда Уорден ещё на 1—2 секунды включил двигатели системы ориентации. Командно-служебный и лунный модули состыковались. Джеймс Ирвин снимал процесс сближения и стыковки на цветную телекамеру, изображение напрямую транслировалось на Землю. После стыковки и стягивания был произведён наддув переходного тоннеля и кабины «Фолкона» кислородом из кабины командного модуля. Для этого был открыт клапан выравнивания давления, расположенный в центре переднего люка «Индевора» (такой же клапан в верхнем люке лунного модуля был специально оставлен открытым ещё при сборке на Земле)[35]. Когда давление выровнялось, Уорден открыл люк «Индевора» и проверил 12 автоматических стыковочных замков. Один из них не защёлкнулся, его пришлось закрыть вручную. Уорден также соединил два кабеля внутри тоннеля, объединив электросистемы командно-служебного и лунного модулей, и закрыл люк. После срабатывания четырёх пироболтов, с помощью которых лунный модуль крепился к третьей ступени, пружины оттолкнули от неё два состыкованных корабля со скоростью 0,25 м/сек[35]. Включение двигателей системы ориентации служебного модуля добавило к этой скорости ещё 0,12 м/сек. Перестроение, стыковка и отход от третьей ступени продолжались чуть менее часа[35].

Когда «Индевор» и «Фолкон» отошли на расстояние примерно 150 м, третья ступень, по команде с Земли, была немного повёрнута и был включён её двигатель, чтобы увести её ещё дальше. Через три дня, примерно через час после того, как «Аполлон-15» выйдет на окололунную орбиту, она на огромной скорости врежется в поверхность Луны[35]. Ещё во время наддува кабины лунного модуля Скотт заметил и доложил на Землю, что на панели управления горит индикатор, показывающий, что открыты топливные клапаны маршевого двигателя служебного модуля и что, соответственно, двигатель работает, хотя было очевидно, что он никак не мог работать — все переключатели были выключены[35]. Можно было предположить, что причина этого кроется в коротком замыкании, но было совершенно неясно, где оно произошло, и как с этой проблемой справляться[36]. Десятки инженеров на Земле начали мозговой штурм, чтобы найти выход из положения. Почти через шесть часов после доклада Скотта о зажёгшемся индикаторе в Хьюстоне выработали процедуру локализации неисправности[36]. Астронавтов попросили последовательно попереключать переключатели, открывающие и закрывающие топливные клапаны основного двигателя командно-служебного модуля, подержать их в среднем положении, когда никакого контакта быть не должно, и даже постучать пальцами по панели. Эти действия выявили короткое замыкание в переключателе, управляющем приводами открытия и закрытия топливных клапанов контура «А» основного двигателя[37]. С контуром «В» всё было нормально[36] (все системы в кораблях серии «Аполлон» в целях безопасности были дублированы, топливные клапаны в контурах «А» и «В» были независимы друг от друга). Решено было отказаться от первой из четырёх запланированных на время полёта к Луне коррекций траектории. Первая коррекция должна была проводиться с помощью двигателей системы ориентации. Отказ от неё давал возможность на следующий день впервые опробовать маршевый двигатель. Оставалось только выработать особую процедуру его включения, при которой обнаруженное короткое замыкание не могло бы приводить к преждевременному включению или выключению двигателя. В конце первого дня полёта астронавты перевели корабль в медленное вращение вокруг продольной оси (так называемый режим пассивного термического контроля — англ. Passive Thermal Control, или в обиходе — «режим барбекю») со скоростью 0,375° в секунду для того, чтобы солнечное тепло равномерно распределялось по поверхности. При таком вращении «Аполлон-15» совершал полный оборот вокруг своей оси примерно за 16 минут. Почти через 15 часов после старта астронавты стали укладываться спать. В этот момент они пролетели уже более 125 000 км, скорость корабля упала до 2,131 км/сек[36].

Второй день полёта

Снимок Земли, сделанный экипажем «Аполлона-15» во время полёта к Луне с расстояния примерно 55 000 км от Земли. В центре и далее к левому краю диска видна Южная Америка. Вверху — Центральная Америка. От неё чуть ниже и правее — Мексиканский залив и полуостров Флорида. Вверху справа — Северная Америка. Справа — гигантский шторм в Северной Атлантике. Внизу справа видны побережья Западной Европы и северо-западной части Африки

В первую ночь в космосе Хьюстон дал астронавтам отдохнуть более 10 часов[38] и утром их будить не спешил, они сами вышли на связь. Астронавты записали целый ряд обновлений полётного плана и прослушали краткую сводку новостей. Затем им объяснили последовательность действий до и во время предстоящего включения маршевого двигателя. Окончательной выработкой рекомендаций на реальной тренировочной модели командно-служебного модуля в Хьюстоне занималась группа инженеров и астронавтов во главе с командиром дублирующего экипажа Ричардом Гордоном. В 28 часов 40 минут и 22,5 секунды полётного времени маршевый двигатель был включён в ручном режиме на 0,7 секунды, что увеличило скорость корабля на 1,62 м/сек[38]. Это позволило отказаться от ранее запланированных второй и третьей коррекций траектории. Включение маршевого двигателя командно-служебного модуля стало и его первым испытанием, которое показало, что короткое замыкание в переключателе может привести к зажиганию в двигателе, только если контур «А» находится под напряжением. Из этого был сделан вывод, что для коротких включений двигателя можно использовать только контур «В», а для более продолжительных — оба контура, но контур «А» при этом следовало подключать в ручном режиме через несколько секунд после зажигания и точно так же отключать его вручную за несколько секунд до автоматического выключения двигателя[38]. После полёта в злополучном переключателе был обнаружен маленький кусочек проволоки длиной 1,4 мм, который и вызвал короткое замыкание[37].

На этот же день была запланирована инспекция лунного модуля, в предыдущих экспедициях астронавты впервые осматривали и тестировали системы лунного корабля на сутки позже[39]. Скотт, Уорден и Ирвин сначала стравили кислород из кабины «Фолкона», удаляя таким образом возможные загрязнения, и наполнили её свежим кислородом из командного модуля. За несколько минут до перехода Скотта и Ирвина в лунный модуль в одном из контуров системы энергоснабжения командного модуля произошёл сбой, загорелся предупреждающий индикатор на главной панели управления[39]. Одновременно возник непродолжительный сбой на линии связи. Как выяснилось вскоре, оба события не были связаны друг с другом и просто случайно совпали по времени. На станции дальней космической связи в Голдстоуне, в Калифорнии вышел из строя один из усилителей. А в «Индеворе» погасли таймер полётного времени в нижнем отсеке оборудования, индикаторы выполняемых программ на дисплее компьютера тоже в нижнем отсеке оборудования и подсветка некоторых индикаторов на главной панели управления[39]. Всё это не было критично и не представляло опасности, но до конца миссии доставляло астронавтам некоторые неудобства. Как выяснилось после полёта, причиной стало короткое замыкание в конденсаторе таймера полётного времени[39].

Первым в лунный модуль перешёл Джеймс Ирвин, за ним Дэвид Скотт, туда же немного просунулся и Альфред Уорден, который держал в руках телекамеру и вёл телетрансляцию. Астронавты сразу обнаружили, что на приборе, измеряющем высоту и скорость снижения во время посадки и расстояние и скорость сближения перед стыковкой, разбито внешнее стекло[39]. Даже на телекартинке было видно, что по кабине летают какие-то частицы, отражающие солнечный свет. Несколько осколков, по словам Скотта, были крупными, размером около 2—2,5 см, но большинство не превышали 1 мм в поперечнике[39]. Они могли попасть в глаза и в дыхательные пути. Астронавты включили систему кондиционирования воздуха. Большую часть осколков притянуло к фильтру вытяжки, где Скотт и Ирвин собрали их клейкой лентой[40]. Позже они тщательно пропылесосили кабину. Астронавты проверили все переключатели на панели управления «Фолкона», убедившись, что они находятся в тех положениях, в которых их установили до старта. Были протестированы системы электроснабжения, обеспечения жизнедеятельности и связи. Телетрансляция продолжалась 49 минут. Скотт и Ирвин проработали в лунном модуле около 2 часов 40 минут[39]. Когда Хьюстон пожелал астронавтам спокойной ночи, было почти ровно 40 часов полётного времени. «Аполлон-15» находился уже в 263 000 км от Земли, его скорость замедлилась до 1,224 км/сек[39].

Третий день полёта

Астронавты отдыхали 9 часов, утром третьего дня полёта Хьюстон разбудил их на час позже, потому что накануне они на столько же позже легли[41]. Вскоре после завтрака Скотт, Уорден и Ирвин провели эксперимент по наблюдению вспышек (фосфенов). Большинство членов предыдущих экипажей, хотя и не все поголовно, докладывали о ярких вспышках, которые они наблюдали, когда закрывали глаза. Астронавты «Аполлона-15», лёжа в своих креслах и повернув головы в одном направлении, надели на глаза светонепроницаемые повязки. Иллюминаторы были закрыты шторками, освещение в кабине потушено. Эксперимент продолжался почти час. Причём, первые 9 минут никто не видел ни одной вспышки[41]. Хьюстон даже засомневался, не задремали ли астронавты, и окликнул их. Когда вспышки начались, Скотт, Уорден и Ирвин регистрировали каждую вслух, сообщая цвет, продолжительность и место её появления. Всё это записывалось на магнитофонную ленту. Скотт зафиксировал 23 вспышки, Уорден — 25, Ирвин — 12[41]. Одни регистрировались всеми астронавтами одновременно. Другие наблюдались ими по отдельности. Большинство вспышек представлялись, как светящиеся точки, и лишь некоторые — в виде световых полос. Учёные пришли к выводу, что вспышки были вызваны космическими лучами высоких энергий, проходившими через глаза астронавтов или через зрительные центры в мозгу[9].

Затем Скотт и Ирвин ещё раз перешли в лунный модуль для окончательной проверки всех систем и повторной уборки[42]. По словам Скотта, они нашли ещё довольно много осколков стекла. Один из них достигал почти 1 см в поперечнике. После этого астронавты ещё раз тщательно пропылесосили всю кабину «Фолкона» и даже оставили пылесос работающим, пока занимались другими делами[42]. Перед ужином оператор связи в Хьюстоне Карл Хенайз в разговоре со Скоттом отметил, каким спокойным выдался вечер, и поинтересовался, что у астронавтов в меню. Через 5 минут Скотт, собиравшийся начать ежевечернюю процедуру хлорирования воды в питьевом баке в нижнем отсеке оборудования, доложил, что у них протечка[42]. В невесомости вода собралась рядом с краном в довольно большой шар, который быстро увеличивался. Кран был закрыт, и было непонятно, где утечка, потому что всё вокруг было мокрым. На Земле начался очередной мозговой штурм. Через 15 минут астронавтам рассказали, что и как нужно делать. Оказывается, на Земле перед самым полётом была аналогичная протечка на тренажёре, и один из техников даже успел написать руководство по её устранению, но астронавтов тогда никто в известность не поставил[42]. С помощью двух ключей Скотт быстро подтянул разболтавшееся соединение в системе хлорирования воды, и течь прекратилась. Вылившуюся воду астронавты собрали полотенцами, которые отправили сушиться в переходной туннель. Примерно через полтора часа после того, как Скотт, Уорден и Ирвин улеглись спать, «Аполлон-15» пересёк невидимую границу, за которой лунная гравитация стала больше земной. В этот момент он находился на удалении 353 374 км от Земли, скорость корабля упала до 0,893 км/сек[42]. Дальше она начала увеличиваться, а все полётные данные в Центре управления полётом в Хьюстоне были переведены в значения относительно Луны, а не Земли, как было до этого.

Четвёртый день полёта и выход на орбиту Луны

29 июля, примерно через 2 часа 20 минут после подъёма, астронавты облачились в скафандры, но пока без шлемов и перчаток[43]. На подлёте к Луне им предстояло сбросить дверь, закрывавшую отсек научных приборов на служебном модуле. Такая операция ранее на «Аполлонах» не проводилась, поэтому в целях безопасности, особенно в свете произошедшей всего за месяц до этого трагедии с экипажем «Союза-11», на случай теоретически возможной разгерметизации корабля, решено было подстраховаться скафандрами. Незадолго до сброса двери модуля научных приборов экипаж «Аполлона-15» провёл промежуточную коррекцию траектории полёта № 4 (реально это была вторая коррекция из четырёх запланированных по дороге к Луне). Маршевый двигатель командно-служебного модуля был включён с помощью только контура «В» на 0,91 секунды, что добавило к скорости корабля 1,65 м/сек[43]. В это время расстояние до Луны составляло около 23 000 км, скорость — 1,211 км/час[43]. После коррекции траектории астронавты надели шлемы и перчатки и проверили герметичность скафандров. Дверь была сброшена путём подрыва пирошнура по всему её периметру и ещё нескольких зарядов для того, чтобы оттолкнуть её от корабля. Толчок во время сброса двери модуля научных приборов был едва ощутим. После полёта Дэвид Скотт рекомендовал отказаться от практики одевания скафандров в такие моменты в последующих экспедициях, хотя признавал, что для него и Ирвина это было хорошей тренировкой, которая сэкономила им время в день посадки на Луну, потому что раньше они не надевали скафандров в невесомости[43].

Астронавты начали подготовку к главному событию дня — включению маршевого двигателя на торможение и переходу на орбиту искусственного спутника Луны. Это должно было произойти над обратной стороной, когда с кораблём не будет никакой связи. В 78 часов 23 минуты 31 секунду полётного времени «Аполлон-15» скрылся за западным краем диска Луны, в этот момент он находился в 543 км от поверхности нашего спутника, его скорость составляла 2,324 км/сек[43]. Если бы маршевый двигатель не сработал, корабль снова вышел бы на связь уже через 23 минуты и, при условии дополнительной коррекции, лёг бы на обратный курс к Земле. В 78 часов 31 минуту 49 секунд полётного времени основной двигатель командно-служебного модуля был включён с помощью одного только контура «В»[43]. Через 5 секунд в ручном режиме был подключён и контур «А». Ровно через 6 минут после зажигания он был отключён, и дальше двигатель работал только на контуре «В». Всего включение двигателя продолжалось 6 минут 38 секунд, скорость корабля уменьшилась на 914,4 м/сек[43]. «Аполлон-15» вышел на окололунную орбиту с апоселением 313 км и периселением 109,3 км[44]. Через 33 минуты после потери сигнала связь восстановилась, и Скотт доложил, что «Индевор» с грузом вышел на позицию[43]. По словам командира, виды были просто фантастическими. Дэвид Скотт описал свои впечатления словами: «Этот первый пролёт над обратной стороной — у меня просто крышу снесло! Ничего делать было невозможно — только пристально смотреть в благоговейном трепете»[9].

В течение первого витка, во время полёта над освещённой половиной Луны, астронавты фотографировали подряд все примечательные детали поверхности и подробно описывали Хьюстону всё, что видели. «Аполлон-15» вышел на окололунную орбиту, имевшую большое наклонение, орбиты всех предыдущих «Аполлонов» пролегали вблизи плоскости экватора. Поэтому Скотт, Уорден и Ирвин видели то, что с такого близкого расстояния до них не видел никто[44]. Когда корабль пролетал над Морем Кризисов, Скотт сообщил, что цвет поверхности варьирует от белого до тёмно-серого с большим количеством промежуточных оттенков серого. Никаких оттенков коричневого цвета, по словам Скотта, астронавты пока не заметили. На подлёте к Морю Ясности командир передал, что оно выглядит, как океан, но, тем не менее, видны горы на его дальнем краю. В этом месте «Аполлон-15» находился вблизи апоселения своей нынешней орбиты, на высоте около 315 км (точка периселения находилась над обратной стороной Луны)[44]. Поэтому отсюда астронавты могли охватить взглядом всю поверхность Моря Ясности с его окраинами. Прямо под собой они видели Таврические горы, а вдали — горы Хемус на юго-западе и Кавказ на северо-западе. В то время, как они описывали Хьюстону ландшафты Моря Ясности, третья ступень их ракеты-носителя (S-IVB) врезалась в поверхность Луны в точке с координатами 1,0° ю. ш. и 11,87° з. д., вне видимости астронавтов[44]. Это место находится в 188 км к северо-востоку от района посадки «Аполлона-14» и в 355 км к северо-востоку от района посадки «Аполлона-12». Сейсмометры, установленные там астронавтами предыдущих экспедиций, зафиксировали удар через 37 и 55 секунд соответственно. Скорость распространения сейсмических волн составила в первом случае 5,08 км/сек, во втором — 6,45 км/сек[44].

Увидеть место своей будущей посадки Скотт и Ирвин на первых витках не могли, оно было в темноте, Солнце ещё не встало из-за Апеннин. Сразу после выхода на лунную орбиту экипаж начал эксперименты с использованием аппаратуры модуля научных приборов. Для этого корабль с помощью двигателей системы ориентации был развёрнут так, чтобы модуль научных приборов был направлен в сторону Луны. Астронавты включили спектрометр гамма-лучей и детектор альфа-частиц. Через четыре часа пребывания на лунной орбите, в конце второго витка, астронавты совершили манёвр перевода корабля на орбиту снижения (англ. descent orbit insertion)[44]. До «Аполлона-12» включительно этот манёвр совершал только лунный модуль, уже отстыкованный от командно-служебного, после чего производились снижение и посадка. Начиная с «Аполлона-14», на орбиту снижения выводилась уже вся связка командно-служебного и лунного модулей, что позволяло значительно экономить топливо в баках посадочной ступени лунного модуля и увеличивать полезную нагрузку. В 82 часа 39 минут 48 секунд полётного времени над обратной стороной Луны, вне зоны радиовидимости, с помощью только контура «В» был включён маршевый двигатель командно-служебного модуля[44]. По расчётам, он должен был отработать 24,5 секунды. Малейшее запаздывание отключения двигателя было недопустимо, поскольку могло угрожать столкновением корабля с Луной. Поэтому Дэвид Скотт сидел с секундомером в руках, отсчитывавшим время с точностью до 0,1 секунды, готовый в нужный момент выключить двигатель. Он и выключил его вручную вовремя, но компьютер его чуть-чуть опередил. Как рассказывал на послеполётном опросе Альфред Уорден, следивший во время манёвра за показаниями приборов, стрелка индикатора давления в камере сгорания упала к нулю на мгновение раньше, чем командир щёлкнул переключателем. Двигатель отработал 24 секунды ровно, что замедлило скорость корабля на 65,2 м/сек[44]. «Аполлон-15» вышел на эллиптическую орбиту снижения 108,9 км на 17,6 км[44]. Манёвр был совершён в периселении прежней орбиты, теперь это место стало апоселением новой. А периселений орбиты снижения оказался примерно в 460 км восточнее Хэдли, в месте, откуда на следующий день «Фолкон» начнёт снижение на лунную поверхность.

Кратер Циолковский

Когда корабль показался из-за диска Луны и связь восстановилась, Скотт доложил Хьюстону, как прошло включение двигателя, и рассказал, что на всех огромное впечатление произвёл кратер Циолковский на обратной стороне с его внушительной центральной горкой. Во время подлёта к Апеннинам, вблизи периселения орбиты, оператор связи (англ. CapCom — Capsule Communicator) Карл Хенайз спросил, хватает ли высоты, чтобы не зацепить горы. Джеймс Ирвин ответил: «Мы все зажмурились и поджали ноги»[44]. Апеннины возвышались почти на четверть высоты орбиты, и ощущение скорости усиливалось за счёт близости корабля к поверхности. Вблизи апоселения нынешней орбиты «Аполлона-15» лунная поверхность перемещалась под кораблём довольно медленно, с угловой скоростью 0,1°/сек, в то время как в периселении она проносилась со скоростью более 5°/сек[44] (для сравнения — угловой диаметр лунного диска, видимого с Земли, равен примерно 1°).

На высоком отрезке орбиты астронавты провели первый сеанс съёмки на картографирующую и панорамную камеры и включили спектрометр гамма-лучей и масс-спектрометр, которые выдвигались из модуля научных приборов на длинных 7-метровых выносных стрелах. На очередном витке, во время пролёта над Апеннинами вблизи периселения Скотт сообщил в Хьюстон, что лунные горы совсем не похожи на земные, нет остроконечных пиков и обрывов, вершины округлые, хотя они иногда и отбрасывают остроконечные тени. Он добавил, что освещённые Солнцем склоны гор, отражая свет, немного подсвечивают тёмную пока равнину, и поэтому каньон Хэдли Рилл различим с орбиты даже сейчас. Примерно за час до окончания этого напряжённого и очень насыщенного рабочего дня Скотт поинтересовался у Хьюстона, потребуется ли на следующий день делать коррекцию орбиты снижения. Карл Хенайз ответил, что, скорее всего, нет. По его словам, данные наземной службы слежения показывали, что в настоящий момент параметры орбиты составляют 107,7 км на 16,8 км, а на следующий день они, согласно расчётам, составят 108,5 км на 16,1 км[44] (однако нужно иметь в виду, что в 60-х годах ХХ века гравитационное поле Луны было ещё недостаточно хорошо изучено. Было известно, что оно неоднородно и что существуют локальные концентрации массы, так называемые масконы, совпадающие, в основном, с большими бассейнами ударного происхождения, вроде Моря Дождей, Моря Кризисов, Моря Ясности и Моря Восточного. Они оказывают воздействие на космические аппараты, меняя параметры их орбиты. Но ни один космический корабль ещё не летал по той орбите, по которой летел «Аполлон-15». Поэтому расчёты баллистиков окажутся не совсем точными). Скотт спросил также о наклонении их нынешней орбиты. Хенайз ответил, что наклонение отличается от расчётного на 0,37 км в точке предстоящего начала снижения на лунную поверхность[44] (Хенайз не уточнил, однако, в какую сторону отклонялась орбита, к югу или к северу). Хенайз понял, что Скотта волнует наклонение орбиты, и заверил, что манёвр выхода на окололунную орбиту был осуществлён экипажем безукоризненно. При этом он впервые поведал Скотту, что расчёты вектора ориентации корабля перед торможением и выходом на лунную орбиту были сделаны на Земле с небольшой ошибкой, которая была скорректирована при переходе на орбиту снижения. «В данный момент всё в порядке. Постучим по дереву», — сказал Хенайз. «Да, но нам осталось пройти ещё несколько миль», — ответил Скотт[44]. Через 50 с небольшим минут после этого Хьюстон пожелал экипажу «Аполлона-15» спокойной ночи, этот рабочий день продолжался чуть более 16 часов.

Посадка

30 июля 1971 года, на 5-й день полёта, Хьюстон разбудил астронавтов на 13 минут раньше запланированного[45]. Телеметрия показывала, что за несколько часов параметры орбиты сильно изменились. Теперь они составляли 108,8 км на 14,1 км[45]. При этом специалистов в Центре пилотируемых полётов беспокоило то, что не был известен точно радиус Луны в районе посадки, погрешность высоты орбиты в точке периселения могла составлять ± 2750 метров[45]. На следующем, 9-м витке, астронавты провели с борта корабля запланированную телетрансляцию. Посмотреть её в Хьюстон приехали жёны Дэвида Скотта и Джеймса Ирвина, командир «Аполлона-11» Нил Армстронг и доктор Вернер фон Браун. Около 14 минут Альфред Уорден, державший телекамеру, показывал и комментировал ландшафты западной окраины Моря Ясности и предгорий Апеннин. Над районом будущей посадки, в периселении, «Аполлон-15» оказался уже на высоте всего 13,9 км[45]. Уордену удалось показать гору Хэдли Дельта и каньон Хэдли Рилл (Солнце там встало, пока астронавты спали) в течение всего нескольких секунд, потому что поверхность внизу проносилась мимо с угловой скоростью почти 7°/сек[45].

В конце этого же витка, когда корабль находился над обратной стороной Луны, с помощью 20-секундного включения двигателей системы ориентации «Индевора» была проведена коррекция орбиты снижения[46]. После манёвра параметры орбиты составили 109,9 км на 19,1 км[46]. Периселений оказался немного выше желаемого, но к моменту начала снижения «Фолкона» он понизится до идеальных 17,6 км[46]. На 10-м витке Скотт впервые осмотрел район предстоящей посадки с помощью бортового телескопа и доложил, что поверхность выглядит достаточно ровной, большинство кратеров сильно сглажены, больших скал или валунов он почти не видит, их много только на дне и на стенках каньона.

