Синодальный период

Здание Сената и Синода, Санкт-Петербург

Синода́льный пери́од — общепринятый термин в периодизации истории Русской церкви, к которому обычно относят 1700—1917 годы: два десятилетия местоблюстительства митрополита Стефана Яворского (с 1700 по 1721 год) обычно рассматривают в рамках данного периода (Пётр Знаменский, Антон Карташёв, Игорь Смолич, протоиерей Владислав Цыпин), хотя Святейшего синода, бывшего высшим органом управления православной церковью в Российской империи с 1721 года, ещё не существовало.

Названия церкви

В данный период не существовало единообразного (официально или юридически зафиксированного) наименования православной церковной организации на территории России, и в разных источниках встречаются такие варианты, как то: Российская православная греко-кафолическая церковь, Православная кафолическая греко-российская церковь, Российская Церковь, Русская Церковь, Российская Православная Церковь, Российская Православная кафолическая Церковь, Греко-Российская Церковь, Православная Греко-российская Церковь, Российская Восточно-православная Церковь, а в XVIII веке также и Российская Церковь греческого закона. Во внутренних правительственных документах совокупность органов церковного управления, находящихся в ведении российского Святейшего Правительствующего Синода, именовалась ведомством православного исповедания. В документах Всероссийского церковного собора (1917—1918) церковь в России, как правило, именуется «Православная Российская Церковь».

Основные процессы и тенденции

Характер управления и строя Российской церкви в данный период были заложены в ходе церковных реформ Петра I и закреплены в Духовном Регламенте 1721 года, остававшимся основным нормативным документом Церкви в России государственного происхождения.

В XVIII веке в Российской церкви наблюдались следующие социально-экономические процессы: последовательная секуляризация (отчуждение) государством земельной и иной собственности у монастырей (перевод в 1764 году монастырей на «штаты», то есть фиксированное содержание из государственной казны в зависимости от «класса» данного монастыря); обособление духовенства в замкнутое сословие, ликвидация практики избрания приходских клириков и повсеместное укоренение практики наследственного порядка замещения вакансий на приходах.

В 1860-е годы правительство предприняло некоторые шаги, несколько разрушившие замкнутость духовного сословия: в 1863 году выпускникам духовных семинарий было дозволено поступать в университеты (в 1879 году отменено); Устав гимназий от 1864 года разрешал сыновьям духовных лиц поступать в гимназии; в 1867 году была упразднена практика наследования духовных должностей; по утверждённому императором Александром II мнению Государственного совета от 26 мая 1869 года и дополнению к нему от 15 марта 1871 года, все не состоящие клириками из числа как священно-, так и церковнослужителей вместе с их потомством исключались из духовного сословия; 21 марта 1871 года было дозволено занимать церковные должности лицам всех сословий, сыновьям священников могло присваиваться личное дворянство, а сыновьям церковнослужителей — личное почётное гражданство.

С 1868 года было отменено введённое в XVIII веке деление епархий на классы: по штатам 1754 года, епархии подразделялись на первоклассные (митрополии), второклассные (архиепископства) и третьеклассные (епископства); сообразно такой классификации правящие архиереи получали преимущества чести и титула. По штатам от 27 декабря 1867 года, разделение епархий на классы упразднялось, и все они считались равными, кроме трёх митрополий: Санкт-Петербургской, Киевской и Московской, а также Грузинского экзархата; титулы архиереев обращались в их личное преимущество.

Вид представляющий Синайскую и Афонские горы. Православный лубок 1821 года.

В течение всего периода наблюдался процесс значительного территориального расширения пределов юрисдикции Российской церкви, шедший параллельно (а в Северной Америке с конца XIX века — автономно) географической экспансии Российской империи: в начале XIX века была полностью инкорпорирована (подчинена) ранее автокефальная Грузинская Церковь (оба католикосата); был создан ряд новых епархий (либо воссозданы прежде бывшие) — Санкт-Петербургская, епархии в Северо-Западном крае, Восточной Сибири, Новороссии, Галиции, Царстве Польском, Бессарабии, Туркестане, Дальнем востоке. Осуществлялась миссионерская деятельность в Китае (см. Русская духовная миссия в Пекине) и Японии.

Организованный в 1839 году церковный собор в Полоцке и обращение в 1875 году в православие униатской Холмской епархии полностью ликвидировали в России униатскую церковную организацию, возникшую вследствие Брестской унии 1596 года между частью православного (митрополия Киевская, Галицкая и всея Руси в юрисдикции Константинопольского патриархата) западнорусского населения Речи Посполитой и папством; после того в империи было дозволено только католичество латинского обряда под контролем Римско-католической духовной коллегии.

