Щербатов, Михаил Михайлович

Михаил Михайлович Щербатов
Портрет кисти Д. Г. Левицкого (1781)
Сенатор 1779 — 1788
Президент Камер-коллегии 1778 — 1784
Предшественник	Алексей Петрович Мельгунов
Преемник	Василий Степанович Попов
Рождение	22 июля (2 августа) 1733(1733-08-02) Москва, Российская империя
Смерть	12 (23) декабря 1790(1790-12-23) (57 лет) Санкт-Петербург, Российская империя
Род	Щербатовы
Отец	Михаил Юрьевич Щербатов
Мать	Ирина Семёновна Сонцова-Засекина
Супруга	Наталья Ивановна Щербатова
Деятельность	история
Награды
Научная деятельность
Научная сфера	история, публицистика
Медиафайлы на Викискладе

Князь Михаи́л Миха́йлович Щерба́тов (22 июля (2 августа) 1733 — 12 (23) декабря 1790) — деятель Русского Просвещения: историк, публицист, философ. Сенатор, действительный тайный советник (1786).

Биография

Сын генерал-майора князя Михаила Юрьевича Щербатова от брака с княжной Ириной Семёновной Сонцовой-Засекиной. Предки Щербатова восходят к династии Рюриковичей. Щербатов получил глубокое и разностороннее домашнее образование. В раннем детстве был записан в гвардейский Семёновский полк, а в 1756 году произведён в прапорщики. Вышел в отставку сразу после манифеста «О вольности дворянства» в чине гвардии капитана.

Масон. Во второй половине 1750-х годов член петербургской масонской ложи. К 1760 году член петербургского масонского капитула.

В 1767 году он поступил на гражданскую службу: в конце 1760-х годов работал в Комиссии по составлению нового Уложения и выдвинулся как лидер оппозиционного правительству родовитого дворянства. В 1771 году сделан герольдмейстером и в эти годы разбирал по поручению Екатерины II бумаги Петра Великого. В 1773 году пожалован в камергеры. В 1778 году он стал президентом Камер-коллегии с чином тайного советника и был назначен присутствовать в экспедиции винокуренных заводов; в 1779 году был назначен сенатором. С 1786 года действительный тайный советник. 4.9.1786 уволен от службы до выздоровления, находился в Москве. В 1790 году вновь состоял на службе.

Семья

В 1756 году князь Щербатов женился на дальней своей родственнице, княжне Наталье Ивановне Щербатовой (1729—1798), дочери дипломата князя И. А. Щербатова, племяннице графини М. Остерман. Родилась и воспитывалась в Англии и в Россию приехала в 18 лет. Получила в приданое богатое село Сидоровское в Костромской губернии.

Супруги Щербатовы имели двух сыновей Ивана и Дмитрия (женат на Александре, дочери генерал-аншефа Ф. И. Глебова от первого брака) и четырёх дочерей: Ирину (жена историка М. Г. Спиридова), Прасковью (жена генерала Ф. П. Щербатова), Анну, Наталью (мать П. Я. Чаадаева).

Французский дипломат Корберон, познакомившись с Щербатовыми в 1776 году, записал в дневнике:

Князь, кабинетный человек, литератор, пишет историю России. Он очень образован, и по всей вероятности философ, поговорить с ним весьма интересно. Оба они, с женой, люди слабого здоровья, жена едва успела оправиться от целого ряда родов. Это не делает их дом веселым, но с ними живет замужняя дочь, госпожа Спиридова, которая согревает семью своим присутствием.

Щербатов как историк

Щербатов был историком и публицистом, экономистом и политиком, философом и моралистом, человеком поистине энциклопедических познаний. В «Истории Российской от древнейших времён» (доведена до 1610 года) подчеркивал роль феодальной аристократии, сводя исторический прогресс к уровню знаний, наук и разума отдельных личностей. В то же время труд Щербатова насыщен большим количеством актовых, летописных и др. источников. Щербатовым были найдены и опубликованы некоторые ценные памятники, в том числе «Царственная книга», «Летопись о многих мятежах», «Журнал Петра Великого» и др. По мнению С. М. Соловьёва, недостатки трудов Щербатова были результатом того, что «он стал изучать русскую историю, когда начал писать её», а писать её он очень торопился. До самой смерти Щербатов продолжал интересоваться политическими, философскими и экономическими вопросами, излагая свои взгляды в ряде статей.

Русской историей стал заниматься под влиянием Миллера, о чём он сам говорит в предисловии к I т. «Истории российской». На основании 12 списков, взятых из разных монастырей, и 7 собственных, не имея никакой предварительной подготовки, он взялся за составление истории. Тогда же начинается усиленная издательская деятельность Щербатова. Он печатает: в 1769 году, по списку патриаршей библиотеки, «Царственную книгу»; в 1770 году, по повелению Екатерины II — «Гисторию Свейской войны», собственноручно исправленную Петром Великим; в 1771 году — «Летопись о многих мятежах»; в 1772 году — «Царственный летописец». Собственная его история несколько замедлилась вследствие необходимости к летописным источникам присоединить и архивные, до него никем, кроме Миллера, не тронутые. В 1770 году он получил разрешение пользоваться документами московского архива иностранной коллегии, где хранились духовные и договорные грамоты князей с середины XIII века и памятники дипломатических сношений с последней четверти XV века.