В начале 11-го витка Джеймс Ирвин, а за ним и Дэвид Скотт, перешли в лунный модуль, активировали все его системы и занялись их проверкой. Это продолжалось в течение целого витка. В начале 12-го витка, когда корабль находился за диском Луны, они предприняли попытку расстыковки. Но после восстановления связи с Землёй Скотт доложил, что расстыковка не удалась. Анализ телеметрической информации, произведённый на Земле, показал, что к стыковочному механизму не поступает сигнал на отведение защёлок[46]. Предположительно, причиной этого мог быть плохой контакт в штекере электросистемы. Пилот командного модуля Альфред Уорден наддул переходной туннель, открыл люк и разъединил и снова соединил все штекеры. Телеметрия на Земле показала, что проблема устранена. Уорден закрыл люк и снова разгерметизировал переходной туннель. После повторной попытки корабли расстыковались. Это произошло с опозданием на 25 минут 43 секунды, но такая задержка не повлияла на график посадки на Луну[46]. После расстыковки Уорден на 1 секунду включил двигатели системы ориентации, и «Индевор» отошёл от «Фолкона». Скотт слегка развернул лунный модуль, чтобы Уорден смог посмотреть, правильно ли раскрылись опоры посадочной ступени «Фолкона». Во время старта с Земли и полёта к Луне они находились в сложенном состоянии. Уорден подтвердил, что с опорами всё в порядке. Вскоре он на 4 секунды включил маршевый двигатель и перевёл «Индевор» на почти круговую орбиту высотой 120,8 км на 101,5 км[46]. Этот манёвр был необходим на случай возникновения аварийной ситуации, экстренного прерывания снижения лунного модуля и взлёта его взлётной ступени без посадки — тогда стыковку предпочтительнее проводить на круговой орбите высотой примерно 111 км[46]. На 13-м витке Альфред Уорден в командном модуле с помощью сканирующего телескопа провёл отслеживание ориентира в районе посадки, кратера Индекс, рядом с которым находилось запланированное место прилунения «Фолкона». Эти наблюдения и их результаты были нужны для уточнения координат места посадки, более точного расчёта орбит обоих кораблей и обновления данных в системе наведения «Фолкона». Всего планировалось провести два сеанса отслеживания ориентира, но на предыдущем витке из-за задержки с расстыковкой «Индевора» и «Фолкона» на это не осталось времени. Поскольку последний сеанс прошёл нормально, было решено посадку не откладывать[46].

Район посадки «Аполлона-15». Снимок сделан из кабины лунного модуля за один виток до прилунения. В левом нижнем углу — гора Хэдли Дельта с кратером Св. Георга. Внизу в центре — Южное Скопление кратеров. От него по диагонали направо вверх — Северный Комплекс. Место посадки — примерно посередине между ними

На 14-м витке (от момента запуска прошло 104 часа 30 минут 12 секунд, а со времени подъёма экипажа в этот день — почти 11 часов)[47] был включён двигатель посадочной ступени «Фолкона». Первые 26 секунд он работал на 10 % мощности[47]. Это позволило вывесить двигатель на кардане таким образом, чтобы вектор тяги проходил через центр тяжести лунного модуля. После этого двигатель был включён на полную мощность. Через 95 секунд после включения двигателя в компьютер системы наведения и навигации были введены уточнённые данные. Это передвинуло ожидаемую точку посадки на 853 метра на запад, дальше по курсу[48]. Через три минуты компьютер развернул «Фолкон» так, что теперь он летел опорами посадочной ступени вперёд, а иллюминаторы смотрели «вверх», в противоположную от Луны сторону[47]. В таком положении посадочный радар мог «захватить» поверхность. Скотт доложил высоту и скорость, подтвердив, что компьютер получает от радара приемлемые данные. Через 6 минут «Фолкон» уже летел в 9000 метрах от поверхности, а через 7,5 минуты пролетел над лунными Апеннинами на высоте 6700 метров[47]. На высоте около 2700 метров, когда в левом командирском иллюминаторе была видна верхняя часть горы Хэдли Дельта (высотой около 3350 метров), у экипажа возникло ощущение медленного, плывущего движения вперёд[49]. Из-за положения и перемещения лунного модуля относительно горы Скотту и Ирвину показалось, что «Фолкон» перелетит дальше ожидаемой точки посадки[49]. На высоте чуть более 2400 метров Хьюстон сообщил Скотту, что ожидаемое место посадки, по уточнённым данным, находится в 915 метрах южнее изначально запланированной цели[49]. Вскоре после этого, и через 9 минут 22 секунды после включения двигателя посадочной ступени, компьютер перешёл к выполнению программы захода на цель. «Фолкон» на высоте чуть больше 2100 метров развернулся в вертикальное положение[49]. До этого момента пилотирование лунного модуля «Аполлона-15» осуществлялось почти так же, как и во время предыдущих полётов на Луну. Заключительный этап посадки отличался тем, что была выбрана более крутая траектория — 25° вместо 14°[50]. Это давало бо́льшую свободу манёвра на участке торможения, пролегавшем над горным хребтом, обеспечивало лучший обзор после разворота лунного модуля в вертикальное положение и более точный контроль над изменениями в наведении на цель в ручном режиме[51].

Увидев район предстоящей посадки с близкого расстояния и сравнив свою позицию в пространстве с расположением Южного Скопления и тем местом, где каньон делает крутой изгиб у подножия горы Хэдли Дельта, Скотт понял, что корабль, действительно, отклоняется к югу[47]. Чтобы скорректировать наведение на цель, Дэвид Скотт смотрел под определёнными углами, которые ему постоянно сообщал Джеймс Ирвин, на специальные метки, нанесённые на внутреннее и внешнее стёкла его иллюминатора. Смотреть нужно было так, чтобы внутренняя и внешняя метки совпадали. Тогда командир, как в прицеле, видел то место, куда автопилот ведёт корабль. С помощью рукоятки манипулятора в компьютер можно было ввести новое задание, изменив целеуказание вправо, влево, назад или вперёд. Скотт, как и подсказывал Хьюстон, сделал коррекцию вправо, к северу[47]. Но проблема состояла в том, что он видел очень мало чётко выделяющихся деталей поверхности, которые бросались бы в глаза. Кроме горы Хэдли Дельта, каньона Хэдли Рилл и Южного Скопления кратеров других таких деталей практически не было. В районе Хэдли — Апеннины, так же как и в любом другом месте на Луне, кратеры имеются в изобилии. Но, как выяснилось, очень немногие из них оказались достаточно большими или глубокими, чтобы отбрасывать чёткие тени даже при довольно низком утреннем солнце. Перед полётом астронавты очень тщательно изучали фотокарты, много времени провели на тренажёрах и даже тренировались на рельефном макете района высадки размером примерно 5 х 5 метров[47]. Но карты и макет были сделаны на основе фотографий, переданных космическими аппаратами Лунар орбитер (англ. Lunar Orbiter). А они имели не очень высокое разрешение — были видны детали размером 20 метров и больше[47]. Улучшая эти фото, специалисты перестарались и сделали равнину Хэдли более рельефной, чем она оказалась в действительности.

Место фактической посадки «Аполлона-15» отмечено маленьким белым кружком

Скотт изо всех сил старался разглядеть четыре кратера, которые располагались на одной прямой линии — кратеры Матфей, Марк, Лука и Индекс (англ. Matthew, Mark, Luke and Index)[47]. Место посадки, определённое ещё на Земле, находилось рядом с кратером Индекс[комментарии 1]. Но Скотт не видел ни одного из этих четырёх кратеров[47]. Впрочем, в случае с «Аполлоном-15» точность посадки не имела такого решающего значения, как во время полёта «Аполлона-12». Тогда Чарлзу Конраду и Алану Бину было необходимо сесть как можно ближе к космическому аппарату «Сервейер-3», что и было блестяще достигнуто. При той мобильности, которую Скотту и Ирвину давал «Лунный Ровер», промах в несколько сотен метров был бы равен всего нескольким дополнительным минутам езды, что было вполне приемлемым.

На высоте около полутора тысяч метров командир увидел два не очень глубоких кратера, один из которых он идентифицировал, как кратер Салют (англ. Salyut Crater)[49] (назван американцами в честь советской орбитальной станции «Салют»). Была сделана ещё одна коррекция, с тем чтобы «Фолкон» мог сесть чуть северо-западнее кратера Салют[49]. Всего на заключительном этапе посадки Скотт вручную сделал 18 таких коррекций, которые в итоге переместили место посадки на 338 метров ближе по курсу и на 409 метров к северу (вправо по курсу)[48]. Позже Скотт вспоминал: «Наша концепция до полёта заключалась в том, что если мы находим цель, тогда мы садимся точно в цель. Если её найти не удаётся, выбираем хорошее место в радиусе одного километра и садимся, как можно скорее. Как только я понял, что мы не направляемся к расчётной точке и что у меня нет хорошего места относительно кратера Индекс, я выбрал район, который показался мне приемлемо ровным, и направился прямо к нему»[47].

Посадка «Фолкона» на Луну, снятая из окна пилота лунного модуля. Видео начинается с высоты примерно 1600 метров

Ровное место для посадки было выбрано Скоттом примерно на высоте 610 метров, на высоте чуть больше 120 м он перешёл на ручное управление[49]. В этот момент вертикальная скорость лунного модуля составляла 4,3 м/сек[47]. Теперь Ирвин постоянно сообщал командиру не углы, а показания высотомера и вертикальную скорость. На высоте чуть больше 60 метров Скотт начал вручную снижать вертикальную скорость. Она понизилась до 3,35 м/сек.[47] На высоте 45 метров — до 1,8 м/сек. В этот момент корабль начал входить в облако пыли, которая поднялась с поверхности. Скотт доложил: «ОК. У меня — пыль»[47]. На высоте около 18 метров видимость упала практически до нуля, вертикальная скорость понизилась до 0,9 м/сек. С высоты 6 метров до 2,4 метра «Фолкон» снижался на скорости 0,3 м/сек. В этот момент Ирвин закричал: «Контакт!»[47] Скотт почти моментально выключил двигатель посадочной ступени. Ещё 1,2 секунды корабль находился в свободном падении, вертикальная скорость при этом увеличилась до 2 м/сек[47]. (К нижней части трёх из четырёх опор посадочной ступени лунного модуля крепились тонкие щупы длиной 2,4 м. Если хотя бы один из них касался поверхности, на панели управления загорался красный сигнал «Контакт». Когда лунный модуль вставал на грунт, щупы просто ломались).

«Фолкон» весьма ощутимо ударился о поверхность, он был существенно тяжелее всех предыдущих лунных модулей. Из всех шести посадок «Аполлонов» эта была самой жёсткой[9]. Она состоялась в 22:16:29 UTC, от момента включения двигателя посадочной ступени лунного модуля прошло 12 минут 21,7 секунды[52]. Скотт доложил в ЦУП: «ОК, Хьюстон, „Фолкон“ — на равнине у Хэдли»[9]. Позже Ирвин так вспоминал о моменте посадки: «Загорелся индикатор, и я закричал: „Контакт!“ Дэйв мгновенно нажал кнопку и заглушил двигатель. Дальше мы будто провалились, ударились, стукнулись очень прилично. Я сказал „Бэм!“ Но в некоторых газетах написали, что я сказал „чёрт“ (англ. damn). Для меня это было самой жёсткой посадкой в жизни. Потом мы наклонились и чуть перевалились набок. Это был страшный удар с последующим вертикальным и боковым движением. Всё затряслось, и я подумал, что все приборы сейчас отвалятся. Я был уверен, что что-то сломалось, и мы оказались в ситуации, когда нужно срочно прерывать миссию и аварийно взлетать… Мы застыли и ждали, когда на Земле оценят состояние всех систем. Они должны были сказать нам, остаёмся мы, или нет»[9]. Как только астронавты получили разрешение остаться, они похлопали друг друга по плечам, поздравляя с успешной посадкой. Скотт и Ирвин испытали огромное облегчение. Лунный модуль встал на грунт с наклоном назад на 6,9° и влево на 8,6°[47], общий наклон составил около 11°[53]. Сопло двигателя посадочной ступени «Фолкона» было немного повреждено, но этот двигатель уже сделал своё дело. Неиспользованного топлива в баках ступени осталось 478,5 кг, его хватило бы на 103 секунды зависания[54]. Астронавты ещё не знали, что они сели в 548 метрах к северо-западу от запланированного места посадки[55].

Первый день на Луне

«Стоячий» выход из корабля

Гора Хэдли Дельта и кратер Св. Георга. Снимок сделан Дэвидом Скоттом во время «стоячего» выхода

Экипажи предыдущих экспедиций «Аполлонов» в первые часы после посадки на Луну обычно готовились к выходу на поверхность. Но к моменту посадки «Аполлона-15» прошло уже больше 11 часов с тех пор, как Скотт и Ирвин проснулись после предыдущего ночного отдыха. И, если бы они сейчас попытались осуществить полноценную 8-часовую внекорабельную деятельность, тогда в итоге у них мог получиться сверхнапряжённый 26-часовой рабочий день[11]. Поэтому, прежде чем предпринимать первый выход на поверхность, решено было уделить несколько часов работе внутри лунного модуля, а затем предоставить астронавтам 8 часов для полноценного сна. Для того, чтобы заполнить остаток дня высадки, Скотт и Ирвин давали учёным и специалистам в Хьюстоне подробные описания окружавшей их местности. Но они не ограничились видами из двух окон лунного модуля, выходивших на одну сторону корабля. Надев гермошлемы и перчатки скафандров, астронавты через два часа после посадки[11] начали так называемый «стоячий» выход из корабля (англ. Stand-up EVA). Скотт открыл верхний люк лунного модуля и убрал стыковочные узлы. Затем, встав на обшивку двигателя взлётной ступени, он высунул голову, плечи и руки из корабля. Так командир смог осмотреть окрестности во все стороны и сделать панорамные снимки с помощью 70-мм камеры с большим 500-мм объективом[11]. Солнце ещё было низко, оно поднялось над горизонтом всего на 13°[9]. Скотт доложил на Землю, что горы вокруг очень большие, но они все имеют скруглённые формы. «Меня поражает, — сказал он, — что совсем нет остроконечных пиков»[9].

Позднее Скотт вспоминал, что до полёта специалисты по фотокартографии говорили, что в районе высадки практически нет скал и крупных валунов. Однако у них не было фотографий с деталями поверхности менее 20 метров. А вот специалисты по радиолокации, напротив, уверяли, что в Хэдли существуют целые поля гигантских валунов[11], особенно у подножия горы Хэдли Дельта, куда были запланированы две поездки на «Лунном Ровере». Но во время «стоячего» выхода Скотт не обнаружил практически ни одного крупного камня или валуна. «Условия для езды вполне приличные»[56], — доложил он Хьюстону. Через 33 минуты после начала выхода Скотт вернулся в кабину, поставил на место стыковочное оборудование и закрыл люк[11]. Первая в истории космонавтики и единственная на сегодняшний день «стоячая» внекорабельная деятельность была завершена. Скотт, кстати, впоследствии сожалел, что она получила такое немного странное название. «Лучше было назвать это обзором позиции (англ. Site Survey)»[56], — говорил он.

После наддува кабины Скотт и Ирвин сняли скафандры. Они стали первыми среди астронавтов, побывавших на Луне, кому посчастливилось забраться в свои гамаки и заснуть без тяжёлого космического снаряжения[57]. Ирвин впоследствии вспоминал:[9]

Гамак Дэйва висел сверху, в направлении от передней части кабины к задней, а мой под ним — перпендикулярно. Мой гамак был немного наклонён, и ноги слегка болтались. В лунном модуле было шумновато: работали всякие насосы и вентиляторы. Ощущения были такими, как будто спишь в котельной. Но как же было комфортно! Гамаки походили на матрасы, наполненные водой, а мы были лёгкими, как пёрышки. Из трёх ночей, проведённых на Луне, именно в первую я спал лучше всего.

Оригинальный текст (англ.)
Dave was sleeping fore and aft, and I was athwart ship, with my hammock slung under his. I noticed that my hammock was bowed out a little bit and my feet were sort of dangling off. It was noisy in the LM with the pumps and fans running, something like sleeping in a boiler room. But, man, it was comfortable sleeping! Those hammocks felt like waterbeds, and we were light as a feather. The first night’s sleep was the best I had the three nights we were there.

Первая поездка по Луне

С этого угла хорошо виден значительный наклон лунного модуля. На заднем плане — гора Хэдли Дельта

Первую ночь на Луне Скотт и Ирвин спали хорошо, но вместо 8 часов им удалось поспать всего пять с половиной[58]. Накануне работа продолжалась дольше намеченного, а утром Хьюстон разбудил их на час раньше запланированного. Телеметрия показывала небольшую утечку из кислородного бака посадочной ступени. Как выяснилось, причиной был неплотно закрытый клапан трубки сброса мочи за борт. Из 43 кг кислорода, находившихся в баке, было потеряно 3,6 кг[58]. Это было не очень страшно, потому что резерв на случай непредвиденных обстоятельств составлял ровно половину бака. Утечка была довольно быстро устранена, и вскоре астронавты начали готовиться к первому выходу на поверхность.

Скотт и Ирвин обнаружили, что, слегка подтянувшись на направляющих под потолком кабины, они могут влезать в скафандры обеими ногами одновременно[59]. В условиях гравитации в шесть раз меньшей, чем на Земле, это было совсем несложно. Через 4 часа 12 минут после побудки Скотт, нагнувшись, начал разгерметизировать кабину, открыв в выходном люке клапан сброса давления[60]. Ирвин, стоявший у иллюминатора в своём правом углу, увидел, как из клапана вылетают кристаллики льда. Он доложил в Хьюстон: «Мы выдуваем влагу. Из переднего люка вылетают кристаллы льда. Это очень красиво. Вы бы видели их траектории!» «Надеюсь, они ровные, в смысле, — траектории?» — уточнил Джо Аллен. «Очень ровные, Джо», — ответил Ирвин[60] (позднее астронавт говорил: «Когда мы разгерметизировали кабину перед вторым выходом, после протечки, оставшаяся влага была высосана через клапан и вылетела в виде ледяных кристаллов. Тут всё было ясно. Но, откуда взялось столько влаги перед первым выходом, совершенно непонятно»[60]). Дальше у астронавтов возникли небольшие проблемы. В кабине в скафандрах было тесно. Сначала выходной люк (открывавшийся внутрь) никак не открывался полностью, цепляясь за не совсем опустившуюся на пол скобу, которая до этого крепила ранцы портативной системы жизнеобеспечения. Затем Скотт никак не мог протиснуться в люк, всё время тоже за что-то цепляясь. Выходить из корабля можно было только задом, предварительно опустившись на колени и на руки и просовывая в люк сначала ноги. Ирвин при этом подсказывал командиру, куда и как двигаться, чтобы не зацепиться. Только через 10 минут после открытия люка Скотт, наконец, выбрался на площадку наверху лестницы[60]. Здесь он сначала дёрнул за шнур и открыл грузовой отсек, тем самым включив телекамеру. Затем на другую сторону от лестницы выбросил мешок с мусором (это было вне поля зрения камеры). Спустившись на грунт, Дэвид Скотт сказал:[61]

Окей, Хьюстон. Стоя здесь, в Хэдли, посреди чудес непознанного, я осознаю, что есть фундаментальная истина нашей натуры. Человек должен исследовать, и это — исследование в величайшем смысле слова.

Оригинальный текст (англ.)
Okay, Houston. As I stand out here in the wonders of the unknown at Hadley, I sort of realize there's a fundamental truth to our nature. Man must explore. And this is exploration at its greatest.

После этого он стал осматривать лунный модуль. Скотт доложил, что «Фолкон» сел на склоне крутизной около 10°, его задняя левая опора стоит примерно на 60 см ниже задней правой, а левая передняя тоже немного ниже правой[61]. Он добавил, что, несмотря на это, в целом лунный модуль и отсек, в который загружен «Лунный Ровер», выглядят нормально. Продолжая осмотр, Скотт сообщил, что он, кажется, всё-таки повредил сопло двигателя посадочной ступени. «Прямо в центре под лунным модулем — небольшое возвышение, — сказал он. — Задняя опора стоит в кратере, а стенка кратера — как раз под соплом двигателя»[61]. Колокол сопла был довольно сильно смят по всей окружности[комментарии 2]. Впрочем, по результатам послеполётного анализа специалисты сделали вывод, что касания сопла о грунт всё-таки не было. Скорее всего, деформация произошла вследствие нарастания давления реактивной струи, отражённой от лунной поверхности[53].

Примерно через четыре минуты после того, как Скотт ступил на лунную поверхность, Ирвин, получив одобрение своего командира, тоже начал протискиваться в люк[61]. Но, несмотря на то, что в кабине «Фолкона» было уже немного просторнее, у него ничего не получалось. Скотту даже пришлось подойти и вновь подняться по лестнице вверх, чтобы своими подсказками помочь коллеге. Протиснувшись, Ирвин закрыл люк лунного модуля и начал небольшими прыжками спускаться по лестнице. Случайно он промахнулся, не попав ногами на нижнюю ступеньку, и опустился на круглую, как тарелка, нижнюю часть опоры лунного модуля, скользя руками по поручням вниз. И вот тут, когда астронавт уже хотел сойти с тарелки опоры, она неожиданно повернулась[61]. Из-за наклона «Фолкона» тарелка передней опоры едва касалась поверхности и свободно вращалась вокруг оси. Чуть не опрокинувшись назад в самый ответственный момент прямо перед телекамерой, Ирвин крепче ухватился за лестницу руками и в этот миг почти прямо над собой увидел Землю (через 18 лет, в 1989 году, астронавт в одном из интервью признался, что это был единственный раз, когда он смотрел на Землю с поверхности Луны, и зрелище было потрясающим[61]). Справившись с волнением, Ирвин обеими ногами спрыгнул на грунт, немного взбив тёмную лунную пыль. Он посмотрел на юг, в сторону гор, и воскликнул: «Как красиво! Напоминает Сан Вэлли!»[9] (англ. Sun Valley — горнолыжный курорт в штате Айдахо, США).

Затем в 20 метрах от лунного модуля Скотт установил телевизионную камеру, а Ирвин, тем временем, собрал аварийный образец лунного грунта (на случай, если по каким-либо причинам пришлось бы срочно прервать пребывание на Луне). Этот образец стал последним подобным образцом в ходе программы «Аполлон». В оставшихся двух полётах от этой практики решено было отказаться[61]. Далее астронавты приступили к главному. Во всех предыдущих экспедициях одной из первейших задач экипажей была установка комплекта для научных экспериментов ALSEP (англ. Apollo Lunar Surface Experiment Package).

Джеймс Ирвин у «Лунного Ровера». Левее Ирвина хорошо видно изменение цвета лунной поверхности на месте посадки

Но Скотт и Ирвин первым делом должны были выгрузить «Лунный Ровер»[56], подготовить его к работе и отправиться в первую 4-километровую геологическую поездку к тому месту, где каньон Хэдли Рилл вплотную подходит к подножию горы Хэдли Дельта. Во время полёта «Лунный Ровер» стоимостью 40 миллионов долларов США[9] хранился в сложенном состоянии в грузовом отсеке справа от лестницы, если смотреть на лунный модуль. Выгрузка производилась наполовину вручную, наполовину автоматически. К моменту её начала Скотт и Ирвин, несмотря на небольшие задержки с выходом, отставали от графика всего на 3 минуты[61]. Чтобы выгрузить «Лунный Ровер», астронавты должны были осторожно вытягивать его из грузового отсека с помощью двух лентовидных тросов. Луномобиль при этом постепенно раскладывался и опускался на поверхность. Сложенное втрое шасси раскрывалось. Сначала задняя часть, потом — передняя. В той же последовательности разворачивались в рабочее положение колёса[61].

В начале процесса выгрузки «Лунного Ровера» Джеймс Ирвин всё-таки упал. Пятясь назад, он одной рукой тянул трос, а другой попытался снять происходящее на кинокамеру, но споткнулся и завалился на спину[61]. Дэвид Скотт помог коллеге встать на ноги. Позже Ирвин говорил, что без проблем мог бы подняться и сам, но тогда пришлось бы испачкать весь скафандр грязью. Ведь нужно было бы сначала перевернуться на живот и только потом, опёршись на колени и на ладони, отталкиваться руками от поверхности, чтобы принять вертикальное положение[61]. (Астронавты на Луне называли лунную пыль именно «грязью» — англ. dirt). В целом выгрузка прошла без особых проблем, если не считать того, что «Лунный Ровер», уже развернувшись, никак не освобождался от креплений, которые его держали. Астронавтам пришлось тянуть его за заднюю часть от «Фолкона», а потом приподнимать за передок. После выгрузки луномобиль встал на грунт носом к «Фолкону». Скотт и Ирвин закрепили все агрегаты и детали фиксаторами и вручную, приподняв «Ровер» за боковые ручки, немного его развернули, чтобы не начинать с движения задним ходом. Примерно через 17 минут после начала выгрузки командир впервые запрыгнул на своё сидение[61].

Во время первого тест-драйва Дэвид Скотт был не очень приятно удивлён, когда обнаружил, что не поворачиваются передние колёса[61]. Но, безуспешно провозившись с переключателями несколько минут, по совету с Земли, решил оставить всё так, как есть. Из предполётных тренировок он знал, что изменять направление движения можно и одними задними колёсами. Конструкция «Лунного Ровера» предусматривала два отдельных рулевых электродвигателя — один для передних колёс, другой — для задних. Если были включены оба двигателя, обе колёсные пары поворачивали в противоположных направлениях, при этом минимальный радиус разворота составлял всего три метра[61]. Но управлять луномобилем можно было и отключив любой из двух двигателей, только радиус разворота при этом увеличивался до 6 метров[62].

Дэвид Скотт на «Лунном Ровере»

Ирвин должен был заснять тест-драйв на кинокамеру. Но ничего не получилось, заклинило кассету с плёнкой[61]. Затем Скотт смонтировал на «Ровере» и подключил лунный передатчик информации, устройство дистанционного управления телекамерой, саму телекамеру и обе антенны, а Ирвин, тем временем, установил подставку для геологических инструментов и загрузил контейнеры для образцов лунного грунта[63]. Далее Ирвин должен был отнести аварийный образец лунного грунта в кабину «Фолкона». Перед этим Скотт почистил его скафандр щёткой, чтобы внутрь лунного модуля попало как можно меньше пыли, и свернул антенну на ранце[64]. Отнеся образец, Ирвин снова испытал затруднения, выходя из «Фолкона». И Скотту опять пришлось идти к лунному модулю, подниматься по лестнице и помогать напарнику. После этого астронавты достали из грузового отсека и загрузили в кабину корабля очередную дневную порцию пищи, сменные аккумуляторы и кассеты с гидроксидом лития для удаления углекислого газа из ранцев портативной системы жизнеобеспечения, которые им понадобятся после прогулки. Затем Дэвид Скотт вернулся к «Лунному Роверу», чтобы включить навигационную систему. Для этого нужно было поставить лунный автомобиль на относительно ровное место так, чтобы Солнце прямо попадало на солнечный компас, не отбрасывая тени, и перезагрузить всю систему, что занимало около трёх минут[64]. Поскольку направление на Солнце было чётко определено, навигационная система с помощью одноосного гироскопа и счётчиков оборотов на всех четырёх колёсах показывала пройденное расстояние, дистанцию до лунного модуля по прямой и направление, в котором он должен находиться[64]. Но для того, чтобы система работала безошибочно, нужно было ещё и точно знать своё местоположение на поверхности. А этого астронавты пока не знали. Вскоре на своё сидение сел и Джеймс Ирвин. Перед отправкой оставалось только пристегнуться ремнями безопасности. Но тут снова возникли проблемы. Ремни были очень тесными, но, главное, их нельзя было ослабить. На Земле их подогнали индивидуально под каждого астронавта. И никому даже в голову не пришло, что в условиях слабой лунной гравитации скафандры в сидячем положении не будут сдавливаться в той же степени, как на родной планете. Тем не менее, привязаться было абсолютно необходимо. Чтобы выполнить всю запланированную программу, нужно было спешить, а ехать предстояло по очень неровной поверхности. Скотт решил спешиться и подойти с правой стороны к сидящему Ирвину, чтобы помочь ему пристегнуться[64]. Потом он с трудом, но всё-таки пристегнулся и сам. Через 2 часа и 6 минут после разгерметизации кабины Скотт и Ирвин, наконец, двинулись в путь[65]. В этот момент запасы кислорода у обоих находились на уровне 65 %[64]. Из Хьюстона оператор связи (англ. CapCom — Capsule Communicator) Джо Аллен сообщил астронавтам, что им нужно двигаться в направлении кратера Св. Георга (англ. St. George Crater), а там они без труда найдут свою цель — место для первой геологической остановки, кратер Локоть (англ. Elbow Crater). Кратер Св. Георга, огромный двухкилометровый шрам на склоне горы Хэдли Дельта, был отличным ориентиром. Он был виден на протяжении всей поездки, и от Скотта всего лишь требовалось держать курс прямо на него. Командир доложил, что пыли нет совсем. До полёта высказывались опасения, что астронавтам, возможно, придётся всю дорогу ехать в облаке пыли, выбрасываемой из-под задних колёс. Такой проблемы не возникло. Скотт сообщил также, что они едут со средней скоростью 8—10 км/час[65]. Позднее он вспоминал, что, несмотря на небольшую по земным меркам скорость, у него были ощущения довольно быстрой езды. Он связывал это с тем, что каждую минуту «Ровер» проезжал по очень большому количеству различных неровностей рельефа. «Возможно, — говорил Скотт, — скорость на Луне целесообразнее выражать не в км/час, а в кочках/минуту или кратерах/минуту»[65]. Демпфирование колебаний у «Ровера» было гораздо более медленным, чем у его аналога, рассчитанного на земное притяжение, но стабильность почти такой же. Езда была довольно тряской, чего и следовало ожидать от бездорожья. По описаниям Скотта, местность была настолько неровной и кочковатой, что из низинок «едва можно увидеть что-то выше своих бровей»[56]. «Лунный Ровер» отлично преодолевал неглубокие кратеры, но продольная и боковая качка были довольно сильными. Впрочем, качка была пустяком по сравнению с теми моментами, когда астронавты время от времени после подъёма внезапно въезжали в достаточно свежий и большой кратер. У Скотта часто просто не было времени, чтобы отреагировать, а удар и встряска в этих случаях были такими, что луномобиль становился похожим на необъезженную лошадь, все его четыре колеса отскакивали от грунта[56]. Даже, если Скотт имел возможность предвидеть подобные моменты заранее, когда он резко поворачивал на любой скорости выше 5 км/час, казалось, что задние колёса вот-вот заскользят, и «Лунный Ровер» начнёт заносить[56]. В целом же с рулевым управлением одними задними колёсами, по словам Скотта, никаких сложностей не возникало[65]. «Ровер» вёл себя очень послушно. Через мелкие кратеры Скотт ехал напрямую, а если какие-то препятствия нужно было объехать, сначала притормаживал. Впрочем, позже Ирвин вспоминал, что несколько раз в ходе этой первой поездки при резких поворотах вправо луномобиль сильно накренялся, на грунте оставались только правые колёса, и ему казалось, что они неминуемо перевернутся[65]. Максимальная скорость на ровных прямых участках достигала 13 км/час[66].

Дэвид Скотт и «Лунный Ровер» у каньона Хэдли Рилл

Скотта и Ирвина, как пилотов, очень интересовало, как в поездке себя покажет навигационная система «Лунного Ровера». Поскольку она давала астронавтам направление и расстояние до лунного модуля, первым делом необходимо было определить на карте точное место посадки. Любая неточность в определении места прилунения автоматически трансформировалась в неопределённость позиции «Ровера». Но Ирвин, выполнявший роль штурмана, никак не мог соотнести встречавшиеся им по пути кратеры с теми, что были на фотокартах[65]. И это можно было понять. Даже если бы они точно знали место посадки, прочтение карты было затруднено, потому что: 1) вблизи было очень мало больших кратеров с какими-то отличительными чертами, 2) судить о размерах кратеров было очень сложно и 3) карты были получены на основе фотографий с относительно малым разрешением[56]. Неудивительно, поэтому, что через тринадцать минут и почти через полтора километра после начала поездки астронавты совершенно неожиданно для них самих выехали на край Борозды Хэдли Рилл[56]. Сразу стало ясно, что на самом деле они находятся гораздо севернее, чем думали. Глядя вдоль каньона на юго-восток, Скотт и Ирвин видели то место, где он резко поворачивает на запад, и чуть поодаль разглядели свою цель — кратер Локоть (англ. Elbow Crater). Скотт сначала думал, что они слишком отклонились к западу, но теперь это уже не имело значения. Как только они достигнут Локтя, специалисты в Хьюстоне смогут рассчитать расстояние и направление от этого известного ориентира так, чтобы всё встало на свои места. Главное, что в данный момент Скотт и Ирвин видели, куда им нужно направляться, и они поехали вдоль каньона. Ещё через 13 минут они подъехали к восточной кромке кратера Локоть[65]. Последние несколько минут перед остановкой «Ровер» ехал вверх по некрутому склону, но астронавты совершенно не почувствовали, что начали подниматься в гору. После полёта Скотт говорил: «На подъёмах казалось, что едешь по ровной, горизонтальной поверхности. Слабая лунная гравитация не отклоняла тело назад, и не было никаких вертикальных ориентиров, вроде деревьев. То, что находишься на подъёме, становилось понятным, только когда спешиваешься и встаёшь на грунт»[65]. За 26 минут астронавты проехали 4,5 км, от места остановки до лунного модуля по прямой было 3,2 км[65].

Геологические изыскания

По прибытии на место Скотт, прежде всего, сориентировал антенну высокого усиления на Землю. Оператор в Хьюстоне стал показывать всё происходящее и панорамы окрестностей[65]. «Лунный Ровер» успел покрыться тонким слоем пыли, пыль была и на объективе телекамеры. В течение первой поездки по Луне Скотт и Ирвин планировали потратить на геологические работы чуть более часа: около 15 минут в районе кратера Локоть и остальное время, взобравшись повыше, — в предгорье, недалеко от кратера Св. Георга[56]. Когда астронавты приступили к работе у кратера Локоть, уже было понятно, насколько продуктивными обещали стать Джей-миссии. Место первой геологической остановки (англ. Station 1) было удалено от лунного модуля более, чем на три километра, и тем не менее у Скотта и Ирвина ещё было много воды для системы охлаждения, кислорода и времени для полевых исследований[56]. Астронавты собирали образцы камней и грунта, одновременно фотографируя и описывая те детали, которые не могла передать телевизионная картинка[67]. За исключением аварийного образца, взятого в самом начале выхода на поверхность, Скотт и Ирвин предпочитали работать в паре. Так было удобнее, а, главное, работа шла быстрее. Сначала один ставил гномон. Потом оба с разных точек фотографировали выбранный объект крупным и общим планами, с привязкой к окружающей местности. Затем Скотт открывал тефлоновый пакет, а Ирвин клал в него находку. Далее Скотт опускал пакет ниже, и Ирвин совком насыпал в него грунт, взятый с того места, где лежал образец. Хьюстону астронавты сообщали номер соответствующего пакета. И, наконец, фотографировали то же самое место уже после изъятия образца[67]. Во время подготовки к полёту фотографированию уделялось особое внимание и много времени. Камеры крепились у астронавтов на груди, видоискателей не было. Визуально проконтролировать, что попадает в кадр, не было никакой возможности. К тому же камеры не были автоматическими. Каждый раз нужно было вручную, в перчатках скафандров, выставлять диафрагму и фокусное расстояние[67]. У кратера Локоть работа продолжалась 10 минут. Возвращаясь к «Лунному Роверу», Скотт сказал Ирвину: «Жаль, что мы не можем просто сесть и поиграть в эти камешки. Посмотри на них! Они блестящие и искрящиеся!»[67] Ирвин ответил: «Пойдём, Дэйв. Их ещё будет много»[67]. Скотт снова помог Ирвину пристегнуть ремень безопасности, и они поехали дальше.

Дэвид Скотт у валуна на склоне горы Хэдли Дельта

Вскоре астронавты начали взбираться по боковому склону горы Хэдли Дельта. Теперь уже они отчётливо чувствовали, что едут вверх[68]. Скотту и Ирвину вовсе не нужно было подниматься до самого кратера Св. Георга. Езда там из-за крутизны склона была бы очень затруднительна. Им нужно было просто найти достаточно высокое место, в котором не могли находиться породы, складывающие лунные моря[56]. Поскольку «Ровер» ехал в гору, скорость передвижения снизилась примерно до 7 км/час[68]. Но, проехав всего семь минут от кратера Локоть, астронавты увидели то, что хотели, — валун около метра в диаметре, лежавший на склоне метров на пятьдесят выше уровня долины, где они совершили посадку[68]. Других валунов поблизости не было, поэтому останавливаться нужно было здесь[69]. К этому моменту Скотт и Ирвин проехали 5,5 км, расстояние до лунного модуля по прямой равнялось 3,9 км[69]. Выйдя из «Лунного Ровера», Скотт первым делом обернулся назад. Поворачиваться назад в скафандрах во время езды было просто невозможно. Представшая картина поразила его своей красотой. Он призвал Ирвина тоже посмотреть и сообщил Хьюстону, что они находятся высоко на склоне горы и отсюда смотрят вниз, в долину. Затем Скотт направил антенну на Землю и доложил, что передвигаться по сыпучему грунту на склоне довольно трудно. Уклон составлял около 13°[69]. Астронавты работали специальными граблями, совками на длинных ручках и особыми щипцами, которые были сделаны, как двойные грабли, для того, чтобы удобно было захватывать небольшие образцы породы. Они сделали 16 фотографий валуна, Скотт молотком отколол от него несколько кусков, которые они собрали, и затем астронавты даже перевернули валун и взяли образцы грунта из-под него, чтобы можно было узнать, как долго он на этом месте пролежал[69].

Валун у кратера Св. Георга после того, как Д. Скотт его перевернул. Вверху виден каньон Хэдли Рилл

После этого Скотт и Ирвин сделали ещё 7 фотографий уже перевёрнутого валуна. Виды, открывавшиеся с места второй остановки (англ. Station 2) на склонах горы Хэдли Дельта, впечатляли. Благодаря телекамере, установленной на «Лунном Ровере», любоваться ими могли и зрители на Земле. В местах посадок предыдущих кораблей «Аполлон» таких красот не было. В отдалении над горизонтом доминировали холмы и гора Хэдли. Рядом извивался длинный и глубокий каньон Хэдли Рилл. Поскольку в районе прилунения было ещё раннее утро и Солнце стояло не очень высоко, восточная стена каньона была в глубокой, непроглядной тени. А западная стена и местами дно каньона, напротив, были ярко освещены. Из-за относительно невысокой разрешающей способности камеры телеаудитория на Земле не могла видеть всех деталей, которые видели астронавты. Сделав короткую передышку, Скотт сообщил для зрителей на Земле, что вдали на северо-западе он видит на дне каньона очень много больших валунов, достигающих, по его мнению, 10 метров в поперечнике[69]. Лунного модуля отсюда, с места второй остановки, видно не было[70]. Теперь астронавтам оставалось с помощью трубки-пробоотборника взять пробу грунта. Они решили сделать это на кромке располагавшегося поблизости кратера диаметром 10 м и глубиной около 1,5 м[69]. Нижнюю из двух секций трубки (каждая длиной около 35 см) Ирвин легко углубил в грунт руками, дальше её пришлось забивать молотком. К тому моменту, когда работа у кратера Св. Георга была завершена, Скотт и Ирвин уже находились там 50 минут. Изначально в первой поездке была запланирована ещё одна геологическая остановка, примерно в километре к востоку от этой. Но от неё пришлось отказаться. Астронавты уже отставали от графика на 43 минуты[69]. Возвращаться назад к лунному модулю можно было разными путями. Во-первых, можно было ехать по следам «Ровера», оставленным по пути сюда. Ещё когда астронавты только приехали к кратеру Св. Георга, оператор связи Джо Аллен спросил Дэвида Скотта, насколько отчётливо видны следы. Скотт рассмеялся и ответил, что проверил это ещё у кратера Локоть[69]. Следы были отлично видны на девственной лунной поверхности. Это была ещё только первая поездка, других следов не было, и у астронавтов не должно было возникнуть никаких проблем с поисками лунного модуля. Но всем было интересно всё-таки испытать навигационную систему «Ровера» на полную катушку. Поэтому было решено вернуться не той же дорогой, какой они ехали сюда, а наиболее коротким путем, конечно, насколько это позволили бы естественные препятствия.

«Фолкон» и «Лунный Ровер»

Первую часть пути астронавты ехали вниз по склону. При этом они отлично видели окрестности далеко вокруг. Скотт доложил, что видит хорошее место, где можно съехать вниз, на дно каньона, а затем выбраться и обратно[70]. Джо Аллен из Хьюстона ответил, что делать этого ни в коем случае не следует. Тогда Скотт сказал ему: «Если кто-нибудь когда-либо вернётся сюда и захочет съехать в каньон, отправь их поговорить с нами, потому что здесь есть для этого отличное местечко»[70]. Поскольку уклон становился всё меньше, Скотт разогнался быстрее, и, когда попытался объехать очередное препятствие, «Ровер» развернуло на 180°[70]. Он доложил об этом в Хьюстон, а Ирвин добавил, что они только что сделали первый лунный «кристи». Сомнения в безупречной работе навигационной системы «Ровера» были развеяны через семь с небольшим минут после начала обратного пути, когда Ирвин прямо по курсу увидел солнечные блики, отражавшиеся от кабины лунного модуля. Это подбадривало и внушало оптимизм. Астронавты впервые удалялись от корабля настолько, что его не было видно[70]. Вскоре Скотт сделал несанкционированную, самовольную остановку. Он увидел интересный камень, по-видимому, кусок базальта, гораздо более тёмного цвета, чем окружающий грунт, и решил его непременно подобрать. Больше таких камней поблизости видно не было. Разрешения Хьюстона Скотт решил не запрашивать, потому что был уверен, что ему ответят отказом. Он сообщил, что останавливается, чтобы поправить ремни безопасности. Ирвин молниеносно, безо всяких слов, понял своего командира и прикрыл его, начав подробно описывать Хьюстону, какие интересные кратеры он видит вокруг. Скотт подобрал камень, сделав перед этим 9 его фотографий, и положил его в набедренный карман скафандра[70]. На это ушло около 1 минуты 40 секунд. По возвращении астронавтов на Землю камень стал известен, как «Базальт ремней безопасности» (англ. The Seatbelt Basalt)[70]. Уже подъезжая к «Фолкону», Скотт и Ирвин сообщили Хьюстону, что лунный грунт непосредственно вокруг лунного модуля — заметно светлее, чем поодаль, а их следы на нём, наоборот, тёмные[70]. Как объяснил позже астронавт «Аполлона-17» Харрисон Шмитт, профессиональный геолог, это произошло потому, что реактивная струя при посадке «выдула» наиболее мелкие частицы грунта, а крупные лучше отражают солнечный свет. Следы же выглядят темнее на этом фоне, потому что, более или менее, возвращают лунной поверхности её первоначальную отражательную способность[70]. Подъехав к лунному модулю, Скотт припарковал «Ровер» у грузового отсека, в котором находился комплект научных приборов ALSEP. Первая поездка продолжалась 2 часа 15 минут, Скотт и Ирвин за это время покрыли расстояние в 10 километров 300 метров. Они собрали 14,5 кг образцов лунного грунта[26].

Установка ALSEP и проблемы с бурением

Скотт и Ирвин вернулись к лунному модулю через 4 часа 20 минут после начала первого выхода на поверхность и планировали посвятить остаток времени установке комплекта научных приборов ALSEP (англ. Apollo Lunar Surface Experiments Package) и бурению глубоких отверстий в грунте[70]. Оба испытывали сильную жажду и голод. Скотт через трубочку сделал несколько глотков из контейнера с водой, который крепился к внутренней стороне шейного кольца скафандра, и съел половину «фруктовой палочки» (англ. fruit stick). Этот питательный шоколадно-фруктовый батончик длиной около 15 см находился в кармашке тоже на шейном кольце, и до него легко можно было дотянуться губами. У Ирвина с водой ничего не получилось, он без проблем доставал до трубочки, но вода не поступала через клапан. Зато с «фруктовой палочкой» всё было в порядке, и он съел её целиком. К моменту возвращения к лунному модулю астронавты отставали от графика примерно на 30 минут[70].

Центральная станция комплекта научных приборов ALSEP на переднем плане и магнитометр — на заднем

Комплект научных приборов ALSEP, чтобы его не засыпало лунной пылью во время взлёта, нужно было установить не менее, чем в 100 метрах к западу от «Фолкона». Полётным планом предусматривалось, что вскоре после старта с Луны взлётная ступень лунного модуля, чтобы догнать на орбите командный модуль, должна была чуть наклониться в западном направлении, а сопло двигателя, соответственно, повернуться в восточном[71]. Разгрузка приборов прошла довольно быстро. На Луну комплект перевозился двумя пакетами. В одном — центральная станция (англ. Central Station), собирающая и передающая информацию на Землю, c частью научных приборов. В другом — радиоизотопный термоэлектрогенератор и остальные приборы. Для удобства переноски они соединялись между собой специальной перекладиной, которая после размещения ALSEP использовалась, как передающая антенна. Ирвин должен был пешком отнести комплект на место, неся его наподобие штанги. Скотт, сев на «Лунный Ровер», должен был в это время найти подходящее ровное место и отвезти к нему лазерный отражатель и буровую установку. В общей сложности, на первую внекорабельную деятельность, по первоначальному плану, отводилось семь часов. Однако, по неизвестным причинам, Скотт потреблял кислород быстрее, чем ожидалось[56]. К этому моменту запасы кислорода у Ирвина составляли 45 %, а у Скотта — 40 %[70]. Хьюстон предложил ему делать как можно меньше ненужных движений. На это Скотт возразил, что в оставшееся время он должен пробурить три глубоких отверстия: два для эксперимента по изучению тепловых потоков и одно, чтобы взять пробу грунта, и меньше двигаться при этом будет очень затруднительно[71]. Решили, что Хьюстон просто внимательнее последит за остатками кислорода. Скотт ехал очень медленно, боясь, что лазерный отражатель упадёт с «Ровера» и испачкается лунной пылью, хотя он положил его на сидение Ирвина и даже пристегнул ремнями. Хорошее место для размещения ALSEP нашлось в 125 метрах к западу от лунного модуля. Ирвин прибыл туда почти сразу за Скоттом, пройдя это расстояние за 3 минуты 9 секунд[71]. Сначала он попробовал нести комплект научных приборов, как штангу, держа перекладину опущенными вниз руками, как это делали экипажи предыдущих «Аполлонов». Но понял, что таким образом быстро устанет, и положил перекладину на руки, согнутые в локтях, кулаками кверху. Когда Ирвин дошёл до места, частота пульса у него была 165 ударов в минуту, у Скотта в этот момент пульс был 90[71].