Щербатову приходилось защищать свой труд от нападок, особенно против Болтина. В 1789 году он напечатал «Письмо к одному приятелю, в оправдание на некоторые скрытые и явные охуления, учиненные его истории от г. ген.-майора Болтина», что вызвало ответ Болтина и отповедь, в свою очередь, Щербатова, напечатанную уже после его смерти, в 1792 году Болтин указывал на ряд ошибок Щербатова: 1) в чтении летописи, вроде превращения «стяга» в «стог», «идти по нем» в «идти на помощь» и т. д. и 2) на полное незнакомство Щербатова с исторической этнографией и географией. Действительно, его история очень страдает в этом отношении. Щербатов не сумел ориентироваться в древней этнографии, а ограничился пересказом известий по французским источникам да и то «толь смутно и беспорядочно, — по его собственному заявлению, — что из сего никакого следствия истории сочинить невозможно». Но дело в том, что этот вопрос был наиболее тёмным, и только Шлёцеру удалось внести туда некоторый свет.

В обработке летописи Щербатов, несмотря на массу промахов, в которых его упрекали, сделал шаг вперёд сравнительно с Татищевым в двух отношениях. Во-первых, ввел в учёное пользование новые и очень важные списки, как синодальный список Новгородской летописи (XIII и XIV вв.), Воскресенский свод и др. Во-вторых, он первый правильно обращался с летописями, не сливая показания разных списков в сводный текст и различая свой текст от текста источников, на которые он делал точные ссылки, хотя, как замечает Бестужев-Рюмин, его способ цитировать по № отнимает возможность проверки. Как и другие русские историки XVIII века, Щербатов ещё не различает вполне источника от его учёной обработки и потому предпочитает, например, Синопсис — летописи. Не по силам ещё Щербатова выбор данных; послушно следуя за источниками, он загромождает свой труд мелочами. Много добра русской истории Щербатов принёс обработкой и изданием актов. Благодаря его истории и «Вивлиофике» Новикова наука овладела первостепенной важности источниками, как духовными, договорными грамотами князей, памятниками дипломатических сношений и статейными списками посольств; произошла, так сказать, эмансипация истории от летописей, и указана была возможность изучения более позднего периода истории, где показания летописи оскудевают или совсем прекращаются. Наконец, Миллер и Щербатов издали, а частью приготовили к изданию много архивного материала, особенно времён Петра Великого. Полученный из летописей и актов материал Щербатов связывает прагматически, но его прагматизм особого рода — рационалистический или рационалистически-индивидуалистический: творцом истории является личность. Ход событий объясняется воздействием героя на волю массы или отдельного лица, причём герой руководствуется своекорыстными побуждениями своей натуры, одинаковыми для всех людей в разные эпохи, а масса подчиняется ему по глупости или по суеверию и т. п. Так, например, Щербатов не пытается отбросить летописный рассказ о сватовстве византийского императора (уже женатого) — на 70-летней Ольге, но даёт ему своё объяснение: император хотел жениться на Ольге с целью заключить союз с Россией. Покорение Руси монголами он объясняет чрезмерной набожностью русских, убившей прежний воинственный дух. Согласно своему рационализму Щербатов не признавал в истории возможности чудесного и относится холодно к религии. По взгляду на характер начала русской истории и на общий ход её Щербатов стоит ближе всего к Шлёцеру. Цель составления своей истории он видит в лучшем знакомстве с современной ему Россией, то есть смотрит на историю с практической точки зрения, хотя в другом месте, основываясь на Юме, доходит до современного взгляда на историю как науку, стремящуюся открыть законы, управляющие жизнью человечества. У Екатерины II и прочих современников история Щербатова не пользовалась успехом: её считали неинтересной и неверной, а самого Щербатова — лишённым исторического дарования.

Щербатов как публицист

В 1770-х годах Щербатов написал ряд публицистических статей и заметок, а в конце 1780-х годов сочинение «О повреждении нравов в России», где резко критиковал политику правительства и нравы придворной среды. В 1783 году написал утопический роман «Путешествие в землю Офирскую», в котором изложил свой идеал государства, полицейского по сути, опирающегося на дворянство, процветающего за счёт труда подневольных рабов.