Дэвид Скотт бурит отверстия в лунном грунте

Комплект ALSEP «Аполлона-15» включал в себя семь приборов: 1) пассивный сейсмометр (англ. Passive Seismic Experiment); 2) магнитометр (англ. Lunar Surface Magnetometer Experiment; 3) спектрометр солнечного ветра (англ. Solar Wind Spectrometer Experiment); 4) детектор горячих ионов (англ. Suprathermal Ion Detector Experiment); 5) прибор для изучения тепловых потоков в лунном грунте (англ. Heat Flow Experiment); 6) холодно-катодный измеритель (англ. Cold Cathode Gauge) для измерения сверхмалого атмосферного давления и 7) детектор лунной пыли (англ. Lunar Dust Detector Experiment)[72]. Скотт разместил прибор для изучения тепловых потоков, а Ирвин — центральную станцию, радиоизотопный термоэлектрогенератор и остальные приборы. Пока он этим занимался, Скотт приступил к бурению. Он соединял свёрла, каждое длиной по 53 см, по два[73], затем подсоединял очередную пару. Если бы всё шло нормально, он управился бы примерно за полчаса[56]. Но проблемы начались почти сразу. За 10 секунд Скотт легко углубился на глубину одного сверла, примерно на полметра, после чего был вынужден доложить, что грунт становится всё твёрже[73]. Примерно через 4 минуты после начала бурения ему удалось углубиться на 162 сантиметра, но дальше бур не двигался совсем, как будто упёрся в скальные породы[73]. Из необходимых 294 см[74] было пройдено чуть больше половины[73] (для сравнения — в следующей экспедиции пилот лунного модуля «Аполлона-16» Чарлз Дьюк пробурил первое отверстие для эксперимента по изучению тепловых потоков почти на полную глубину в 2,5 метра ровно за минуту, а командир «Аполлона-17» Юджин Сернан сделал то же самое чуть меньше, чем за три минуты[56]. Но всё это стало возможным именно благодаря тем разочарованиям и мучениям, которые испытал Дэвид Скотт). Специалисты в Хьюстоне решили, что глубина более или менее достаточная, и предложили Скотту погрузить зонд в отверстие и переходить к бурению следующего[73]. Но он не смог вытащить бур, его как будто намертво заклинило в грунте. По совету Хьюстона, Скотт извлёк бур с помощью специального ключа, предназначенного для развинчивания секций глубокой пробы грунта. Почти через 21 минуту после начала бурения первый зонд был погружён в отверстие[73], он опустился на глубину 152 см[75]. Со вторым отверстием история повторилась. Первая секция сверла вошла в грунт на полную глубину за 13 секунд, вторая — за 28 секунд[73]. Но дальше, несмотря на все усилия, прогресса не было. Как выяснилось позже, уже на Земле, виной всему была неудачная конструкция бура[73]. Между тем, прошло уже почти шесть часов после выхода на поверхность, кислорода у Скотта оставалось всего на полчаса[56].

Джеймс Ирвин у «Лунного Ровера». Фото сделано Дэвидом Скоттом в самом конце первого выхода на поверхность. На заднем плане — гора Хэдли

В Хьюстоне решили, что бурение лучше завершить в следующий раз, по окончании второй поездки. А пока Скотта попросили помочь Ирвину и установить лазерный отражатель (англ. Laser Ranging Retro-Reflector). Он отнёс его подальше, примерно на 30 метров от «Лунного Ровера», чтобы не испачкать пылью, установил, а после этого ещё и сфотографировал все установленные приборы. Скотту хотелось использовать драгоценное время как можно с большей пользой, и он предложил Хьюстону на обратном пути не пристёгиваться ремнями безопасности, тем более, что было недалеко, да и он обещал ехать очень аккуратно[73]. Это сэкономило несколько минут. Вернувшись к лунному модулю, астронавты загрузили собранные образцы породы и кассеты с отснятой фотоплёнкой в контейнеры и, насколько это было возможно, щёткой почистили друг друга от лунной пыли[76]. Ирвин поднялся в «Фолкон», частота пульса у него в этот момент была более 160 ударов в минуту[76]. Хьюстон попросил Скотта установить экран, улавливающий частицы солнечного ветра. Это должен был сделать на следующий день не он, а Ирвин. Поэтому получилось так, что Ирвин изнутри лунного модуля, глядя через иллюминатор, подсказывал Скотту последовательность действий, а командир следовал этим инструкциям. Установив экран в 15 метрах от «Фолкона», Скотт, несмотря на просьбу Хьюстона вернуться в лунный модуль, подобрал кусок брекчии, покрытый плёнкой стекла. После полёта он рассказывал, что они с Ирвином видели два таких обломка породы из своих иллюминаторов сразу после посадки. Находку Скотт подобрал в 60—70 метрах от лунного модуля. Она выглядела, как один большой кусок чёрного стекла с грубой поверхностью, размером 25 x 16 см. Этот образец весом 4,7 кг стал третьим по величине из собранных в этой экспедиции[76]. Через 11 минут после Ирвина Скотт тоже поднялся в «Фолкон». У него оставалось 10 % кислорода[76]. Астронавты закрыли люк и наддули кабину. В общей сложности, их первый выход на лунную поверхность продолжался 6 часов 32 минуты 42 секунды[26].

После прогулки

После наддува кабины Ирвин попросил Скотта помочь снять его перчатки, сказав, что очень болят пальцы[76]. То же самое было и у Скотта из-за того, что руки в перчатках во время работы приходилось постоянно сжимать, сопротивляясь внутреннему давлению в скафандрах (Харрисон Шмитт, пилот лунного модуля «Аполлона-17», позже сравнивал это с постоянным сжатием в руках теннисных мячей в течение нескольких часов подряд[9]). Ситуация осложнялась тем, что руки в перчатках потели настолько, что кожа пальцев начала отслаиваться от ногтей. Ирвин после этого постриг ногти совсем коротко. Скотт не стал этого делать, и синяки у него под ногтями оставались в течение некоторого времени даже после возвращения на Землю[76]. А сейчас, когда астронавты сняли перчатки, из них полился пот. Ирвин позже предполагал, что, возможно, они выбрали недостаточный режим охлаждения скафандров[76]. И Скотт, и Ирвин потеряли много жидкости во время работы. А Ирвин к тому же за всё время пребывания за пределами корабля не смог сделать ни одного глотка воды. «Мы поглощали воду в невообразимых количествах в тот вечер, — вспоминал позже Джеймс Ирвин, — я не пил семь часов, но при этом потел, как бегун»[9].

Когда астронавты сняли шлемы, они почувствовали резкий запах лунной пыли. По словам Скотта, он был похож на запах пороха, но об этом он сказал только Ирвину, и то шёпотом, чтобы не напугать Хьюстон[77]. Тут же астронавты увидели воду на полу, она вытекала из двух небольших трещинок, образовавшихся в пластиковом соединении, с помощью которого к водяному шлангу крепился пластмассовый антибактериальный фильтр[77]. Скорее всего, они повредили соединение фильтра, когда поворачивались в тесной кабине «Фолкона» в скафандрах. Воды, на вид, было немного, но было совершенно непонятно, как долго она уже течёт и сколько её могло вытечь. Астронавты отсоединили фильтр, и течь прекратилась[77]. Теперь нужно было подумать, как спасаться от лунной пыли. Несмотря на все усилия по очистке, нижняя часть скафандров, от бедра и ниже, была очень грязной. Ещё до полёта астронавты планировали, что будут обеими ногами сначала залезать в мешки, предназначенные для мусора, и только после этого снимать скафандры. Так они и сделали. Большая часть пыли, благодаря этому, оставалась в мешках. А снимать и надевать скафандры, нижняя часть которых находилась в мешках, было совсем несложно. Дальше Скотт и Ирвин заправили кислородом ранцы портативной системы жизнеобеспечения. Скотт сообщил Хьюстону, что его ранец заправлен на 93 %, а ранец Ирвина — на 95 %[77]. Затем они поменяли в ранцах аккумуляторы и кассеты с гидроокисью лития. Примерно через 1 час 41 минуту после наддува кабины Скотт доложил Хьюстону об утечке воды[77]. Он сказал, что они не знают, когда она началась, и ограничилось ли дело только той маленькой лужицей, которую они видят. Скотт спросил, не заметили ли на Земле значительного сокращения запасов воды. Через минуту Джо Аллен ответил, что в Хьюстоне вообще нет никаких данных об утечке и что лужица — это, видимо, всё, что вытекло.

Вскоре Скотт и Ирвин получили возможность поговорить с Альфредом Уорденом на орбите. Скотт спросил, не видел ли он их следов. Уорден ответил, что смотрел через телескоп, но следов не разглядел. И буквально через минуту, уже пролетая прямо над местом посадки, Уорден сказал, что, кажется, видит, но не следы «Ровера», а округлое пятно, цвет которого немного отличается от цвета окружающей лунной поверхности[77]. Сняв скафандры и немного прибравшись в кабине, астронавты принялись за ужин, сообщив в Хьюстон, что они готовы отвечать на вопросы специалистов. Вопросы передавались им через Джо Аллена. Они касались различных тонкостей установки научных приборов ALSEP, езды на «Лунном Ровере» и геологических аспектов 1-й ВКД. Джо Аллен сообщил, что приборы ALSEP передают такое количество ценной информации, что на Земле её едва успевают обрабатывать[77]. Отвечая на вопрос, какие геологические породы преобладают в месте посадки, Скотт сказал, что образцы очень разнообразны, и поведал детали обнаружения «Базальта ремней безопасности» и обломка чёрного стекла. Аллен проинформировал астронавтов, что вторая поездка на следующий день будет продолжаться тоже около 6 с половиной часов и покроет чуть меньшее расстояние, чем планировалось ранее, но, в целом, пройдёт по плану. Скотт затронул проблему потребления кислорода во время прогулки. Аллен заверил его, что дело не в утечке. Просто он «сжигает» кислород в бо́льших объёмах, чем ожидалось, и во время работы, и во время езды на «Ровере». «Хорошо, — сказал Скотт, — завтра я буду дышать поменьше»[77].

Через 1 час 4 минуты после того, как Аллен попрощался с астронавтами, на связь с ними вышел сменивший его Роберт Паркер. Он сообщил, что запасы воды в баках лунного модуля за последние полчаса уменьшились примерно на 11 литров[77]. Скотт ответил, что в этот период они с Ирвином как раз заправляли ранцы портативной системы жизнеобеспечения водой, но до этого у них была протечка фильтра, о которой он сообщал Хьюстону. Ещё примерно через 20 минут Паркер подтвердил объём потерянной воды, добавив, что ситуация представляется стабильной, и до утра он будить астронавтов не будет. Скотт на это сказал, что лучше разбудить, если будет нужно, и спросил, как сейчас выглядят запасы воды. Паркер ответил, что уровень немного приблизился к «красной черте», но пока её не достиг (в баках лунного модуля в самом начале миссии было 225 литров воды. Расход был запланирован на уровне 177 литров. Резерв составлял 48 литров. Объём вытекшей воды равнялся почти 25 % резерва)[77]. На этом Паркер пожелал астронавтам спокойной ночи.

Второй день на Луне

Поездка к горе Хэдли Дельта

Маршруты поездок, запланированные до полёта «Аполлона-15»
Маршруты реальных поездок Д. Скотта и Дж. Ирвина

Через 7 часов 7 минут очередной оператор связи разбудил астронавтов и настойчиво попросил найти разлившуюся воду, подсказав, что искать её, возможно, следует за обшивкой двигателя взлётной ступени, куда она могла затечь из-за сильного наклона «Фолкона»[78]. Когда Скотт доложил, что лужа найдена, Хьюстон ответил, что вычерпать её можно пустыми контейнерами из-под пищи, собрав в контейнер от кассет с гидроксидом лития. Остатки воды следовало собрать полотенцами. Скотт и Ирвин так и сделали, полностью вычерпав и осушив всю лужу. Водой были под завязку заполнены два контейнера из-под кассет с гидроксидом лития, ещё примерно с полконтейнера вошло в мешок для хранения гермошлемов. От половины одного из контейнеров Скотту предложили освободиться, слив её в систему сброса мочи за борт. А два полных контейнера следовало закрыть крышками и заклеить их клейкой лентой, но не слишком плотно, а так, чтобы воздух мог постепенно из них выйти во время разгерметизации[78]. Уже когда Скотт и Ирвин надевали скафандры, Хьюстон попросил их перезаправить водой ранец Ирвина[79]. Телеметрия показывала наличие в системе пузырьков воздуха. Накануне Ирвин, чтобы сэкономить время, заправлял ранец одновременно кислородом и водой, наклонив его примерно на 30°. А ранец, как подсказали специалисты с Земли, при заправке водой должен находиться в вертикальном положении. Из-за этой задержки и сбора разлившейся воды астронавты уже отставали от графика примерно на 1 час[79]. Затем с помощью клейкой ленты Скотт починил антенну на ранце Ирвина, которую тот сломал накануне, забираясь после прогулки в корабль. Отломившуюся часть антенны Скотт приклеил к основанию не в вертикальном положении, а в горизонтальном, закрепив её на верхней поверхности ранца. Качество связи было вполне нормальным.

Через 4 часа 21 минуту после пробуждения Скотт выбрался из кабины лунного модуля на лестницу и выбросил на поверхность контейнеры с водой[80]. Затем он достал из грузового отсека и передал Ирвину наверх очередной поддон с запасами пищи на следующий, последний день на Луне, новыми аккумуляторами и кассетами с гидроксидом лития для ранцев. Примерно через 10 минут после Скотта на лунную поверхность спустился и Ирвин, оба выбрались из «Фолкона» на этот раз гораздо проворнее, чем в первый. Перед началом второй поездки Хьюстон попросил Скотта сначала несколько раз переключить выключатель переднего рулевого электродвигателя, а затем в обычном порядке включить электропитание «Лунного Ровера»[80]. После этого нужно было выключить переднее рулевое управление и снова включить. Когда всё это было проделано, передний рулевой электродвигатель заработал, как ни в чём ни бывало. Скотт даже пошутил, что ночью на Луну, должно быть, прилетали парни из «Боинга» и Космического центра Маршалла, чтобы починить своё детище[81].

Через 5 часов 8 минут после подъёма и почти через час после разгерметизации кабины астронавты тронулись в путь. Некоторое время у Скотта ушло на то, чтобы приспособиться к новым условиям вождения. Сначала он ехал с включённым рулевым управлением обеих пар колёс. Но через 2 минуты остановился и переключился только на переднее рулевое управление. Командиру показалось, что так луномобиль более послушен, особенно при движении вниз по склонам. Но ещё через 4 минуты Скотт снова остановился и включил заднее рулевое. Полноприводная езда была оптимальной, с чем согласились и в Хьюстоне.

Во второй поездке перед астронавтами стояла задача добраться до фронта Апеннин, подняться немного в гору и сделать там по возможности три геологические остановки[81]. Сначала Скотт и Ирвин ехали строго на юг к россыпи кратеров средних размеров у отрогов горы Хэдли Дельта. Геологи считали, что там могут обнаружиться образцы обломков древней лунной коры, выброшенные когда-то в результате ударов метеоритов[56]. Наиболее интересными представлялись кратер Шпора (англ. Spur Crater), довольно свежее образование сорока метров в диаметре, и большой валун, лежавший на склоне чуть выше Шпоры. Через 26 с половиной минут после начала поездки Скотт решил остановиться, чтобы немного передохнуть, о чём было доложено Хьюстону[81]. Командир немного устал от езды по пересечённой местности, которая требовала предельной концентрации и внимания. Он попил воды и съел часть «фруктовой палочки». У Ирвина клапан трубочки контейнера с питьевой водой по-прежнему не работал. Он сделал несколько фотографий горы Хэдли Дельта для панорамы. После 2-минутного отдыха астронавты снова поехали. Вскоре начался подъём, скорость снизилась с 10 до 8 км/час[81]. Скотт и Ирвин доехали почти до кратера Шпора и повернули на восток, вдоль фронта Апеннин. К Шпоре они решили заехать позже, на обратном пути, как и к большому валуну, который они приметили на склоне чуть выше. Вскоре астронавты остановились у небольшого свежего кратера. От «Фолкона» до этой остановки (англ. Station 6) они ехали 42 минуты, за это время было покрыто расстояние 6,5 км, по прямой до лунного модуля было 5 км[81].

Любимое фото Дэвида Скотта, сделанное им со Station 6 камерой с 500-мм объективом. Лунный модуль вдали, слева от него видны научные приборы ALSEP. На заднем плане — кратер Плутон, на переднем — кратер Дюна

Выйдя из «Лунного Ровера», астронавты обнаружили, что находятся на склоне крутизной от 8° до 10°[82]. Некоторое время Скотт вслух восхищался способностями «Ровера», который без труда забрался на такую высоту. Это место было почти на 100 метров выше равнины, на которой стоял лунный модуль. Сам «Фолкон» был отлично виден внизу вдали, и Скотт пообещал, что через минуту зрители на Земле увидят потрясающую картинку[82]. Сначала астронавты немного поднялись от «Ровера» вверх по склону к небольшому кратеру, сфотографировали его и совком взяли несколько проб грунта со спёкшимся стеклом из центра кратера и из его кромки. К работе на склоне горы пришлось приспосабливаться. Подолгу стоять боком к склону с чуть согнутой в колене верхней ногой в скафандрах не получалось[56]. Поэтому большую часть времени астронавты стояли лицом к горе, наклоняясь в её сторону. Немного спасало то, что грунт на склоне был мягким, мунбутсы в нём слегка утопали, и это давало дополнительную опору[56]. Вдобавок время от времени Скотт и Ирвин использовали маленькие кратеры, как ступеньки, на которых было удобно стоять. Собрав поблизости несколько образцов породы, астронавты спустились на 25 метров ниже «Ровера», к небольшому 10-метровому кратеру[83]. Здесь они собрали большое количество камней, сделали много фотографий собранных образцов, горы Хэдли Дельта и лунного модуля вдали. Один крупный камень, который не влезал в тефлоновый пакет, Скотт расколол одним ударом молотка на несколько кусков. Для определения свойств грунта Ирвин, по просьбе Хьюстона, на кромке кратера прокопал совком небольшую канавку. Грунт был не очень рассыпчатым, похожим на графитовый порошок, стенки канавки хорошо держались. Чтобы сфотографировать результат, Скотт встал на внутреннюю стену кратера, крутизна которой была вдвое больше крутизны склона горы. Сделав два снимка, он попытался выйти из кратера, но потерял равновесие и упал на руки и колени. На этот раз Ирвин протянул руку, чтобы помочь своему командиру встать на ноги[83]. Затем астронавты ещё немного углубили канавку и взяли два совка грунта с её дна. После этого они спустились к противоположной, нижней стенке кратера, и Ирвин взял пробу грунта с помощью трубки-пробоотборника. Он легко смог заглубить одну секцию трубки руками, настолько мягким был грунт. Единственную сложность представило возвращение к «Роверу» вверх по склону. Астронавты немного запыхались. Скотт сказал, что карабкаться сюда от подножия горы было бы очень тяжело, а Ирвин предложил впредь оставлять луномобиль ниже места работы. Когда они поднялись к «Лунному Роверу», у Ирвина пульс был 130 ударов в минуту, у Скотта — 96[83]. Здесь Хьюстон попросил астронавтов набрать совком побольше грунта. Они загрузили в пакет чуть больше 1 кг. Скотт сделал серию снимков с помощью фотокамеры с 500-миллиметровым объективом, а Ирвин на «Ровере» щёткой почистил от пыли лунный передатчик информации, телекамеру и её объектив, после чего картинка, принимаемая на Земле, стала значительно лучше. В месте первой остановки астронавты поработали 1 час 4 минуты, после чего Хьюстон попросил их поехать обратно, на запад, к валуну, который они видели по пути сюда[84]. До него они добрались всего за 3 минуты. Склон здесь оказался гораздо круче, около 15°, и астронавты решили поставить луномобиль чуть выше валуна. Даже Ирвин согласился, что к этому месту его недавнее предложение не подходит[84]. Хотя скала метр в высоту, метр в ширину и три метра в длину была частично засыпана грунтом и совершенно очевидно пролежала на своём месте уже не один миллион лет, нетрудно было представить, как она скользит или катится вниз[56]. На месте этой остановки (англ. Station 6a) навигационные приборы «Лунного Ровера» показывали, что от начала поездки пройдено 6,9 км, до «Фолкона» по прямой было 5 км[85]. Астронавтам было сложно вылезти из луномобиля. Кроме того, «Ровер» стоял так, что сориентировать телевизионную антенну на Землю было крайне затруднительно, поэтому телекамеру здесь решили не включать. В Хьюстоне даже засомневались, сможет ли экипаж вернуться от валуна к своему средству передвижения. Но Скотт, сказав, что до валуна недалеко, решил попробовать дойти до него. Он передвигался с трудом, грунт под его ногами осыпался вниз по склону. На полпути он остановился и вернулся назад, чтобы подъехать к валуну на «Ровере»[85]. Ирвину было проще спуститься к новому месту парковки пешком. Чтобы сесть в луномобиль в жестком скафандре, нужно было встать сбоку от «Ровера» и запрыгивать на сидение боком. На крутом склоне проделать это было нелегко, тем более что «Ровер» стоял правым бортом вниз по склону, а его сидение находилось как раз справа. Ирвин уже начал было спускаться, но Скотт попросил его остановиться и последить за тем, как он будет маневрировать. Он вёл луномобиль очень медленно и предельно осторожно, потому что никто не мог предсказать, как тот поведёт себя при таком наклоне на сыпучем грунте. Чтобы его левое сидение оставалось в более высоком положении, Скотт сначала потихоньку сдал на несколько десятков метров назад, а потом съехал вниз и запарковался рядом с валуном, но чуть ниже. «Ровер» стоял очень ненадёжно.

Дэвид Скотт работает на склоне горы Хэдли Дельта
Дж. Ирвин держит «Лунный Ровер» у «Зелёного валуна»

Левое заднее колесо не доставало до грунта почти 15 сантиметров[85]. Оставлять его в таком положении без присмотра было нежелательно, он мог случайно самопроизвольно поехать вниз. И Скотт решил, что о планах поработать здесь лучше забыть. Но Ирвину, спускаясь, в любом случае предстояло пройти мимо валуна. Дойдя, он остановился, чтобы сфотографировать его, и тут заметил, что вблизи он казался светло-зелёным[85]. Ирвин вызвался подержать «Ровер», пока Скотт сходит и убедится во всём своими глазами. Командир, который за время подготовки к полёту стал большим энтузиастом геологии, немедленно согласился. Когда Скотт убедился, что Ирвин занял удобную позицию и крепко держит «Ровер», он пошёл вверх к валуну. Сначала Скотт сказал, что не видит ничего зелёного, но, присмотревшись повнимательнее, по совету напарника, к верхней половине валуна, признал, что Ирвин прав. Огромный камень, действительно, был зелёным, и это была брекчия[85]. Скотт щипцами поскоблил поверхность валуна и отколол от него несколько небольших кусков. Анализы, сделанные позже на Земле, показали, что в них много стекла с высоким содержанием окиси магния[85]. Это и придавало всему валуну зелёный оттенок. Поблизости Скотт собрал образцы грунта, который также выглядел зеленоватым. Работа около валуна продолжалась чуть больше шести минут[85], затем командир вернулся к «Роверу». Ирвин предложил Скотту сесть первым, пока сам он будет продолжать держать «Ровер». В этом был смысл, хотя, в таком случае, Ирвин остался бы непристёгнутым ремнями безопасности. Скотт запрыгнул в сидение с первой же попытки, а потом отъехал немного до первого небольшого кратера. Там на своё сидение луномобиля без проблем запрыгнул и Ирвин. Скотт старался ехать очень аккуратно, предупреждая напарника о каждом малейшем повороте, а Ирвин держался обеими руками. 230 метров до следующей остановки (англ. Station 7) у кратера Шпора они покрыли за 2 минуты 48 секунд, средняя скорость «Ровера» на этом отрезке составляла 4,9 км/час, почти вдвое меньше, чем на равнине[85]. Всего Скотт и Ирвин на этот момент проехали 7,3 км, расстояние до лунного модуля сократилось до 4,7 км[86].

Камень Бытия и кратер Дюна

В кратере Шпора астронавты обнаружили, что грунт вокруг опять казался им зеленоватым[86]. Ирвин предположил, что, может быть, всё дело в защитных светофильтрах гермошлемов. Что будет, если они привезут камни домой, а там они вовсе не будут выглядеть зелёными? Оба, не сговариваясь, подняли светофильтры. Когда через несколько секунд их глаза немного приспособились к яркому свету, оказалось, что зелёный цвет немного поблёк, но всё-таки, как сказал Скотт, это определённо был другой оттенок серого[86]. Несколько образцов грунта отправились в пакеты. Когда позже их изучали на Земле, они всё ещё имели зеленоватый оттенок. Примерно через пятнадцать минут после остановки в кратере Шпора астронавты заметили камень размером примерно 10 сантиметров, который, как на пьедестале, лежал на куске брекчии и ярко сверкал на солнце. По словам Ирвина, он, казалось, манил к себе и как будто говорил: «Подойдите, возьмите меня!»[56] Когда астронавты присмотрелись внимательнее, сомнений не осталось. Это был кусок кристаллической породы, целиком состоящий из минерала плагиоклаза, и он очень отличался от брекчий и базальтов, которые они собирали до сих пор. «Кажется, мы нашли то, зачем сюда прилетели», — доложил Скотт Хьюстону. «Думаю, мы, возможно, нашли что-то близкое к анортозиту, — добавил он с удовлетворением, — потому что камень кристаллический, и он почти весь состоит из плагиоклаза. Какая красота!»[86]

Камень Бытия на своём пьедестале на поверхности Луны. Справа — гномон
Пьедестал Камня Бытия после того, как Джеймс Ирвин разбил его совком

Скотт и Ирвин бережно упаковали образец, который потом стал известен, как Камень Бытия (англ. The Genesis Rock). Его возраст был оценён специалистами на Земле примерно в 4,1 миллиарда лет[86]. Значимость этой находки была огромной. Экипажи «Аполлона-11» и «Аполлона-12» привезли на Землю образцы пород, слагающих лунные моря. Геохимики по ним определили возраст лавовых потоков, которые создали эти моря[56]. Экипаж «Аполлона-14» привёз образцы брекчии, которые подтвердили общие предположения о возрасте и составе пород, выброшенных из таких огромных бассейнов, как Море Дождей. Оставалось найти фрагменты древней лунной коры. Это было одной из главных задач экипажа «Аполлона-15»[56], и Скотт и Ирвин с ней справились всего через два с половиной часа после начала второй поездки[86]. Астронавты подобрали и кусок пьедестала, на котором лежал Камень Бытия, после того как Ирвин разбил брекчию совком. Дальше они намеревались взяться за валун, который лежал невдалеке. Скотт, по его словам, приберегал этот камень на десерт. Но Хьюстон настойчиво попросил их оставить валун в покое и, вместо этого, собрать специальными граблями в форме ковша как можно больше мелких камешков.

Камень Бытия в лаборатории на Земле
Валун у кратера Дюна. На заднем плане — северо-западный склон горы Хэдли

Работы впереди было ещё много, а резервный запас времени, на случай, если астронавтам пришлось бы возвращаться к лунному модулю пешком из-за внезапной поломки «Ровера», стремительно уменьшался. Пока Ирвин ходил к «Роверу» за граблями, Скотт всё-таки добрался до валуна и отколол от него кусочек. Потом астронавты граблями набрали целый пакет мелких камней и ещё один полный пакет грунта. И в завершение Скотт и Ирвин подобрали камень размером с большой грейпфрут весом 4,8 кг, он стал вторым по величине из образцов лунной породы, собранных экипажем «Аполлона-15»[86]. Всего у кратера Шпора астронавты за 50 минут работы нашли четыре образца анортозита, но Камень Бытия был первым из них и самым крупным[56].

Отсюда Скотт и Ирвин направились вниз, в направлении лунного модуля, но по пути им ещё предстояло сделать остановку у кратера Дюна (англ. Dune Crater). Первоначально остановку здесь (англ. Station 4) предполагалось сделать в начале второй поездки, но по ходу её решено было отложить на конец[87]. Дорога сюда заняла около 13 минут[88], до этого места «Лунный Ровер» покрыл расстояние в 8,9 км, до «Фолкона» оставалось 3,4 км[88]. Астронавты остановились в 40 метрах от южной кромки кратера Дюна, имевшего около 500 метров в поперечнике. Хьюстон настаивал на очень короткой, 10-минутной остановке, поэтому для экономии времени телекамеру здесь решено было не включать. Скотту, прежде всего, нужно было поменять в фотокамере кассету с плёнкой, она кончилась в конце остановки у кратера Шпора[86]. Пока он это делал, Ирвин начал снимать на свою 70-мм камеру панораму окрестностей, но успел сделать только 11 снимков, механизм камеры заело, и он перестал протягивать плёнку[88]. Поэтому дальнейшие геологические изыскания у кратера Дюна документировал на свою камеру только Скотт. Астронавты собрали несколько камней и совков грунта и принялись за валун с большими полостями на его поверхности, лежавший на самом краю кратера. Скотт молотком отколол от него несколько кусков. Один из них, весом около 2 кг, стал самым большим из всех, которые откалывали от лунных валунов и скал астронавты «Аполлонов»[88]. После этого Скотт обратил внимание, что к ранцу портативной системы жизнеобеспечения на спине Ирвина не прикреплен, как обычно, пакет с образцами лунной породы. Командир тут же проверил, на месте ли лучшие и самые ценные из собранных образцов, которые он предусмотрительно запрятал под сидение луномобиля. С ними было всё в порядке. «Ну, ладно, ничего, — сказал Скотт, — что-то находишь, что-то теряешь»[88]. Возвращаться не было времени, хотя по следам «Ровера» они нашли бы пропажу без проблем. Астронавты уже садились в луномобиль, когда Скотт вдруг вспомнил, что он просто не прицепил к ранцу Ирвина пустой мешок в конце предыдущей остановки. «Ну, ты меня заставил поволноваться», — заметил Ирвин. «Я и сам себя заставил изрядно понервничать»[88], — парировал Скотт. Точку в этом разговоре поставил Джо Аллен из Хьюстона. Оказывается, на Земле все с самого начала знали, что ничего не потеряно. И, наверное, об этом следовало сразу сказать, допустил Аллен. Но всем хотелось проверить, признает ли командир свою ошибку. По просьбе Хьюстона, астронавты доложили о состоянии запасов кислорода. У Ирвина оставалось 50 %, у Скотта — 42 %[88]. У кратера Дюна Скотт и Ирвин провели вместо 10 чуть более 16 минут[88]. На обратном пути они могли видеть вдали свой лунный модуль. И это давало возможность проверить работу навигационной системы: индикаторы указывали верное направление[89]. У астронавтов были трудности с визуальным определением расстояний и размеров, поскольку не было привычных ориентиров: деревьев, домов, столбов линий электропередачи и др. Скотт даже заметил, что он больше не знает, насколько большим может быть «большое». Когда навигационная система показала, что до «Ровера» остаётся 2,4 км, астронавты начали различать детали на поверхности «Фолкона». А когда до лунного модуля оставалось чуть менее 2 км, Джо Аллен из Хьюстона сообщил им, что установленный ими сейсмометр улавливает колебания от их передвижения на «Ровере» по лунной поверхности[89]. Скотт разогнался до 12 км/час. Ирвин пошутил, что его вождение вызывает у него морскую болезнь. «Ну, а чего же ты ожидал, вы ведь путешествуете по морю», — ответил ему из Хьюстона Джо Аллен[89]. Возвратившись к лунному модулю, астронавты выгрузили собранные образцы. Вторая поездка по Луне продолжалась 3 часа 58 минут. Скотт и Ирвин проехали 12,5 км и собрали 34,9 кг образцов лунного грунта[26].

Бурение. Вторая попытка

Дальше обоим предстояла тяжёлая работа. Скотту нужно было заканчивать с бурением, а Ирвина ожидали эксперименты по изучению механики грунта[56]. Но пока он получил задание из Хьюстона снять на фотокамеру Скотта сопло двигателя посадочной ступени «Фолкона», экран ловушки частиц солнечного ветра и сделать серию снимков окрестностей для панорамы, видимой с места посадки[89]. Скотт же один поехал на «Ровере» к месту размещения научных приборов ALSEP и по прибытии в очередной раз двумя щётками почистил телекамеру и лунный передатчик информации[89]. В течение почти суток, которые прошли после первой попытки бурения, специалисты NASA думали, как преодолеть возникшие трудности[56]. Скотту посоветовали не давить сильно в начале бурения и, если он заметит, что бур начинает застревать, чуть поднять его, чтобы прочистить желобки[90]. Но, несмотря на то, что Скотт держал бур настолько легко, насколько только мог, его заклинило почти сразу. А чтобы поднять его всего на несколько сантиметров, потребовались немалые усилия. Но после этого бур застрял снова, ещё хуже, чем прежде. Скотт несколько раз запускал дрель снова, пытаясь одновременно её чуть приподнять. Его руки были напряжены до предела. В какой-то момент наблюдателям в Хьюстоне, следившим за происходящим с помощью телекамеры «Ровера», показалось, что дело пошло, бур действительно углубился примерно на 15 см, но затем опять застрял[90]. В Хьюстоне решили, что глубина достаточна. Скотт попробовал углубить в скважину второй зонд эксперимента по изучению тепловых потоков, но он погрузился только на 105 см[75]. Оказалось, что, когда Скотт в очередной раз чуть приподнял бур, нижняя его секция отделилась и осталась внутри[90]. Таким образом, подсказка из Хьюстона перед началом второго сеанса бурения только усугубила проблемы[56]. Теперь учёные должны были крайне аккуратно интерпретировать данные эксперимента. Но, как показала практика, они полностью совпадали с теми, что посылал такой же прибор, установленный позже экипажем «Аполлона-17»[56]. Бурение второго отверстия и подключение прибора по изучению тепловых потоков отняли у Скотта в общей сложности 31 минуту[90]. Ирвин, тем временем, обстоятельно пофотографировал место размещения научных приборов ALSEP и собрал поблизости два приглянувшихся ему образца лунной породы[90].

Джеймс Ирвин совком копает траншею

Покончив со вторым отверстием, Скотт сделал небольшой перерыв и присоединился к Ирвину, который приступил к экспериментам по изучению механики грунта. Инструкции по их проведению занимали пять страниц в шпаргалках и памятках, которые астронавты носили на запястьях[56]. Для сравнения, задание для одной геологической остановки обычно умещалось на двух страницах. Эксперименты по механике грунта нужны были для того, чтобы оценить стабильность лунного грунта и нагрузки, которые он может выдерживать[56]. Впоследствии это могло пригодиться при строительстве долговременных лунных баз. Для начала Ирвину нужно было прокопать совком небольшую траншею. Скотт стал фотографировать процесс. Ирвин, отбрасывая грунт назад между ног, прокопал на глубину почти 30 сантиметров, но дальше был вынужден остановиться, потому что реголит стал настолько твердым и плотным, что он был почти уверен, что достиг скальных пород[91]. За 6 с половиной минут Ирвин выкопал канавку длиной около 1 м и глубиной 35—40 см[91]. Затем Скотт помог ему упаковать образец грунта со дна канавки в герметичный металлический контейнер и вернулся к своему, как он сам выражался, «излюбленному» занятию[56]. Нужно было ещё бурить третье отверстие для взятия глубокой пробы грунта. Бур для этих целей оказался гораздо лучше, и бурение само по себе прошло достаточно гладко. Скотт углубил все шесть секций пробы на полную глубину 2,4 метра всего за несколько минут[91]. Однако, хотя бур легко поворачивался в скважине, Скотт никак не мог вытащить его из грунта. Было решено, что астронавты попробуют извлечь бур на следующий день[91]. Тем временем, Ирвин заканчивал эксперименты по изучению механики грунта. С помощью специального прибора в виде тонкого длинного стержня с коническим наконечником он давил на грунт, пытаясь в него углубиться, а прибор записывал, какие усилия при этом прилагаются. Как выяснилось, грунт был очень твёрдым и плотным. Эксперименты были завершены обрушением стенки канавки, что у Ирвина получилось не сразу[91].

Джеймс Ирвин салютует флагу США

Вернувшись к лунному модулю, астронавты по просьбе Хьюстона установили на месте посадки «Аполлона-15» флаг США[92]. Ирвин доложил Земле: «Мы выбрали место с горой Хэдли Дельта на заднем плане. Я воткнул флагшток в грунт и стукнул по нему молотком пару раз, так что несколько миллионов лет он точно простоит»[92]. После этого астронавты сфотографировали друг друга у флага на камеру Скотта, в которой была чёрно-белая плёнка. Чистой кассеты с цветной плёнкой у них в тот момент под рукой не было, поэтому цветные снимки решено было сделать на следующий день. В самом конце 2-й ВКД, когда Ирвин уже поднялся в лунный модуль, а Скотт подавал ему контейнеры с образцами породы, оператор телекамеры «Ровера» в Хьюстоне, следивший за происходящим, начал медленную панораму вверх, и в этот момент камера стала неуправляемой, объектив пополз вверх и уставился почти в зенит[92]. На какое-то время в кадре появилась Земля. Впервые в истории земляне увидели свою планету в прямом эфире с поверхности Луны[92]. Скотт подошёл к «Роверу» и рукой повернул камеру в горизонтальное положение[92].

После того, как второй выход на лунную поверхность был завершён, Джо Аллен сообщил астронавтам, что они установили новый рекорд ВКД — 7 часов 12 минут 14 секунд[26]. Скотт и Ирвин сняли скафандры и заправили ранцы[93]. После ужина астронавты в очередной раз несколько минут поговорили с Альфредом Уорденом, пока он пролетал над ними. Ирвин попросил Уордена сбросить ему вниз его ложку и мыло, без которых он очень страдает. Уорден съязвил, что до сих пор не трогал мыла Ирвина, но сегодня уж непременно им попользуется. Скотт, однако, посоветовал не спешить, потому что вечером следующего дня мыло Уордену будет гораздо нужнее[93]. Сеанса радиосвязи с ответами астронавтов на вопросы специалистов в этот день решено было не проводить. На все процедуры после внекорабельной деятельности у Скотта и Ирвина ушло около 3 часов 22 минут, к этому моменту астронавты отставали от графика на 1 час 50 минут[93]. Ещё когда они поднялись в лунный модуль, у них оставалось всего 22 часа до старта с Луны[56]. Хьюстон настаивал на взлёте точно по графику и на полноценном 7-часовом ночном отдыхе[93]. Это означало, что третью прогулку придётся неизбежно сокращать[56].

Третий день на Луне

Цена глубокой пробы грунта

Хьюстон разбудил астронавтов не через 7 часов после отбоя, а через 6 часов 47 минут, чтобы хоть немножко наверстать отставание[94]. Вскоре Джо Аллен сообщил Скотту и Ирвину, что пассивный сейсмометр регистрирует их движения в кабине лунного модуля. Относительно третьей прогулки он сказал, что она будет короче, чем планировалось, около 4—5 часов. Сначала астронавтам надлежало извлечь глубокую пробу грунта, а затем они должны были поехать в западном направлении, к каньону Хэдли Рилл для геологических исследований. Дальнейшее путешествие к Северному комплексу (англ. North Complex), где геологи надеялись найти доказательства древней вулканической активности, на тот момент ещё не исключалось, но было под вопросом. По словам Джо Аллена, окончательное решение на этот счёт должно было быть принято у каньона. Ирвин доложил Хьюстону, что Скотту накануне удалось починить его фотокамеру, так что они будут во всеоружии. Для экономии времени астронавты решили не наполнять и не крепить внутри скафандров ёмкости с питьевой водой (тем более, что у Ирвина она так и не работала) и «фруктовые палочки». Вместо этого они как следует смазали молнии скафандров и кольца креплений шлемов и перчаток. Перед тем, как надеть гермошлемы, они сделали по «последнему», как сказал Скотт, глотку воды из водяного пистолета лунного модуля[94].

Через 3 с половиной часа после пробуждения Скотт спустился на лунную поверхность, и уже через 2 минуты к нему присоединился Ирвин[95].

Памятная табличка на панели управления «Лунного Ровера». Фото Дж. Ирвина

Скотт прикрепил с правой стороны панели управления «Лунного Ровера» памятную табличку с надписью: «Первые Колёса Человека на Луне. Доставлены „Фолконом“ 30 июля 1971» с именами и автографами всех трёх членов экипажа «Аполлона-15»[95]. Загрузив всё необходимое в «Ровер», астронавты сфотографировали друг друга у флага США на цветную фотоплёнку. После этого Скотт поехал на «Ровере» к месту глубокой пробы грунта в одиночку, а Ирвин сказал, что прогуляется туда пешком, якобы, чтобы не мучить напарника застёгиванием своих ремней. На самом деле, как выяснилось позже, он просто хотел уединиться на пару минут, чтобы оставить на Луне несколько личных предметов, которые он специально привёз с Земли[95][комментарии 3]. Когда Ирвин догнал Скотта, они решили вытаскивать глубокую пробу вдвоём за рукоятки бура[96]. Надежды, что на этот раз повезёт, не оправдались, бур не трогался с места. По предложению Хьюстона, они попробовали запустить бур на несколько секунд. Он запустился, аккумуляторы ещё не разрядились, но ничего не случилось. Астронавтам нужен был инструмент, вроде домкрата. Но такой появится позже только у «Аполлона-16»[56]. Сейчас же Скотту и Ирвину оставалось полагаться исключительно на собственную мускульную силу. Постепенно, подставляя то локти, то плечи под ручки бура, они напрягали все силы на счет «раз-два-три», вытаскивая его на несколько сантиметров за одну попытку[96]. Всё это время телекамера «Ровера» смотрела вниз и, несмотря на усилия оператора на Земле, никуда не поворачивалась. Однако Хьюстон не решился отвлекать астронавтов. Они сами, когда сделали небольшой перерыв, чтобы отдышаться, заметили неполадки и поправили камеру. Примерно через девять минут Скотт сообщил, что бур поддаётся[96]. Он ещё раз изо всех сил нажал плечом, и бур, наконец, вышел. Никто тогда не узнал, что Скотт при этом растянул мышцы плеча[96]. Теперь оставалось только разделить все шесть секций пробы. Этим занялся Скотт, а Ирвин, по просьбе Хьюстона, стал снимать панораму у траншеи, которую он выкопал накануне. Но он успел сделать всего несколько снимков, кассету с цветной плёнкой в его камере снова заело. Ирвин доснял панораму камерой Скотта, а в свою поставил кассету с чёрно-белой плёнкой. Тем временем, у Скотта тоже были проблемы. На разделение двух верхних секций ушло более 17 минут[96], но четыре нижние никак не поддавались. Не помогли даже тиски, установленные на «Лунном Ровере». Оказалось, что они смонтированы задом наперёд. Как выяснилось позже, причина крылась в ошибке в чертежах. Когда на Земле инженеры собирали модель «Лунного Ровера» для тренировок в земных условиях, они смонтировали вспомогательное оборудование вопреки чертежам, потому что было ясно — если смонтировать его так, как начерчено, оно просто не будет работать. Но об этом никого не предупредили, чертёж тоже не перечертили. И когда другие уже собирали первый «Ровер» для реальных лунных условий, всё сделали по чертежам, и тиски оказались непригодными[96].

На пробу грунта уже было потрачено более 26 минут, когда Хьюстон попросил астронавтов отложить четыре неразделённые секции, чтобы подобрать их в конце прогулки[96]. Дальше, по программе, Ирвину предстояло заснять на 16-мм кинокамеру определённые, заранее оговорённые манёвры «Ровера». Пока он к этому готовился, Скотт попросил Хьюстон сказать ему, что эта проба грунта важна, чтобы он не чувствовал, что масса времени потрачена впустую. Аллен заверил его, что она действительно очень важна, потому что это самая глубокая проба лунного грунта из полученных до сих пор. Позже, на Земле, специалисты насчитают в этой колонке грунта длиной 2,4 метра 58 различных слоёв толщиной от 0,5 см до 21 см[96]. Наибольший интерес представляли глубинные слои, которые в течение миллионов лет не подвергались воздействию космических лучей. Во время съёмок «Ровера» в действии Скотт разгонялся, поворачивал туда-сюда и через полторы минуты после старта резко затормозил. Но как раз здесь Ирвин заметил, что камера не работает, счётчик плёнки стоял на месте. К этому моменту прошёл уже 1 час 10 минут с тех пор, как оба астронавта вышли на лунную поверхность, Хьюстон попросил их начать движение к каньону Хэдли Рилл[96].

Поездка к каньону Хэдли Рилл

Дэвид Скотт и «Лунный Ровер» на краю каньона Хэдли Рилл. На заднем плане —  гора Хэдли Дельта

Два километра до каньона Скотт и Ирвин могли преодолеть минут за 10—15[56]. Впрочем, всё зависело от рельефа, с которым им предстояло столкнуться. Во время «стоячего» выхода Скотт смог хорошо разглядеть рельеф во всех направлениях, кроме как раз западного. Там, в противоположной от Солнца стороне, не было никаких теней, детали местности не выделялись, наоборот, всё сливалось[56]. Поэтому для астронавтов было полной неожиданностью, когда всего через полторы минуты после начала поездки они увидели, что начали спускаться в большую низину[97]. Впрочем, как заметил Ирвин, возможно, что это был большой и очень древний, сглаженный кратер. Он предложил назвать его Росомахой (англ. Wolverine)[комментарии 4]. В центре этого образования находился кратер. По оценке Ирвина, самое низкое место этой впадины лежало примерно на 60 метров ниже равнины, на которой стоял лунный модуль[97]. И хотя склон был не очень крутым, около 5°, астронавты решили низину объехать. Дальше на пути они встретили ещё несколько таких котловин. По словам Ирвина, это было похоже на езду по большим песчаным дюнам и совсем не похоже на поездку к горе Хэдли Дельта. Там всегда можно было обернуться назад и увидеть лунный модуль. В том месте каньона, к которому приближались Скотт и Ирвин, его дальняя стена была на 30 метров ниже ближней, поэтому астронавты видели её только с высоких точек. Они увидели её через десять минут после начала пути, когда находились примерно в полукилометре от Борозды Хэдли[97]. Второй раз дальняя стена показалась, когда они сделали короткую остановку (англ. Station 9) для сбора образцов у небольшого молодого кратера, возможно, самого молодого из всех обследованных на тот момент кратеров на Луне[56].

Места, которые Скотт и Ирвин посетили во время третьей поездки (стрелками отмечены остановки). В левом нижнем углу виден край каньона Хэдли Рилл. Снимок сделан с орбиты КА Lunar Reconnaissance Orbiter в апреле 2010 года

Ему было не более миллиона лет[56]. За 13 минут Скотт и Ирвин проехали 2,2 км, до лунного модуля по прямой было 1,6 км[98]. Кратер, у которого они остановились, был довольно необычным. Он был весь усыпан камнями, которые на поверку оказались большими и довольно рыхлыми комками спёкшейся реголитовой брекчии. Некоторые из них рассыпались на более мелкие куски, когда астронавты пытались их собрать. Грунт на краю кратера был очень мягким и рыхлым, ноги Скотта и Ирвина утопали в нём на 10—15 см. Пока астронавты работали, Джо Аллен проинформировал их, что Альфред Уорден только что успешно завершил манёвр по изменению плоскости орбиты командно-служебного модуля[98], на 18 секунд включив маршевый двигатель[40]. Из-за вращения Луны район посадки в Хэдли-Апеннинах за время одного витка «Индевора» (около 2 часов) перемещался примерно на 30 км к востоку от плоскости его орбиты[98]. За прошедшие почти 60 часов после посадки это расстояние увеличилось до 900 км[98]. После совершённого манёвра наклонение орбиты было изменено таким образом, что на следующем витке «Индевор» будет пролетать немного восточнее места посадки, а к моменту взлёта окажется прямо над ним. Работа у молодого кратера продолжалась ровно 15 минут[98], после чего Скотт и Ирвин продолжили путь строго на запад, к каньону Хэдли Рилл.