Щербатов интересен, главным образом, как убежденный защитник дворянства. Его политические и социальные взгляды недалеко ушли от той эпохи. Из его многочисленных статей — «Разговор о бессмертии души», «Рассмотрение о жизни человеческой», «О выгодах недостатка» и др. — особый интерес представляет его утопия — «Путешествие в землю Офирскую г. С., швецкого дворянина» (не закончено). Идеальное Офирское государство управляется государем, власть которого ограничена высшим дворянством. Остальные классы, даже рядовое дворянство, доступа к высшей власти не имеют. Необходимости для каждого гражданина принимать участие в правлении, обеспечения личной свободы Щербатов не знает. Первым сословием является дворянство, вступление в которое запрещено. Оно одно обладает правом владеть населёнными землями; рекомендуется даже (в статье по поводу голода в 1787 году) всю землю отдать дворянам.

Военную службу он рекомендует организовать по типу военных поселений, что позднее было сделано в России и потерпело фиаско. Рассудочность века наложила сильную печать на него. Особенно характерны взгляды его на религию офицеров: религия, как и образование, должна быть строго утилитарной, служить охранению порядка, тишины и спокойствия, почему священнослужителями являются чины полиции. Другими словами, Щербатов не признает христианской религии любви, хотя это не мешает ему в статье «О повреждении нравов в России» нападать на рационалистическую философию и на Екатерину II как на представительницу её в России. До чего сам Щербатов проникся, однако, рационализмом, видно из его мнения, что можно в очень короткий срок пересоздать государство и установить на целые тысячелетия незыблемый порядок, в котором нужны будут только некоторые поправки.

Признание

• Почётный член Санкт-Петербургской академии наук (1776)
• Член Российской академии (1783)

Сочинения

• Сочинения кн. М. М. Щербатова. Т. 1-2. СПб., изд. кн. Б. С. Щербатова, 1896, 1898 Том первый Том второй
• История Российская от древнейших времен. Т. 1-7. СПб., изд. кн. Б. С. Щербатова, 1901—1904
• История Российская от древнейших времен. Т. 1-7. СПб., Имп. Академии наук, 1770—1791
• Краткая повесть о бывших в России самозванцах. — СПБ., 1793 (без имени автора)
• Неизданные сочинения. М., Соцэкгиз, 1935
• Щербатов М. М. Письмо к вельможам правителям государства, соч. сенатора кн. М. М. Щербатова // Русская старина. — 1872. — Т. 5. — № 1. — С. 1-15.

См. также

• Гербовник Михаила Щербатова

Литература

• Артемьева Т. В. Михаил Щербатов. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1994. — 92 с. — (Мыслители России). — ISBN 5-288-01163-X.
• Бестужев-Рюмин К. Н. «Русская история», т. I. — СПб., 1872.
• Бугров Д. В. «Надежда» в Антарктиде: загадки офирской утопии князя М. М. Щербатова // Известия Уральского государственного университета. — 2006. — № 47. — С. 275—291.
• Иконников В. С., «Опыт русской историографии»
• Иконников В. С., «Ответ генерал-маиора Болтина на письмо кн. Щербатова». — СПб., 1789^{[уточнить]}.
• Лучинский Г. А. Щербатов // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Милюков П. Н. Главные течения русской исторической мысли / П. Милюков; Гос. публ. ист. б-ка России. — М.: ГПИБ, 2006. — 400 с. — 500 экз. — ISBN 5-85209-166-9. (в пер.) (1-е изд. — М., 1898)
• Мякотин В. А. Дворянский публицист Екатерининской эпохи // «Русское богатство». — 1898.
• Романов Петр Алексеевич (Петр I). Гистория Свейской войны. — М.: Кругъ, 2004. — 631 с. — (Памятники исторической мысли). — ISBN 5-288-01163-X.
• Соловьёв С. М. «Критика примечания на Историю Щербатова». — СПб., 1793—1794^{[уточнить]}.
• Соловьёв С. М."Архив" (т. II, пол. 2)
• Соловьёв С. М."Современное состояние русской истории как науки" // Московское обозрение. — 1859. — № 1.
• Федосов И. А. Из истории русской общественной мысли XVIII столетия: М. М. Щербатов. — М., 1967.
• Чечулин Н. Д. Русский социальный роман XVIII в. // Журнал Министерства Народного Просвещения, часть CCCXXVII, 1900, январь. — С. 115—166.
• Щербатов Михаил Михайлович (1733—1790) // Выдающиеся историки России XVIII—XX веков: Метод. пособие по курсу «История» / Колл. авторов; Под ред. А. А. Чернобаева; Рецензенты: д.и.н., проф. А. И. Токарев, д.и.н., проф. А. И. Уткин; Московский энергетический институт (технический университет). — М.: Изд-во МЭИ, 1995. — С. 124. — 29-39 с. — 1000 экз. (обл.)
• Щербатов / А. Д. Сухов // Новая философская энциклопедия : в 4 т. / пред. науч.-ред. совета В. С. Стёпин. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : Мысль, 2010. — 2816 с.

Ссылки

• «История российская от древнейших времен», pdf
• «О повреждении нравов в России», pdf
• Биография М. М. Щербатова