По согласованию с Хьюстоном, решено было поставить эксперимент и не выключать телекамеру во время движения[98]. Хотя Скотт специально ехал прямо, не поворачивая, чтобы антенна высокого усиления всё время смотрела на Землю, эксперимент фактически не удался, зрители на Земле не получили ощущений, что они вместе с астронавтами путешествуют на «Ровере» по Луне. Чёткая телекартинка «пробилась» всего несколько раз, но каждый из них продолжался не более двух — трёх секунд, и всё, что было видно, — это правое переднее колесо «Ровера» и пробегающая мимо лунная поверхность[98]. На последних двухстах — трёхстах метрах перед каньоном поверхность начинала плавно понижаться к линии светло-серых валунов, которые, совершенно очевидно, обозначали край каньона[56]. Чем ближе к нему подъезжали астронавты, тем больше возрастали количество и размеры валунов[56]. Через полторы минуты Скотт и Ирвин остановились[99]. До этой остановки (англ. Station 9a) они проехали 2,5 км, по прямой до лунного модуля отсюда было 1,8 км[99]. Задолго до экспедиции «Аполлона-15» геологи предполагали, что каньон Хэдли Рилл — это канал или туннель, по которому текла лава, оставшийся с тех времен, когда лунное море было заполнено[56], или — разлом, а, может быть, серия разломов, пролегающих параллельно западному склону горы Хэдли Дельта. Но, каким бы ни было происхождение каньона, постоянный дождь метеоритов на протяжении миллиардов лет постепенно разрушал его края и стены, заполняя дно мелкими осколками и вызывая осыпи на склонах. Тем не менее, предполагалось, что осыпи не заполнили каньон до самого верха и что астронавты смогут разглядеть и сфотографировать пласты породы в верхней части противоположной стены[56]. И, действительно, с того места, где они стояли, Скотт и Ирвин увидели в верхней части противоположной стены, которая была примерно в километре от них, около дюжины отчетливых пластов[99]. И поскольку Борозда Хэдли очень извилиста, такие же пласты были видны и на ближней стене в том месте, где каньон поворачивал. За валунами начинался крутой склон примерно 25°[99]. Поставив «Ровер» на безопасном расстоянии от края, астронавты занялись фотографированием. Ирвин сделал серию снимков на камеру Скотта с 70-мм объективом, запечатлев панораму вокруг места остановки, а Скотт сделал несколько серий фотографий на камеру с 500-мм объективом. Закончив фотографирование, Скотт хотел вернуться к «Роверу», но споткнулся о камень, который он не заметил, и упал на руки и на колени, выронив при этом камеру[99]. Ирвин бросился на помощь, но Скотт успел подняться сам и поднял камеру. С ней всё было в порядке, её только нужно было почистить щёткой. «Можешь подуть на неё», — пошутил из Хьюстона Джо Аллен. «Отличная идея», — ответил Скотт и дунул в свой микрофон[99].

Затем астронавты приступили к сбору геологических образцов.

Дэвид Скотт собирает образцы лунной породы у валуна на краю каньона Хэдли Рилл (Station 9a). Фотографирующий его Джеймс Ирвин отражается в стекле гермошлема Скотта

Скотт молотком отколол несколько кусков от двух валунов, а Ирвин собрал несколько десятков мелких камешков граблями-ковшом и взял пробу грунта, углубив две секции трубки-пробоотборника[99]. Хьюстон попросил их собрать ещё по одному камню примерно 15 см в поперечнике без документирования и после этого двигаться дальше. Скотту приглянулся довольно большой камень, который нельзя было поднять щипцами. Он закатил его рукой по правой ноге до бедра и, придерживая, донёс таким образом до «Ровера», поскольку в левой руке держал гномон. Этот камень весом 9,6 кг впоследствии стал известен, как «Великий Скотт» (англ. Great Scott). Он стал вторым по величине и массе геологическим образцом из всех, собранных в ходе программы «Аполлон»[99]. В месте этой остановки Скотт и Ирвин работали почти 54 минуты[100].

Садясь в «Ровер», Ирвин заметил, что Солнце припекает всё сильнее и что ему сегодня в скафандре теплее, чем было накануне[99]. Скотт подтвердил, что у него такие же ощущения. Солнце поднялось уже на 39° над горизонтом[99], температура на поверхности грунта составляла 70 °C[9]. Дальше астронавтам нужно было проехать несколько сотен метров на север вдоль края каньона и сделать ещё одну очень короткую остановку только для фотографирования, чтобы у специалистов была стереокартина противоположной стены Борозды Хэдли[99]. Хьюстон хотел, чтобы они вернулись к лунному модулю не позднее, чем через 45 минут, не посещая Северный комплекс кратеров[100]. До старта оставалось всего пять с половиной часов[56]. Скотт и Ирвин проехали около трёхсот метров и остановились (англ. Station 10). Пройденное к этому моменту расстояние составило 2,8 км, до «Фолкона» по прямой было 2 км[100]. Ирвин отснял панораму окрестностей, а Скотт сделал 68 снимков камерой с 500-мм объективом[100]. Пока командир увлечённо фотографировал, Ирвин заметил, что телекамера «Ровера» смотрит прямо вверх, практически на земной полумесяц. «Похоже, вы там смотрите на Землю? Вы себя не видите?», — спросил он у Хьюстона. «Видим, но у нас у всех уже шеи затекли», — ответил Джо Аллен[100]. Ирвин поправил камеру и принялся за фотографирование валунов. Через 12 минут после остановки Скотт в последний раз помог Ирвину пристегнуться, и они двинулись в обратный путь[100].

Во время поездки астронавтов впечатлили теперь уже ярко освещённые Солнцем склоны Апеннин[101]. Лунного модуля видно не было, Ирвин увидел самую верхнюю его часть через 6 с небольшим минут после того, как они стартовали от каньона[101]. Через 15 минут Скотт и Ирвин доехали до места размещения научных приборов ALSEP. Здесь астронавты разделились, Скотт поехал к лунному модулю один, а Ирвин должен был подобрать четыре неразделённые секции глубокой пробы грунта и инструменты и донести их до «Фолкона» пешком. В Хьюстоне решили, что для доставки на Землю секции бура не обязательно разделять все, достаточно было бы отделить две секции от двух других[101]. Третья и последняя поездка экипажа «Аполлона-15» на «Лунном Ровере» завершилась. Она продолжалась 1 час 57 минут, было покрыто расстояние 5 км 100 м, собрано 27,3 кг образцов породы[26].

  • Впадина Росомаха, которую Скотт и Ирвин объехали, направляясь к каньону Хэдли Рилл. Фото сделано КА LRO 7 января 2010 года
    Впадина Росомаха, которую Скотт и Ирвин объехали, направляясь к каньону Хэдли Рилл. Фото сделано КА LRO 7 января 2010 года
  • Валуны на краю каньона Хэдли Рилл (Station 9a). Вдали видна гора Хэдли Дельта
    Валуны на краю каньона Хэдли Рилл (Station 9a). Вдали видна гора Хэдли Дельта
  • Фрагмент противоположной, западной стены каньона Хэдли Рилл. Виден выход коренной породы с горизонтальными пластами. Снимок сделан Д. Скоттом на камеру с 500-мм объективом
    Фрагмент противоположной, западной стены каньона Хэдли Рилл. Виден выход коренной породы с горизонтальными пластами. Снимок сделан Д. Скоттом на камеру с 500-мм объективом
  • Небольшой кратер на западной стене каньона, заполненный обломками породы
    Небольшой кратер на западной стене каньона, заполненный обломками породы
  • «Великий Скотт» на лунной поверхности
    «Великий Скотт» на лунной поверхности
  • Дэвид Скотт направляется к краю каньона Хэдли Рилл на последней остановке (Station 10). В левой руке у него камера с 500-мм объективом. Ногой Скотт взбивает облачко лунной пыли
    Дэвид Скотт направляется к краю каньона Хэдли Рилл на последней остановке (Station 10). В левой руке у него камера с 500-мм объективом. Ногой Скотт взбивает облачко лунной пыли

Завершение третьей прогулки

Дэвид Скотт ставит «Опыт Галилея»

Вернувшись к лунному модулю, Скотт со всех сторон сфотографировал изрядно запылившийся «Ровер». После этого астронавты принялись за разделение секций глубокой пробы грунта. И тут Скотт руками попытался их раскрутить, и одна секция, совершенно неожиданно, отвернулась. На этом Хьюстон решил, что с секциями бура больше возиться не стоит[101]. Пока всё это происходило, телекамера «Ровера» ещё два раза заваливалась то вверх, то вниз. Каждый раз астронавты её поправляли. Послеполётный анализ показал, что причиной этих неполадок была фрикционная передача механизма поворота камеры в вертикальной плоскости, выполненная из эластомера. На Земле эта деталь успешно прошла испытания при температуре 50°С, но во время третьей ВКД, как показал анализ полученной информации, поверхность агрегатов «Ровера» нагрелась до 82°С[101]. Поэтому проблемы с камерой, возникшие во время второй прогулки, к концу третьей значительно усугубились[101][комментарии 5].

Дальше Ирвин занялся упаковкой собранных образцов в контейнеры, а Скотт сфотографировал крепления «Лунного Ровера», с которыми у них возникли проблемы при выгрузке, и помятое сопло двигателя посадочной ступени «Фолкона»[101]. Затем они совком взяли специальную пробу поверхностного слоя грунта прямо из-под посадочной ступени лунного модуля[102]. Дальше астронавты направились к экрану ловушки солнечного ветра. Скотт сфотографировал его, а Ирвин свернул экран, правда, не без труда, поскольку он был сделан из очень плотной фольги, которая неохотно меняла форму.

В конце третьего выхода на поверхность Скотт погасил на Луне почтовую марку, использовав при этом обычный штемпель и штемпельную подушечку. На марке было написано: «Соединённые Штаты в космосе. Десятилетие достижений», а на штемпеле: «2 августа 1971, первый день выпуска»[102]. Штемпель отпечатался не очень чётко, и Скотт сделал вторую попытку. Ирвин посоветовал сделать отпечаток большого пальца перчатки, если на конверте ещё осталось место. Скотт сделал несколько «пыльных» отпечатков и положил конверт в мешок Почтового ведомства США[комментарии 6].

«У меня есть ещё кое-что, — сказал Скотт, — думаю, вам будет интересно. И это займёт не больше минуты»[102]. То, что произошло дальше на глазах у изумлённой телеаудитории на Земле, он сопровождал своими комментариями:[102]

Итак, в левой руке я держу перо, в правой — молоток. И я думаю, тем, что мы сегодня находимся здесь, мы обязаны джентльмену по имени Галилео, который давно сделал весьма значительное открытие о падении тел в гравитационном поле. Мы решили, что лучшего места, чем Луна, для подтверждения его выводов просто не найти. И сейчас мы для вас поставим здесь опыт. Перо — это, как и подобает, соколиное перо, в честь нашего «Фолкона». И я брошу эти два предмета, и, надеюсь, они упадут на поверхность одновременно… Ну, как!!! Это доказывает правоту мистера Галилео!

Оригинальный текст (англ.)
Well, in my left hand, I have a feather; in my right hand, a hammer. And I guess one of the reasons we got here today was because of a gentleman named Galileo, a long time ago, who made a rather significant discovery about falling objects in gravity fields. And we thought where would be a better place to confirm his findings than on the Moon. And so we thought we'd try it here for you. The feather happens to be, appropriately, a falcon feather for our Falcon. And I'll drop the two of them here and, hopefully, they'll hit the ground at the same time. How about that! Which proves that Mr. Galileo was correct in his findings.

Перо и молоток падали с одинаковым ускорением и находились в свободном падении 1,3 секунды[9]. Этот очень эффектный «Опыт Галилея» (англ. «Galileo Experiment») наглядно продемонстрировал, что в безвоздушном пространстве предметы падают с одинаковой скоростью, независимо от их массы[102]. Позже Скотт рассказывал, что идея эксперимента, которая всем очень понравилась, принадлежала Джо Аллену. Скотт взял с собой на Луну два соколиных пера, чтобы сначала проверить, не прилипнет ли перо к перчатке из-за статического электричества. Но времени для проверки не было, зато эксперимент блестяще удался с первого дубля[102].

Пришло время поставить «Лунный Ровер» на место его последней стоянки. Хьюстон временно отключил телекамеру, чтобы она немного остыла, тем более что её ещё предстояло использовать[102]. «Аполлон-15» был первой экспедицией, в которой старт взлётной ступени лунного модуля с Луны планировалось показать в прямом эфире по телевидению. Для этого нужно было поставить «Ровер» примерно в ста метрах к востоку от «Фолкона», чтобы Солнце не попадало в объектив. Скотт поехал один. На полпути он понял, что около лунного модуля забыл перезагрузить навигационную систему, — индикатор на приборной панели не показывал пройденного расстояния. Ирвин предложил быстро вернуться и проделать всё заново, но Скотт продолжил движение вперёд. Проехав ещё немного, он выбрал относительно ровное, чуть возвышавшееся место и, оценив дистанцию на глаз, доложил в Хьюстон, что запарковался примерно в 90 метрах от лунного модуля[102] (послеполётный анализ фотоснимков, сделанных Скоттом в этом месте, показал, что, на самом деле, он поставил «Ровер» в 160—165 метрах от «Фолкона»[102]).

«Лунный Ровер» на месте последней стоянки. На ручке управления чуть впереди сидений видна Библия
Табличка с именами погибших советских космонавтов и американских астронавтов и фигурка Павшего Астронавта

Скотт щётками почистил от пыли телекамеру и лунный передатчик информации. После этого он почти две минуты не отзывался на просьбы Джо Аллена сориентировать антенну высокого усиления на Землю[102]. Как выяснилось на первой пресс-конференции после полёта, в это время Скотт воткнул в лунный грунт небольшую табличку с именами четырнадцати погибших советских космонавтов и американских астронавтов. Перед ней он осторожно положил маленькую (8,5 см в высоту) алюминиевую фигурку Павшего Астронавта[102]. Этот символический ритуал все трое членов экипажа «Аполлона-15» задумывали, как глубоко личную церемонию, она не была заранее согласована с руководством НАСА, о ней никто ничего не знал. Фамилии космонавтов и астронавтов были перечислены в порядке букв английского алфавита: Чарлз Басетт, Павел Беляев, Роджер Чаффи, Георгий Добровольский, Теодор Фримэн, Юрий Гагарин, Эдвард Гивенс, Гас Гриссом, Владимир Комаров, Виктор Пацаев, Эллиот Си, Владислав Волков, Эдвард Уайт, Си. Си. Уильямс[102] (имена советских космонавтов Валентина Бондаренко и Григория Нелюбова, гибель которых тогда ещё держалась в строжайшей тайне от всего мира, упомянуты не были)[102]. Скотт сфотографировал мемориал. Оглядев всё вокруг, он прислонил к ручке управления «Ровера» маленькую Библию красного цвета[102]. Когда он, наконец, сориентировал антенну, в Хьюстоне увидели правое переднее крыло «Ровера» — камера смотрела вниз. Скотт её поправил, но она очень скоро поползла вверх. Пришлось поправлять ещё раз. Напоследок он, отойдя на несколько шагов, сделал 31 снимок панорамы места последней стоянки «Ровера»[102].

Ирвин бродит вокруг лунного модуля в ожидании Скотта. Позади него видны приборы комплекта ALSEP. Фото сделано Д. Скоттом с места последней стоянки «Лунного Ровера»
«Лунный Ровер» вдали. Это последнее фото, сделанное Д. Скоттом в конце третьего выхода на Луну

Всё это время Ирвин находился у лунного модуля. Он перенёс всё, что необходимо было взять с собой на Землю, к лестнице и даже поднял часть контейнеров на площадку перед люком наверху лестницы[102]. После полёта он вспоминал: «В конце третьей прогулки у меня неожиданно образовалось свободное время. Всё запланированное было сделано. Я просто ждал Дэйва и использовал возможность в своё удовольствие походить и побегать по Луне. Сделал несколько кругов вокруг лунного модуля. Я не прыгал вверх, но несколько раз прыгнул в длину. Это было, как в школе, на перемене»[102]. Проведя у «Ровера» ровно 15 минут, Скотт пешком пошёл обратно и ещё через 2 минуты присоединился к Ирвину[102]. Астронавты, насколько это было возможно, почистили скафандры друг друга щёткой. После этого Ирвин поднялся в лунный модуль. Они загрузили все контейнеры с образцами лунной породы, камерами и фото- и киноплёнкой. Последними были загружены секции глубокой пробы грунта. Три неразделённые секции решено было положить на пол, перед обшивкой двигателя. Через 6 минут после Ирвина в кабину поднялся и Скотт[102]. Третий выход на поверхность Луны продолжался 4 часа 49 минут 50 секунд[26]. Общее время, проведённое астронавтами «Аполлона-15» на Луне за пределами корабля, составило 18 часов 34 минуты 46 секунд[26].

Взлёт с Луны и стыковка

Взлёт «Фолкона» с Луны, снятый камерой «Лунного Ровера»

После наддува кабины астронавты впервые за три дня пребывания на Луне не сняли скафандры, они сняли только перчатки, шлемы и ранцы портативной системы жизнеобеспечения, подключив к скафандрам кислородные и водяные шланги лунного модуля[103]. Скотт и Ирвин взвесили контейнеры с собранными образцами лунного грунта и доложили о результатах на Землю. Затем они снова надели шлемы и перчатки и ещё раз разгерметизировали кабину «Фолкона», чтобы выбросить на поверхность ранцы и мунбутсы, которые им больше не потребуются, а также мешок с мусором[103]. После этого они убрали контейнеры с образцами и начали подготовку к взлёту. Хьюстон сообщил им, что взлётная ступень «Фолкона» весит на 104,33 кг больше, чем ожидалось[103]. Земля также проинформировала астронавтов, что «Индевор», несмотря на манёвр, осуществлённый ранее в этот день, неожиданно оказался не на круговой, а на слегка эллиптической орбите 118,5 км на 100 км[104], что потребует дополнительного манёвра. Но, несмотря на это, запасы топлива выглядели вполне достаточными. За полчаса до взлёта состоялся короткий радиообмен между «Фолконом» и «Индевором», который в очередной раз пролетал над местом посадки. Скотт сообщил Уордену, что они с Ирвином находятся в полной готовности, и попросил к встрече приготовить чего-нибудь горячего (в лунном модуле, в отличие от командного, не было горячей воды), потому что холодный томатный суп оказался не очень вкусным[104]. За 23 минуты до взлёта в Хьюстоне было сделано объявление для прессы о том, что телекамера «Лунного Ровера» из-за возникших проблем не будет отслеживать подъём «Фолкона», а покажет только статичный план. В момент, когда после старта с Земли прошёл 171 час 37 минут 16 секунд, Дэвид Скотт нажал кнопку разделения ступеней и запустил двигатель, после чего подтвердил бортовому компьютеру, что можно продолжать программу[105]. Через 9 секунд взлётная ступень «Фолкона» оторвалась от посадочной и начала быстро подниматься[105]. И сразу радиоэфир буквально взорвала бодрящая музыка песни ВВС США «Поехали! В голубую высь!» (англ. «Off We Go Into The Wild Blue Yonder»)[104].

Посадочная ступень «Фолкона» (чуть левее центра). Справа — «Лунный Ровер». Слева — ALSEP. В круге — лазерный отражатель. Хорошо видны следы на поверхности. Снимок сделан КА LRO в апреле 2010 года

Скотт позднее рассказывал, что все члены экипажа планировали это заранее, только Уорден должен был запустить плёнку не сразу, а примерно через минуту, когда начальная и наиболее критичная фаза подъёма будет уже позади[104]. Несколько секунд в Хьюстоне никто не мог понять, что происходит. По словам Скотта, после полёта ему все печёнки проели из-за этого инцидента, но в глазах у всех, кто его отчитывал, он видел улыбку[104]. Как вспоминал Уорден в 1999 году, он думал, что заводит песню только для Хьюстона, и не знал, что кто-то на Земле переключил связь в режим, когда все слышали всех[104]. Те, кто наблюдал за стартом с Луны по телевидению, увидели, что через считанные мгновения «Фолкон» скрылся из виду. В кадре осталась только одинокая посадочная ступень на своих четырёх опорах. Никаких столбов пламени, как при старте ракеты с Земли, не было. В безвоздушном пространстве Луны раскалённые газы, вырывавшиеся из сопла двигателя, были невидимыми. Только с поверхности поднялось облако пыли, и в разные стороны полетели мелкие предметы, остававшиеся около лунного модуля. Когда «Фолкон» поднялся всего на 15 метров, был совершён манёвр переворота[105]. Взлётная ступень лунного модуля повернулась на 54° носом вниз. В отличие от Земли, в безвоздушном пространстве Луны можно было увеличивать горизонтальную скорость корабля практически сразу после старта[105]. Ирвин в этот момент восхитился видами каньона Хэдли Рилл и сказал, что видит следы от валунов, скатившихся на дно по его стенам. В 1999 году Скотт вспоминал: «Мы летели иллюминаторами вниз прямо над каньоном и вдоль него. Виды были потрясающие и незабываемые. Лучшего прощания с Луной трудно было придумать»[105]. По словам Скотта, никакого шума во время старта и взлёта в кабине не было, кроме свистящих звуков «Ш-ш-ш-ш-ш-ш…», как будто ветер дует в окно[104]. Перегрузок практически тоже не было, от 1/6 G они увеличились примерно до 1/2 G[104]. Скотту и Ирвину впервые предстояло осуществить сближение и стыковку кораблей на окололунной орбите по схеме «прямой встречи» (англ. direct rendezvous)[105]. Она требовала меньшего количества включений двигателя взлётной ступени, но большей точности наведения и навигации. Весь процесс можно было осуществить в течение одного витка, то есть чуть меньше, чем за два часа. Через 8 минут после взлёта «Фолкон» вышел на эллиптическую орбиту с апоселением 77,8 км и периселением 16,7 км[105]. Хьюстон информировал астронавтов, что никакой коррекции на этом этапе не требуется. Как только в кабине наступило состояние невесомости, она вся заполнилась плавающей лунной пылью и мелкими частицами грунта[9]. Но Скотт и Ирвин были в скафандрах, с закрытыми гермошлемами. Через минуту после выхода на окололунную орбиту Уорден сообщил, что радар «Индевора» засёк лунный модуль на расстоянии 235 км[105]. Ещё через 11 минут расстояние между кораблями сократилось до 174 км, скорость сближения составила 108 м/сек[105]. С расстояния 130 км Уорден в секстант разглядел вспыхивавший в темноте сигнальный фонарь «Фолкона»[105]. Когда оба корабля находились над обратной стороной Луны, на 3 секунды был включён двигатель взлётной ступени «Фолкона» для совершения манёвра начала завершающей фазы сближения[105]. После этого были сделаны две небольшие коррекции курса. Примерно через 47 минут оба корабля, один за другим, вышли из-за лунного диска, расстояние между ними уже было 4,6 км, а скорость сближения 8,8 м/сек[105]. На завершающей стадии сближения Скотт тремя манёврами торможения погасил скорость «Фолкона» относительно «Индевора» с 7,6 м/сек до 1,5 м/сек[105]. В это время Ирвин и Уорден интенсивно снимали сближающиеся корабли на фото- и киноплёнку, а Уорден ещё и показывал процесс стыковки в прямом эфире по телевидению. На расстоянии 37 метров корабли зависли неподвижно относительно друг друга[105].

Лунный модуль «Фолкон» перед стыковкой
«Индевор» перед стыковкой. Виден открытый модуль научных приборов

Уорден совершил манёвр медленного переворота «Индевора», чтобы Скотт и Ирвин смогли осмотреть и сфотографировать отсек научных приборов и, по возможности, определить причины неполадок с сенсором панорамной камеры. Ничего необычного Скотт и Ирвин не увидели.

Стыковка состоялась через 1 час 59 минут после взлёта «Фолкона» с Луны, скорость сближения в момент стыковки составила 0,03 м/сек[105]. Уорден приветствовал Скотта и Ирвина гостеприимным «Добро пожаловать домой!»[105]. Уорден включил вентиляторы вытяжки в командном модуле, чтобы они притягивали частицы лунной пыли, и начал выравнивать давление между двумя кораблями[106]. После открытия люков Скотт и Ирвин почистили свои скафандры пылесосом, который им передал Уорден[106]. Во время очередного пролёта над обратной стороной Луны Скотт и Ирвин перенесли в командный модуль контейнеры с образцами грунта, камерами, кассетами с плёнкой и секциями глубокой пробы грунта[106]. Три неразделённые секции пробы Уорден, по совету Хьюстона, привязал в нижнем отсеке командного модуля, под креслами астронавтов. Всё ненужное, включая стыковочное оборудование, было перенесено в «Фолкон», однако контейнеры с мочой и фекалиями Скотта и Ирвина надлежало доставить на Землю для последующего анализа[106]. Астронавты старались не допустить загрязнения «Индевора», но лунная пыль в него всё-таки проникла. Уорден начал чистить кабину командного модуля пылесосом, а Скотт и Ирвин принялись за подготовку «Фолкона» к сбросу на лунную поверхность. Когда всё было готово, они перешли в командный модуль, последним перешёл Ирвин, закрыв оба переходных люка[106]. Сброс лунного модуля, в отличие от расстыковки, должен был происходить путём разрыва стыковочного кольца между двумя кораблями с помощью пирошнура, последующего отведения «Индевора» на безопасное расстояние и включения двигателя лунного модуля для его перевода на траекторию столкновения с Луной[106]. Перед сбросом «Фолкона» необходимо было проверить герметичность скафандров и командного модуля. Полётный план «Аполлона-15» был изменён таким образом, что астронавты в процессе сброса лунного модуля должны были быть одеты в скафандры. Всего за месяц до этого, 30 июня 1971 года в результате разгерметизации спускаемого аппарата советского космического корабля «Союз-11» во время посадки трагически погиб его экипаж: Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев. Меры предосторожности, принятые американцами, оказались не излишними. Во время проверки герметичности скафандров у Скотта обнаружилась небольшая утечка[106]. Всем пришлось снимать шлемы и перчатки, а командиру — ещё и расстёгивать скафандр, отсоединять коннектор для подачи воды для охлаждения и вставлять заглушку[106]. Наиболее вероятной причиной этих сложностей было загрязнение. Вторая проверка герметичности скафандров прошла нормально[106]. После частичного сброса давления в переходном тоннеле между модулями Дэвид Скотт доложил на Землю, что оно снова увеличилось. Это означало, что в переходной тоннель просачивался кислород из одного из кораблей[106]. Телеметрия на Земле не показывала никаких утечек из кислородных баков «Фолкона». В Хьюстоне предположили, что, возможно, из-за загрязнения уплотнителей недостаточно плотно закрыт переходной люк «Индевора». Тем не менее, решено было открыть и проверить оба люка[106]. Сброс «Фолкона» был отложен. Примерно через 14 минут Скотт доложил, что уплотнители чистые и что оба люка снова закрыты. Но астронавтам пришлось заново проверять скафандры. Третья попытка оказалась неудачной, у одного из них была неправильно надета перчатка[106]. Только четвёртая проверка скафандров дала положительные результаты[106]. Новую проверку герметичности переходного тоннеля Хьюстон для надёжности решил значительно растянуть во времени, отведя на неё вместо обычных 10 минут всё время нахождения кораблей вне видимости, над обратной стороной Луны[106]. Скотт, со своей стороны, попросил разрешения снять перчатки и шлемы, а позже проверить скафандры ещё раз, ведь подходило время ужина. Он и Ирвин уже были одеты в скафандры более 18 часов, изрядно устали после последней лунной прогулки, взлёта и стыковки и не принимали пищу уже 8 часов[106]. Хьюстон дал на это своё согласие. Когда примерно через 47 минут корабли снова показались из-за диска Луны, с герметичностью тоннеля было всё в порядке[106]. Астронавты ещё раз проверили герметичность скафандров. «Фолкон» был сброшен на 2 часа 10 минут позже первоначально запланированного времени[106]. Через 5 минут после этого «Индевор» должен был начать манёвр отхода на безопасное расстояние. Но перед самым манёвром Скотт засомневался. Инструкции предписывали включение двигателей системы ориентации «Индевора», с тем чтобы он получил ускорение вперёд, но как раз там находился «Фолкон», и контакт при этом был бы неизбежен. Скотт запросил подтверждения. На проверку и новые расчёты у Хьюстона ушло около 14 минут[106]. На этот раз Скотт получил указания придать «Индевору» ускорение 0,6 м/сек назад, в направлении, куда смотрело сопло маршевого двигателя[106]. Этот манёвр был успешно осуществлён. Пока всё это происходило на окололунной орбите, медики на Земле встревожились из-за того, что у уставших Скотта и Ирвина была зарегистрирована сердечная аритмия — преждевременное сокращение желудочков. У Ирвина к тому же был отмечен спаренный сердечный ритм[106]. То же самое у него наблюдалось и на Луне, во время третьего выхода на поверхность. Тогда ещё никто не знал, что это были первые симптомы болезни сердца, которая оборвёт жизнь астронавта 8 августа 1991 года, на следующий день после 20-летнего юбилея возвращения «Аполлона-15» на Землю. Хьюстон посоветовал Скотту и Ирвину принять по таблетке снотворного (секонала) и поскорее лечь спать, пожелав на этом хорошего отдыха. Астронавты, однако, не стали принимать успокоительное, у них было ещё много дел, связанных с уборкой кабины. Через 1 час 34 минуты после сброса «Фолкона», по команде с Земли, его двигатель был включён на торможение[106]. Через 25 минут после этого взлётная ступень лунного модуля врезалась в поверхность Луны под углом 3,2° на скорости почти 1,7 км/сек[106]. Из-за всех задержек это произошло не в расчётном районе, недалеко от места посадки «Аполлона-15», а в 93 километрах к западу от Хэдли — Апеннин[106]. Сейсмические колебания зарегистрировали все три сейсмометра, оставленные на Луне «Аполлоном-12», «Аполлоном-14» и «Аполлоном-15»[106]. Астронавты покончили со всеми делами и начали укладываться спать на 3,5 часа позже, чем было предусмотрено полётным планом, и через 2 часа после того, как Хьюстон первый раз пожелал им «спокойной ночи»[106]. С тех пор, как Скотт и Ирвин проснулись и начали подготовку к последнему выходу на лунную поверхность, прошло уже более 23 часов, а Уорден не спал больше 21 часа[106]. Это был самый напряжённый день в ходе всей миссии[106].

Работа на лунной орбите

Утром 3 августа, на 9-й день полёта, Хьюстон не спешил будить астронавтов, давая им возможность получше отдохнуть. Они сами вышли на связь через 9 с половиной часов после отбоя[107]. В течение этого дня они проводили эксперименты с помощью оборудования, установленного в модуле научных приборов, и фотографировали лунную поверхность камерами с 250-мм и 500-мм объективами. Хьюстон попросил астронавтов сделать акцент на съёмке областей вблизи терминатора, где детали местности выглядели особенно рельефно, и фотографировать как можно больше, поскольку не было никакого смысла везти на Землю неотснятую плёнку. По команде Хьюстона Уорден снял на панорамную камеру место падения «Фолкона». Был проведён второй эксперимент по наблюдению вспышек (фосфенов). В качестве испытуемого на этот раз выступил один Ирвин. За 34 минуты он наблюдал 12 вспышек[107]. Примерно через 11 часов после подъёма экипаж «Аполлона-15» и Хьюстон распрощались до следующего утра. На следующий день, 4 августа, рано утром, когда астронавты ещё спали, Хьюстон предпринял попытку включить цветную телекамеру «Лунного Ровера»[108]. До этого в течение почти 40 часов, прошедших после взлёта Скотта и Ирвина с Луны, её ещё ни разу не трогали. Камера включилась нормально, показала посадочную ступень «Фолкона» и окрестности при более высоком Солнце, позволила сделать несколько наездов, отъездов и панорам. Качество картинки было очень хорошим. Во время панорам делались остановки, чтобы специалисты фотографировали увиденное на «Полароиды» прямо с экранов телемониторов. Однако через 12 минут после начала телесеанса связь неожиданно оборвалась[108]. Несмотря на неоднократные попытки, лунный передатчик информации не откликнулся ни на одну из команд о включении камеры.

Начав очередной рабочий день, астронавты во время одного из витков, находясь над теневой стороной Луны, перед самым восходом Солнца в течение нескольких минут снимали на кино- и фотоплёнку солнечную корону. Хьюстон также попросил их включить панорамную камеру и не выключать её до полного израсходования плёнки в кассете[108]. Всего на панорамную камеру было отснято более 1500 снимков, каждый из них в длину занимал более 1 метра плёнки[109]. Таким образом, было отснято почти два километра плёнки.

Ближе к концу миссии «Аполлона-15» Земля со стороны Луны выглядела, как очень узкий серп, а Луна, видимая с Земли, наоборот, приближалась к фазе полнолуния

Перед тем, как покинуть окололунную орбиту, астронавты должны были ещё запустить из модуля научных приборов небольшой искусственный спутник Луны, предназначенный для измерения её магнитного и гравитационного полей и плотности и энергии заряженных частиц в окололунном пространстве. Но на той орбите, на которой находился «Индевор» (121,1 км на 96,7 км), спутник просуществовал бы всего около 80 суток[109]. Для того, чтобы он проработал хотя бы год, необходимо было немного поднять орбиту корабля. На 73-м витке на 3 секунды был включён маршевый двигатель командно-служебного модуля, «Индевор» перешёл на орбиту высотой 140,8 км на 100,6 км[109]. Мини-спутник массой 35,6 кг был катапультирован в тот момент, когда корабль пересекал плоскость экватора Луны. После нажатия астронавтами кнопки «Запуск» сработали два пироболта, и катапультирующая пружина придала мини-спутнику скорость 1,2 м/сек относительно «Индевора» и первоначальное вращение 140 оборотов/мин, которое затем стабилизировалось на уровне 12 оборотов/мин[109]. На этом программа работы на окололунной орбите была выполнена, оставалось только подготовить корабль к включению маршевого двигателя для возвращения на Землю. Это был один из самых важных манёвров в ходе всей миссии. Даже торможение около Луны и переход на орбиту вокруг неё были гораздо менее рискованны, потому что, в случае отказа основного двигателя или его преждевременного отключения, корабль просто обогнул бы наш спутник и перешёл на траекторию полёта к Земле, где его с помощью промежуточных коррекций можно было бы направить в нужную точку приземления. Если бы двигатель отказал или проработал меньше положенного времени при старте от Луны к Земле, у астронавтов не осталось бы никаких шансов вернуться[109].

В свете возникших в самом начале полёта неполадок с переключателем, управляющим приводами открытия и закрытия топливных клапанов контура «А» основного двигателя командно-служебного модуля, решено было, что компьютер запустит двигатель с помощью контура «В», а через несколько секунд после этого астронавты вручную включат и контур «А»[109]. Точно так же, за 10 секунд до окончания расчётного времени работы двигателя, контур «А» надлежало отключить вручную, чтобы обезопасить себя от вероятности того, что двигатель не выключится вовремя и импульс получится слишком долгим, а контур «В» должен был отключиться автоматически, по команде компьютера, когда будет набрана необходимая скорость. Маршевый двигатель «Индевора» сделал своё дело безукоризненно. Он был включён примерно через 1 час 10 минут после запуска мини-спутника, на 74-м витке вокруг Луны, когда корабль находился за её диском, вне зоны радиовидимости, и проработал 2 минуты 21 секунду, разогнав корабль до скорости 2,6 км/сек[109]. «Аполлон-15» перешёл на траекторию полёта к Земле. Всего через несколько минут после этого корабль был развёрнут на 180°, носом к Луне, соплом двигателя вперёд, в сторону движения, чтобы астронавты могли фотографировать удаляющийся естественный спутник Земли. Глядя в иллюминатор, Скотт доложил Хьюстону: «Результаты включения двигателя заметны невооружённым глазом уже сейчас. Мы поднимаемся прямо вверх над терминатором. Нет никаких сомнений в том, что мы улетаем»[109].

Полёт к Земле

По мере удаления от Луны, скорость «Индевора» под воздействием гравитационного поля нашего естественного спутника начала быстро уменьшаться[110]. Через 27 минут после старта с орбиты, на расстоянии 1741 км от Луны, она упала с 2,6 км/сек до 2,0 км/сек[109], а через 1 час 50 минут после перехода на траекторию полёта к Земле, на расстоянии 8788 км от Луны — до 1,43 км/сек[110]. Помимо фотографирования лунной поверхности, астронавты продолжили эксперименты с использованием оборудования модуля научных приборов, чтобы учёные позже смогли сравнить результаты с данными, которые были получены на окололунной орбите. Позже в тот же день с помощью спектрометра рентгеновских лучей они провели съёмку внегалактического источника рентгеновского излучения в созвездии Центавра. Скотт доложил в Хьюстон, что у них возникли проблемы при попытке убрать картографирующую камеру, которая была выдвинута на небольших направляющих рельсах из модуля научных приборов. Специалисты на Земле предположили, что всё дело в переохлаждении механизма, приводящего камеру в движение, и решили всё оставить, как есть, до утра. Уорден перевёл «Индевор» в медленное, примерно 3 оборота в час, вращение вокруг продольной оси для того, чтобы поверхность корабля равномерно нагревалась солнечными лучами[110]. После этого экипаж стал готовиться ко сну.

На 11-й день полёта, 5 августа, после пробуждения и завтрака астронавты начали готовиться к первому в истории выходу в открытый космос в межпланетном пространстве, который должен был совершить Альфред Уорден, чтобы достать из модуля научных приборов отснятые кассеты панорамной и картографирующей камер[111]. Примерно за 3 часа 40 минут до разгерметизации кабины «Индевор» пересёк границу сферы преимущественного гравитационного влияния Луны. Это произошло, когда корабль находился в 328 220 км от Земли, его скорость в этот момент составляла 0,87 км/сек[111]. Теперь, по мере приближения к Земле, она будет постоянно нарастать. Готовясь к выходу, астронавты отключили две четверни маневровых реактивных двигателей системы ориентации, расположенные на служебном модуле рядом с модулем научных приборов. Эти двигатели время от времени автоматически включались, поддерживая ориентацию корабля, и во время ВКД это могло представлять серьёзную угрозу для жизни Уордена. Кроме того, астронавты установили специальные предохранительные ограждения в центре главной панели управления, чтобы случайно не задеть какие-нибудь важные переключатели. Скотт, Уорден и Ирвин одели скафандры. Уорден был подключён к системе подачи кислорода через «пуповину» длиной 7,4 м[111]. Она была связана со страховочным фалом, закреплённым, с одной стороны, внутри командного модуля, а с другой — на поясном ремне, одетом поверх скафандра. У Ирвина, который должен был стоять в открытом люке и подстраховывать Уордена, тоже были поясной ремень и страховочный фал длиной 2,2 м[111]. После проверки герметичности скафандров Скотт открыл клапан сброса давления в главном, боковом люке командного модуля. Позже Ирвин так описывал этот момент: «Это было похоже на пылесос. Всё, что не было закреплено, летело в сторону люка. Мимо меня проплыла моя зубная щётка, потом камера. Мы все подпрыгивали и дёргались туда-сюда, пытаясь схватить нужные вещи»[9]. Через 8 минут после начала разгерметизации Уорден открыл люк, выбросил два мешка с мусором и установил на внутренней поверхности люка специальный кронштейн, на котором закрепил телевизионную и 16-мм кинокамеру[111]. Затем он протиснулся в люк и, держась за поручни, смонтированные на обшивке корабля, начал передвигаться к модулю научных приборов.

Альфред Уорден во время выхода в космос

Ирвин высунулся из люка по пояс, он должен был следить, чтобы «пуповина» Уордена не запуталась, снимать всё происходящее и принимать кассеты. Достигнув цели, Уорден закрепил ноги в специальном фиксаторе и сначала достал кассету панорамной камеры. Вернувшись к люку, он передал кассету Ирвину, а тот, в свою очередь, — Скотту. Частота пульса у Уордена в этот момент была 130 ударов в минуту, у Ирвина — 116, у Скотта — 71[111]. Во время второго захода Уорден сделал остановку, чтобы осмотреть все приборы, как его просил Хьюстон. Особенно специалистов интересовал сенсор скорости и высоты панорамной камеры, который давал сбои практически с самого начала миссии. Он предназначался для того, чтобы движением плёнки компенсировать движение корабля по орбите, без чего изображение на снимках получилось бы смазанным[45]. В Хьюстоне полагали, что что-то загораживает этот сенсор, или образовались трещины на объективе камеры[111]. Ничего подобного Уорден не обнаружил, внешне всё выглядело нормально. После полёта был сделан вывод, что проблема вызвана недостаточной контрастностью изображения, которая затрудняла определение сенсором движения поверхности внизу[45] (для панорамной камеры «Аполлона-16» были сделаны доработки: увеличена апертура линз, убран инфракрасный фильтр, изменено расположение сенсора скорости/высоты и увеличен размер бленды камеры)[45]. Затем Уорден извлёк кассету картографирующей камеры и опять начал перемещаться назад, к Ирвину[111]. Оба астронавта, находившиеся за пределами корабля, не видели звёзд из-за яркого солнечного света, но сзади в чёрной бездне пространства висела огромная жёлтая Луна[9]. Уорден сказал, что на её фоне высунувшийся из люка Ирвин смотрится абсолютно фантастически[111]. Передав кассету, Уорден в третий раз вернулся к модулю научных приборов, чтобы осмотреть картографирующую камеру, которая накануне не убралась в свой отсек. Он внимательно осмотрел её со всех сторон, но не нашёл ничего необычного. Вернувшись назад, Уорден убрал теле- и кинокамеры и закрыл люк. Этот выход в открытый космос продолжался 39 минут 56 секунд, при этом люк был открыт всего 20 минут[111]. После наддува кабины астронавты подключили электропитание и линии связи оборудования модуля научных приборов. Они провели наблюдения двух источников рентгеновского излучения: Скорпион Х-1 и Лебедь X-1. Экипаж также фотографировал Землю в ультрафиолетовом диапазоне на камеру со 105-мм объективом, прозрачным для ультрафиолетовых лучей, через один из иллюминаторов командного модуля, изготовленный из кварца[111].

12-й день полёта, 6 августа, стал одним из самых спокойных дней миссии[112]. Утром Джо Аллен сообщил астронавтам, что пока они спали, они установили новый рекорд продолжительности полёта в рамках программы «Аполлон». Это была исключительно корректная информация, потому что Фрэнк Борман и Джеймс Ловелл на «Джемини-7» летали 14 дней, а Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев на «Союзе-11» и орбитальной станции «Салют-1» — чуть меньше 24 суток[112]. Аллен рассказал также о том, что телекамера «Лунного Ровера» прекратила работу. Скотт предположил, что это, скорее всего, произошло из-за повышения температуры, потому что он и Ирвин даже в скафандрах чувствовали, как с каждым днём становится всё жарче. А в последний день, по его словам, если случалось на время задержать руку на какой-либо поверхности, тепло чувствовалось через перчатку. Скотт даже выразил удивление, что камера протянула так долго, и спросил, не нужно ли слетать назад, чтобы её починить[112].

Далее экипаж провёл третий эксперимент по наблюдению фосфенов. Всё следовало делать так же, как и в первый раз, только с включённым освещением в кабине, и в середине эксперимента Скотт должен был на 1 минуту снять с глаз повязку, привыкнуть к свету и потом снова её надеть. На этот раз количество и интенсивность наблюдаемых вспышек оказались значительно меньше. Первые 17 минут эксперимента астронавты не наблюдали вообще ни одного фосфена. Скотт даже предположил, что либо у них уже выработался иммунитет, либо космические лучи разрушили столько клеток в их мозгах, что их практически не осталось. Всего за 1 час и 1 минуту наблюдений астронавты зафиксировали 25 вспышек: Скотт — 6, Уорден — 9 и Ирвин — 10[112]. Скотт в середине эксперимента забыл снять с глаз повязку, а из Хьюстона ему не напомнили. В этот же день экипаж «Аполлона-15» наблюдал и фотографировал полное лунное затмение. Корабль находился почти посередине между Луной и Землёй, Луна из этой точки пространства выглядела почти полной, а Земля представала, как очень узкий серп. Сначала астронавты наблюдали, как Луна меняла фазы, постепенно погружаясь в тень Земли. Ирвин докладывал в Хьюстон, что цвет нашего спутника изменялся от светло-серого до ярко-жёлтого и красновато-оранжевого по мере того, как по нему перемещалась тень Земли. Астронавты фотографировали фазы затмения с большой экспозицией, поэтому снимки получились не очень чёткими[112].

Один из лучших снимков Луны во время затмения

Пока Луна находилась в тени Земли, экипаж дал пресс-конференцию, которая транслировалась по телевидению. Когда астронавты появились на экранах, на Земле всех поразила 12-дневная щетина на лице Скотта[112]. Вопросы были заранее предоставлены корреспондентами, аккредитованными при Центре пилотируемых полётов в Хьюстоне, и задавались оператором связи безо всяких изменений. Сначала астронавтов спросили, что в ходе полёта для них было самым захватывающим и, наоборот, повторения каких моментов они не хотели бы. На Скотта наибольшее впечатление произвело то, как он стоял на склоне горы Хэдли Дельта и смотрел вниз на лунный модуль вдали, каньон Хэдли Рилл и гору Хэдли. Уордену больше всего запомнились выход на орбиту Луны и ландшафты, которые он тогда увидел, а также выход на траекторию полёта к Земле и «ужасно приятное» чувство, возникшее после того, как блестяще отработал двигатель. Ирвин сказал, что для него незабываемых моментов было много, но главным из них он считает старт с Земли, потому что после многих лет тренировок и ожидания сбылась его мечта о космическом полёте. А вот то, как он упал перед телекамерой, когда они разгружали «Ровер», ему не хотелось бы повторить. На вопрос, почему он назвал езду на «Лунном Ровере» ездой на необъезженной лошади, Ирвин ответил, что несколько раз, когда они подпрыгивали на внушительного размера кочках, колёса луномобиля отрывались от грунта и как бы плыли в воздухе, и в эти моменты он действительно походил на необъезженную лошадь[112]. Скотт добавил, что «Ровер» очень стабильное средство передвижения, а подвеска — просто отличная. Всё дело в том, что в условиях лунного притяжения, если луномобиль подскакивает, он в шесть раз дольше опускается на поверхность. Скотт сказал также, что у него с Ирвином есть только одно пожелание к конструкторам — придумать что-то новое с ремнями безопасности, а в остальном машина получилась оптимальной[112].

По поводу своих мучений с буром и глубокой пробой грунта Скотт ответил, что там, на поверхности, эти чисто механические усилия казались ему совершенно не стоящими новых находок в новом геологическом районе, которые они теряют, но сейчас он понимает, что секции глубокой пробы — это, возможно, самое важное из того, что они везут на Землю[112]. Уордену задали вопрос, о чём думает человек, летающий вокруг Луны в одиночку. Он ответил, что все три дня только и думал, как бы не отстать от графика и от полётного плана, едва успевал следить за всеми приборами и проверять, работают ли они. По словам астронавта, у него не было даже времени подумать о том, что он один на орбите. Когда он не был занят экспериментами, он наблюдал за поверхностью, очень много фотографировал, так что эти три дня показались ему очень короткими, заключил Уорден. На вопрос, что даст американским налогоплательщикам этот полёт, кроме пары часов красивой телекартинки, Скотт ответил: «Небольшое телевизионное время незначительно в сравнении с объёмами того, что собрано модулем научных приборов и нами с Ирвином на лунной поверхности. Полученная информация не только ускорит прогресс науки, но и напрямую дойдёт до простых людей с улицы в виде продуктов, производных от того, что мы узнали… От этого полёта налогоплательщики получат больше, чем они вложили. Если бы вы только видели, какого размера кассеты с плёнкой Эл (Уорден) перенёс вчера в корабль, вы бы поняли, какой огромный массив информации мы везём на одних только плёнках!»[112]. Следующий вопрос был о том, что множество проблем в этом полёте напомнили о старых миссиях по программе «Джемини». Какие из них вызвали у экипажа наибольшее беспокойство? И отдельно Скотту — не напомнило ли ему всё это полёт на «Джемини-8»?. Скотт ответил, что впервые узнаёт о том, что у них было много проблем. По его словам, по сравнению с тем количеством различных сложнейших систем, которые имеются в корабле, у них было совсем мало проблем. И уж он никак не мог припомнить ни одной проблемы, которую можно было бы сравнивать с ситуацией на «Джемини-8». «Я думаю, что корабль, и системы жизнеобеспечения на Луне, и всё остальное работали исключительно хорошо. О чём-то большем я даже и мечтать не мог»[112], — заключил Скотт. Ирвин к этому добавил, что проблем было немного, и всё это больше походило на имитацию неопасных нештатных ситуаций на тренировках. Не удержался и Уорден, сказав, что, конечно, были досадные поломки каких-то выключателей, какие-то огни на панели управления не горели так, как были должны, но не было ни одного отказа жизненно важных систем[112].

Скотта и Ирвина спросили, сколько раз они падали на Луне и были ли при этом какие-либо проблемы[112]. Ирвин уверенно ответил, что падал дважды, но никаких проблем из-за этого не возникало. Скотт сказал, что он, кажется, тоже падал два раза, но, благодаря слабой лунной гравитации, никаких сильных ударов и болезненных ощущений при этом не было. Пресс-конференция продолжалась 28 минут, всего было задано 15 вопросов[112]. В заключение Хьюстон попросил астронавтов немного показать по телевидению Луну, выходящую из земной тени, после чего они снова принялись за фотографирование. Когда у экипажа начался 9-часовой период ночного отдыха, до приводнения в Тихом океане оставалось 17 часов. «Индевор» в это время находился в 160 475 км от Земли, его скорость увеличилась до 1,764 км/сек[112]. В Центре управления полётами в Хьюстоне прессе сообщили об изменениях температуры на поверхности Луны во время затмения. На месте прилунения «Аполлона-14» она понизилась с 78,8°С до -101,4°С, а в месте посадки «Аполлона-15» с 60°С до -97,3°С[112]. Температуры замерялись на верхней поверхности солнцезащитных экранов центральных станций комплектов научных приборов ALSEP, оставленных на Луне.

Приводнение

«Аполлон-15» перед приводнением

7 августа 1971 года, в последний, тринадцатый день полёта, Хьюстон разбудил астронавтов примерно за 8 с половиной часов до расчётного времени посадки[113]. После завтрака они окончательно выключили всё оборудование модуля научных приборов и отстрелили мачты гамма-спектрометра и масс-спектрометра. Экипаж провёл последний сеанс фотографирования Земли и Луны в ультрафиолетовом диапазоне. На этом вся научная программа «Аполлона-15» была выполнена[113]. За три с небольшим часа до посадки была проведена единственная из трёх изначально запланированных на обратный путь коррекций траектории. Можно было бы не проводить и её, корабль находился в пределах приемлемого коридора для входа в плотные слои атмосферы. Но, в таком случае, «Индевор» приводнился бы в 110 км от расчётной точки. Чтобы корабль оказался в самом центре коридора, на 21 секунду были включены два двигателя системы ориентации служебного модуля в направлении, противоположном направлению движения, что уменьшило скорость корабля на 1,7 м/сек[113]. Ровно за 3 часа до посадки «Индевор» находился в 43 511 км от Земли, его скорость в этот момент составляла 3,783 км/сек[113]. Готовясь к разделению командного и служебного модулей, астронавты проверили работу двигателей системы ориентации командного модуля, которые ещё ни разу не использовались в ходе полёта. Перед разделением модулей «Индевор» повернул на 45° влево от курса, чтобы при вхождении в атмосферу не произошло столкновения отсеков. После команды на разделение служебный модуль за счёт работы двигателей системы ориентации отошёл на безопасное расстояние, а «Индевор» вернулся в исходное положение тупым концом вперёд, по курсу. За 13 с половиной минут до расчётного времени посадки корабль вошёл в плотные слои атмосферы на скорости 11 км/сек[113]. В течение 63 секунд после этого перегрузки возросли до 3 G, а ещё через 16 секунд — до 6,2 G[113]. На высоте 7300 метров, за 5 с небольшим минут до посадки, была сброшена передняя термозащита, закрывавшая верхнюю часть конуса «Индевора», где располагались парашюты. Через 1,5 секунды раскрылись вспомогательные тормозные парашюты, скорость корабля упала с 500 до 280 км/час[113]. За 4 минуты 18 секунд до приводнения, на высоте 3000 метров, раскрылись и три основных парашюта. В баках системы ориентации «Индевора» в этот момент оставалось ещё довольно много очень высокотоксичных топлива и окислителя — гидразина и тетраоксида диазота, от которых необходимо было избавиться до приводнения путём включения двигателей системы ориентации до полного сжигания ядовитых компонентов. После полёта Уорден вспоминал, что сначала он отчётливо видел все три раскрывшихся основных парашюта. Но после включения двигателей иллюминаторы заволокло красноватым облаком. Когда оно рассеялось, астронавты увидели, что один из основных парашютов, как бы, сдулся. Причина этого после полёта не была установлена однозначно. Но считается, что, скорее всего, повреждение парашюта было вызвано именно включением двигателей системы ориентации[113]. «Мы снижались, ожидая довольно сильного удара, — говорил на техническом опросе после полёта Дэвид Скотт, — что, в итоге, и произошло»[113]. «Индевор» приводнился на скорости 35,1 км/час, вместо штатных 30,7 км/час[113]. Никаких повреждений не было. Только прибор оптического визирования в нижнем отсеке оборудования командного модуля сорвался со своего крепления и упал[9]. По словам Скотта, корабль вошёл в воду очень ровно, погрузился и вынырнул в вертикальном положении[113]. Корабль сел на 32 секунды раньше, чем если бы он снижался на трёх парашютах[114]. Место посадки находилось в 530 километрах от Пёрл Харбора[113], в точке с координатами 26°07'30" c. ш. 158°09' з. д.[115] Вертолёт со спасателями-аквалангистами прибыл уже через несколько минут[113]. Как рассказывал Скотт во время послеполётного опроса, операция по подъёму экипажа прошла гладко, как во время тренировок в Мексиканском заливе. Только один из аквалангистов никак не мог закрыть люк «Индевора». Поэтому, по словам Скотта, он покидал корабль с не очень лёгким сердцем, хотя океан был спокойным[113]. Через 40 минут после приводнения Дэвид Скотт, Альфред Уорден и Джеймс Ирвин были доставлены на борт находившегося неподалёку вертолётоносца «Окинава»[115]. Ещё через час туда же доставили и «Индевор»[115]. Эпопея «Аполлона-15» благополучно завершилась. Она продолжалась 12 суток 7 часов 11 минут и 53 секунды[113]. В честь возвращения астронавтов был сразу устроен торжественный обед — они стали первыми, кто после пребывания на Луне не подвергся послеполётному карантину[113].

Командный модуль «Индевор» на борту вертолётоносца «Окинава»
Слева направо: Джеймс Ирвин, Дэвид Скотт и Альфред Уорден выступают на обеде на борту вертолётоносца «Окинава» после приводнения. У Скотта под ногтями отчётливо видны синяки

Итоги и выводы

НАСА назвало полёт «Аполлона-15» самым успешным из всех пилотируемых полётов[116]. Через четыре месяца после его благополучного завершения, в декабре 1971 года, был подготовлен обширный доклад, в котором были сделаны следующие выводы:

  • Миссия «Аполлона-15» продемонстрировала, что в результате увеличения объёмов расходуемых материалов и установки научных приборов командный и служебный модули стали эффективными средствами сбора научной информации. Данные, передававшиеся в режиме реального времени, позволили учёным вместе с астронавтами участвовать в принятии решений для максимизации научных результатов[117].
  • Полёт показал, что модифицированные ракета-носитель и космический корабль могут доставлять гораздо больше грузов, чем прежде, а улучшенная система обеспечения жизнедеятельности — безопасно увеличивать время пребывания на Луне[117].
  • Мобильная телекамера, управляемая с Земли, позволила учёным и специалистам в режиме реального времени участвовать во внекорабельной деятельности астронавтов на поверхности Луны[117].
  • Практическая ценность «Лунного Ровера» была подтверждена путём значительного увеличения перемещаемых грузов и территории исследуемой лунной поверхности[117].
  • Лунный передатчик информации предоставил возможность непрерывной связи в пути и во время остановок на большом удалении от лунного модуля[117].
  • «Аполлон-15» продемонстрировал, что экипаж может в большей степени выполнять функции научных наблюдателей и исследователей, доверив мониторинг технических параметров миссии наземному персоналу[117].
  • Уникальная способность человека наблюдать и мыслить творчески ещё раз подчеркнула ценность пилотируемых космических полётов. Это выразилось в том, что многие задания были дополнены экипажем с целью получения максимальной научной отдачи[117].

«Аполлон-15», по сути, стал последней миссией в рамках программы «Аполлон», в ходе которой ставились и были успешно решены принципиально новые инженерно-технические задачи[56]. В результате первой высадки на Луну астронавтов «Аполлона-11» Нила Армстронга и Эдвина Олдрина было практически доказано, что посадка возможна и что люди могут находиться на поверхности нашего спутника и выполнять полезную работу[56]. «Аполлон-12» и Чарлз Конрад и Алан Бин показали, что посадку на Луну можно осуществлять с очень большой точностью и что люди могут работать на её поверхности безо всяких проблем по нескольку часов подряд[56]. Экипаж «Аполлона-14» Алан Шепард и Эдгар Митчелл продемонстрировали, что люди на Луне способны пешком преодолевать довольно значительные расстояния и что им вполне под силу самостоятельно вернуться к своему кораблю, в случае поломки будущих лунных транспортных средств[56]. Экипаж «Аполлона-15» успешно испытал само это транспортное средство, «Лунный Ровер», и доказал, что астронавты могут находиться на Луне продолжительное время, до трёх суток, а в перспективе и дольше, и что беспрерывно работать на поверхности можно до 8 часов[56]. Таким образом, была практически подтверждена возможность создания на Луне постоянно действующих обитаемых баз.

В ходе полёта было много незначительных поломок и отказов техники[56]. Но они не помешали успешному выполнению полётного задания и были учтены при подготовке последующих миссий. «Аполлон-15» показал, что есть все основания ожидать от остававшихся двух лунных экспедиций ещё более впечатляющих результатов[56].

Мультимедиа

Фрагмент второй поездки на «Лунном Ровере»
Взлёт «Фолкона» с Луны, снятый из окна пилота лунного модуля
Приводнение «Аполлона-15»

Параметры миссии

  • Масса:
    • Стартовая масса: 2 921 005 кг
    • Общая масса космического корабля: 46 782 кг
      • Масса командно-служебного модуля: 30 354 кг, из них КМ — 5840 кг, СМ — 24 514 кг
      • Масса лунного модуля: 16 428 кг, масса взлётной ступени при взлёте с Луны — 4951 кг
  • Витков вокруг Земли: 1,5 до старта к Луне, около одного при возвращении
  • Витков вокруг Луны: 74

Орбита вокруг Земли

Стыковка-расстыковка командно-служебного и лунного модулей

  • Расстыковка: 30 июля 1971, 18:13:16 UTC
  • Стыковка: 2 августа 1971, 19:10:25 UTC

ВКД (внекорабельная деятельность)

  • Скотт — «Стоячая» ВКД
  • Начало: 31 июля 1971, 00:16:49 UTC
  • Окончание: 31 июля 1971, 00:49:56 UTC
  • Продолжительность: 33 минуты 07 секунд
  • Скотт и Ирвин — первая ВКД
  • Начало первой ВКД: 31 июля 1971, 13:12:17 UTC
  • Окончание первой ВКД: 31 июля 1971, 19:45:59 UTC
  • Продолжительность: 6 часов 32 минуты 42 секунды
  • Скотт и Ирвин — вторая ВКД
  • Начало второй ВКД: 1 августа 1971, 11:48:48 UTC
  • Окончание второй ВКД: 1 августа 1971, 19:01:02 UTC
  • Продолжительность: 7 часов 12 минут 14 секунд
  • Скотт и Ирвин — третья ВКД
  • Начало третьей ВКД: 2 августа 1971, 08:52:14 UTC
  • Окончание третьей ВКД: 2 августа 1971, 13:42:04 UTC
  • Продолжительность: 4 часа 49 минут 50 секунд
  • Уорден (Ирвин — в открытом люке КМ) — ВКД на пути к Земле
  • Начало: 5 августа 1971, 15:31:12 UTC
  • Окончание: 5 августа 1971, 16:10:19 UTC
  • Продолжительность: 39 минут 56 секунд

См. также

Примечания

Комментарии

  1. ↑ Первые три кратера были названы в честь апостолов, написавших канонические евангелия. Кратер Индекс не был назван кратером Иоанн, чтобы избежать очередного судебного иска. В конце 60-х годов XX века воинствующая атеистка Мадалин Мюррей О’Хэйр (англ. Madalyn Murray O'Hair) подала в суд на НАСА после того, как астронавты «Аполлона-8» читали отрывки из Книги Бытия во время прямой телетрансляции из космоса в канун Рождества 1968 года.
  2. ↑ Фото помятого сопла двигателя посадочной ступени лунного модуля можно посмотреть здесь [1]
  3. ↑ Джеймс Ирвин оставил на Луне несколько маленьких серебряных медальонов с отпечатками пальцев его жены Мэри и детей, микроплёнку с памятным буклетом, посвящённым первой высадке на Луну «Аполлона-11», и маленькую фотографию своего полного тёзки Дж. Б. Ирвина, которого он совсем не знал. За два месяца до полёта Ирвин получил письмо от некоей молодой женщины, которая прислала фотографию своего отца. В письме говорилось, что он всю свою жизнь мечтал о полёте на Луну и умер в возрасте 75 лет незадолго до исторической высадки Нила Армстронга и Эдвина Олдрина. Джеймс Ирвин решил взять фотографию своего тёзки на Луну и оставить её там. Все оставленные предметы он сфотографировал, фото можно посмотреть здесь [2]. Фотография Дж. Б. Ирвина — ближе к левому нижнему углу.
  4. ↑ Росомаха — символ Мичиганского университета. Джеймс Ирвин и Альфред Уорден — выпускники Мичиганского университета, а Дэвид Скотт учился в нём один год перед поступлением в Военную академию США в Вест-Пойнте.
  5. ↑ В последующем деталь из эластомера была заменена на металлическую. В результате, у «Аполлона-16» и «Аполлона-17» никаких проблем с телекамерой «Лунного Ровера» больше не возникало.
  6. ↑ Конверт с марками, погашенными Д. Скоттом на Луне, после полёта был помещён в экспозицию Национального почтового музея в Смитсоновском институте в Вашингтоне. Фото можно посмотреть здесь [3]. Видны два штемпеля и слева на конверте — отпечатки пальца.

Источники

  1. ↑ Gemini VIII (8) (англ.). Project Gemini. Manned Missions. NASA (2000).
  2. ↑ Orloff, Richard W. Apollo 9. The Third Mission: Testing The LM in Earth Orbit (англ.). Apollo By The Numbers: A Statistical Reference. NASA (SP-2000-4029) (2000).
  3. ↑ 1 2 Orloff, Richard W. Apollo 12. The Sixth Mission: The Second Lunar Landing (англ.). Apollo By The Numbers: A Statistical Reference. NASA (SP-2000-4029) (2000).
  4. ↑ Gemini XI (англ.). Project Gemini. Manned Missions. NASA (2000).
  5. ↑ 1 2 3 Wilhelms, Don E. To a Rocky Moon: A Geologist’s History of Lunar Exploration (англ.). — Tucson, Arizona: University of Arizona Press, 1993. — P. 262.
  6. ↑ 1 2 3 Compton, William David. Where No Man Has Gone Before: A History of Apollo Lunar Exploration Missions (англ.). — NASA-SP-4214, 1989. — P. 218.
  7. ↑ Wilhelms, Don E. To a Rocky Moon: A Geologist’s History of Lunar Exploration (англ.). — Tucson, Arizona: University of Arizona Press, 1993. — P. 265.
  8. ↑ 1 2 3 Wilhelms, Don E. To a Rocky Moon: A Geologist’s History of Lunar Exploration (англ.). — Tucson, Arizona: University of Arizona Press, 1993. — P. 263.
  9. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 Hamish Lindsay. Apollo 15. The Most Complex Mission Yet. Дата обращения: 1 декабря 2010.
  10. ↑ 1 2 3 4 Wilhelms, Don E. To a Rocky Moon: A Geologist’s History of Lunar Exploration (англ.). — Tucson, Arizona: University of Arizona Press, 1993. — P. 264.
  11. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. Stand-up EVA (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  12. ↑ 1 2 Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 89.
  13. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 133.
  14. ↑ Compton, William David. Where No Man Has Gone Before: A History of Apollo Lunar Exploration Missions (англ.). — NASA-SP-4214, 1989. — P. 213.
  15. ↑ Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 78.
  16. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 163.
  17. ↑ 1 2 3 Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 137.
  18. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 143.
  19. ↑ Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 97.
  20. ↑ 1 2 Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 98.
  21. ↑ Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 99.
  22. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. PLSS Improvements (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1996).
  23. ↑ Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 106.
  24. ↑ 1 2 Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 109.
  25. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 1.
  26. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Orloff, Richard W. Apollo 15. The Ninth Mission: The Fourth Lunar Landing (англ.). Apollo By The Numbers: A Statistical Reference. NASA (SP-2000-4029) (2000).
  27. ↑ 1 2 Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 75.
  28. ↑ Советский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. — 1979. — С. 1477
  29. ↑ Compton, William David. Where No Man Has Gone Before: A History of Apollo Lunar Exploration Missions (англ.). — NASA-SP-4214, 1989. — P. 219.
  30. ↑ 1 2 Apollo 15 Mission. Landing Site Overview (англ.). Lunar Science and Exploration. Lunar and Planetary Institute (2011).
  31. ↑ 1 2 Compton, William David. Where No Man Has Gone Before: A History of Apollo Lunar Exploration Missions (англ.). — NASA-SP-4214, 1989. — P. 231.
  32. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Launch and Reaching Earth Orbit (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  33. ↑ Apollo 16 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1972. — P. 140.
  34. ↑ 1 2 3 4 5 6 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Earth Orbit and Translunar Injection (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  35. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Transposition, Docking and Extraction (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  36. ↑ 1 2 3 4 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. SPS Troubleshooting and the PTC (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  37. ↑ 1 2 Apollo 15 30-day Failure and Anomaly Listing Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 4.
  38. ↑ 1 2 3 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 2: Checking the SPS (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  39. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 2: Entering the LM (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  40. ↑ 1 2 Woods, David. The Apollo 15 Flight Journal. Apollo 15 Flight Summary (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  41. ↑ 1 2 3 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 3: Flashing Lights (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  42. ↑ 1 2 3 4 5 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 3: Leaking Water and the Top of the Hill (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  43. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 4: Lunar Encounter (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  44. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 4: Lunar Orbit (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  45. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 5: Waking in the Descent Orbit (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  46. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 5: Preparations for Landing (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  47. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. Landing Day. Landing at Hadley (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  48. ↑ 1 2 Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 68.
  49. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 94.
  50. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 6.
  51. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 93.
  52. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 69.
  53. ↑ 1 2 Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 63.
  54. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 73.
  55. ↑ Apollo 15 Lunar Surface Journal. Apollo 15 Mission Report. Version 3, p. 1 (англ.). — Журнал полёта Apollo 15. Дата обращения: 1 декабря 2010.
  56. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 Apollo 15 Summary (англ.). — Копия Apollo Lunar Surface Journal. Дата обращения: 1 декабря 2010.
  57. ↑ Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. Post-SEVA Activities (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  58. ↑ 1 2 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Wake-up for EVA-1 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  59. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 96.
  60. ↑ 1 2 3 4 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Preparations for EVA-1 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  61. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Deploying the Lunar Roving Vehicle (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  62. ↑ Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 85.
  63. ↑ Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Loading the Rover (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  64. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Preparations for the First Rover Traverse (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  65. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Driving to Elbow Crater (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  66. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 102.
  67. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Geology Station 1 at Elbow Crater (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  68. ↑ 1 2 3 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Driving to Station 2 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  69. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Geology Station 2 on Mt. Hadley Delta (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  70. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Return to the LM (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  71. ↑ 1 2 3 4 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. ALSEP Off-load (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  72. ↑ Apollo 15 Press Kit (англ.). — Washington, D.C.: NASA, 1971. — P. 40.
  73. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Drilling Troubles (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  74. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 25.
  75. ↑ 1 2 Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 24.
  76. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. EVA-1 Closeout (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  77. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The First EVA. Post-EVA-1 Activities (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  78. ↑ 1 2 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Wake-up for EVA-2 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  79. ↑ 1 2 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Preparations for EVA-2 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  80. ↑ 1 2 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Getting the Rover Loaded for EVA-2 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  81. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Driving to Station 6 on Mt. Hadley Delta (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  82. ↑ 1 2 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Working above the Rover at Station 6 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  83. ↑ 1 2 3 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Working below the Rover in the Station 6 crater (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  84. ↑ 1 2 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Traverse to Station 6a (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  85. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. The Green Boulder at Station 6a (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  86. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. The Genesis Rock (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  87. ↑ Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Planning Discussions for EVA-2 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  88. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Dune Crater (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  89. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Return to the LM (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  90. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Heat Flow Reprise (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  91. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. The Dreaded Station 8 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  92. ↑ 1 2 3 4 5 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. EVA-2 Closeout (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  93. ↑ 1 2 3 4 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Second EVA. Post-EVA-2 Activities (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  94. ↑ 1 2 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Preparations for EVA-3 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  95. ↑ 1 2 3 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Preparing the Rover for the trip to the Rille (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  96. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Extracting the Core and Losing the North Complex (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  97. ↑ 1 2 3 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Irwin's Dunes (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  98. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Instant Rock at Station 9 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  99. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Hadley Rille (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  100. ↑ 1 2 3 4 5 6 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Stereo Photography at Station 10 (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  101. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Return to the LM (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  102. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. The Hammer and the Feather (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  103. ↑ 1 2 3 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Post-EVA-3 Activities (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  104. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Jones, Eric M. Apollo 15 Lunar Surface Journal. The Third EVA. Return to Orbit (англ.). Apollo Lunar Surface Journal. NASA (1995).
  105. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Rendezvous and Docking (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  106. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Leaking Tunnel and Jettison of the LM (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  107. ↑ 1 2 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Orbital Science and Crew Rest (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  108. ↑ 1 2 3 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 10: Orbital Science (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  109. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Subsatellite Launch and Trans-Earth Injection (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  110. ↑ 1 2 3 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Settling down for the Journey Home (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  111. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Day 11: Worden’s EVA Day (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  112. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Science and a Press Conference (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  113. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 Woods, David and O'Brien, Frank. The Apollo 15 Flight Journal. Splashdown Day (англ.). Apollo Flight Journal. NASA (2009).
  114. ↑ Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 114.
  115. ↑ 1 2 3 Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 157.
  116. ↑ «Apollo 15: 1971 Year in Review, UPI.com»
  117. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Apollo 15 Mission Report (англ.). — Houston, Texas: NASA, 1971. — P. 238.

Литература

  • Andrew L. Chaikin. A Man On The Moon: The Voyages of the Apollo Astronauts. — Penguin, 2007. — 720 p. — ISBN 014311235X.
  • Andrew L. Chaikin with Victoria Kohl. Voices from the Moon: Apollo Astronauts Describe Their Lunar Experiences. — USA Penguin Group, 2009. — 201 p. — ISBN 9780670020782.
  • David M. Harland. Exploring the Moon: The Apollo Expeditions. — Springer/Praxis Publishing, 1999. — ISBN 1-85233-099-6.
  • Grant Heiken, Eric M. Jones. On the Moon: The Apollo Journals. — 1st ed. — Springer Praxis Books, 2007. — 498 p. — ISBN 0387489398.
  • James B. Irwin; William A. Emerson, Jr. To Rule The Night, The Discovery Voyage Of Astronaut Jim Irwin. — 1st ed. — Philadelphia: A. J. Holman Company, 1973. — ISBN 0879810246.
  • James B. Irwin. More Than Earthlings: An astronaut’s thoughts for Christ-centered living. — Broadman Press, 1983. — 95 p. — ISBN 0805452559.
  • Richard W. Orloff, David M. Harland. Apollo: The Definitive Sourcebook. — 1st ed. — Springer Praxis Books, 2006. — 633 p. — ISBN 0387300430.
  • David R. Scott and Alexei A. Leonov, with Christine Toomey. Two Sides of the Moon: Our Story of the Cold War Space Race. — 1st U.S. ed. — New York: Thomas Dunne Books, 2004. — 416 p. — ISBN 0312308655.
  • Paul Thomsen. Flight of the Falcon: The Thrilling Adventures of Colonel Jim Irwin. — 2nd ed. — Institute for Creation Research, 1997. — 80 p. — ISBN 0932766455.
  • Alfred M. Worden. Hello Earth; Greetings from Endeavour. — 1st ed. — Nash Pub, 1974. — 80 p. — ISBN 0840213433.
  • Alfred M. Worden. I Want to Know About a Flight to the Moon (Unknown Binding). — 1st ed. — Doubleday, 1974. — 64 p. — ISBN 0385058373.
  • Alfred M. Worden with Francis French. Falling to Earth: An Apollo 15 Astronaut’s Journey to the Moon. — Smithsonian Books, 2011. — 304 p. — ISBN 978-1-58834-309-3 (появится в продаже с 26 июля 2011 года).

Ссылки


Шаблон:Link FA

Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Аполлон-15&oldid=35505541