В сфере внешних сношений наблюдалось вовлечение междуцерковных контактов в русло внешней политики правительства. В половине XIX века происходила активизация сбора сведений и попыток влиять на восточные патриархаты с целью продвижения внешнеполитических целей России, в частности, разрешения Восточного вопроса, а также греко-болгарской распри. Одним из следствий стала напряжённость (порою конфликтность) в отношениях с Константинопольским патриархатом, имевшая три основные причины: 1) фактическая поддержка Россией болгар-раскольников против патриархии (но без сослужения с ними); 2) возрастающее влияние на патриархию правительства и общественного мнения Греческого королевства, где после Крымской войны были сильны антироссийские настроения вследствие влияния Англии и реакции на то, что рассматривалось греками как российский панславизм и русификация Афона; 3) ненормальность, по мнению большинства русских политиков и церковных деятелей, устройства управления патриархатом согласно «Общим уставам» 1858—1860 годов, которые предусматривали значительную роль мирян в центральном церковном правительстве.

К концу XIX века в приходской богослужебной практике окончательно закрепились специфически русские богослужебные особенности, как то партесное пение, служение утрени накануне вечером, обязательная исповедь пред причастием, фактическая отмена повечерия. В 1896 года по повелению императора Николая II не имеющие наградных крестов священники надели серебряный восьмиконечный крест, который на протяжении 200 лет фактического запрета был отличительным символом старообрядцев.

Обособление духовенства как сословия

Решающее значение в обособлении духовенства как сословия имели требование иметь специальное духовное образование для поступления на духовную службу, узаконение практики наследственности церковных должностей и ограничение свободного выхода из состава духовенства. В 1774 году доступ в духовенство из податных сословий был запрещен Синодом. Одновременно свободный выход из духовенства был тоже запрещен. После смерти священников на их места стали назначаться епископами наследники из числа их сыновей. Если у священника не было сыновей, то место доставалось мужьям его дочерей. Если дочери были малолетними, то по выбору семейства наследников назначался викарий, который занимал должность до замужества дочери священника.

При этом в ходе так называемых «разборов духовенства», производившихся властями в XVIII веке и первой трети XIX века, «излишние» дети духовенства переводились канцеляристами в состав бюрократии, солдатами в армию, а также в городские и сельские обыватели. Например, по итогам разбора 1786 года треть сыновей священников — 34,4 из 105,8 тыс. — была переведена в другие сословия, в том числе 28% были приписаны к канцеляристам, 67% — к городским обывателям, 5% — к крестьянам. Принудительная отдача в солдаты продолжалась до последнего разбора духовенства в 1831 года, когда 5022 сыновей священников были сданы в рекруты. Многие дети священников пополняли слой интеллигенции, если они получали светское образование: во второй четверти XIX века среди чиновников доля выходцев из духовного сословия составляла около 20%, среди преподавателей учебных заведений — 35%, среди гражданских врачей — 30%.

Если в начале XVIII века среди духовенства вообще не было лиц со специальным духовным образованием из-за отсутствия духовных школ (священники были лишь грамотными в отличие от своих почти поголовно неграмотных прихожан), то в начале XIX века уже до трети священников окончили семинарии, а к 1860 году — 83%.

С 1722 года только Синод рассматривал все гражданские дела между духовными лицами и дела об их уголовных преступлениях (кроме самых тяжких). Гражданские дела между духовными и светскими лицами, а также уголовные дела о тяжких преступлениях духовенства начиная с 1735 года рассматривались в светских судах лишь при обязательном присутствии особых депутатов от духовенства.

В 1860—1870-е годы был проведен ряд реформ: духовные школы стали открыты для детей из всех слоев населения, была запрещена наследственная передача церковных должностей, дети духовенства получили светский юридический статус: дети священников и дьяконов — потомственного почетного гражданства, а дети причетников — личного почетного гражданства. Также был отменен обычай, по которому мужчины из духовного сословия обязаны были жениться только на дочерях духовных лиц. За все преступления духовенство теперь подлежало светскому суду наравне с прочими лицами.

Государственные обязанности православного духовенства

Приходские священники были обязаны вести метрические книги, составлять ежегодные отчеты о вступивших в брак, родившихся и умерших; ежегодно составлять списки раскольников и пропустивших исповедь и причастие и передавать их властям, которые штрафовали виновных; зачитывать своим почти поголовно неграмотным прихожанам вновь изданные указы (если они относились ко всему населению); исполнять роль нотариусов; доносить об уклонившихся от переписи и налогов; доносить об «открытых им на исповеди преднамеренных злодействах, если исповедающиеся в оных не раскаялись и намерения своего совершить их не отложили».

Церковные меры по охране памятников истории и культуры

В Синодальный период были приняты меры по охране находившихся в ведении Церкви памятников истории и культуры. Синод издавал указы, предусматривавшие ограничения на использования старинных почитаемых икон в богослужениях. Так, указ Синода от 10 августа 1742 года разрешал «износить» чудотворную Феодоровскую икону Божией Матери из Успенского собора Московского кремля «кроме знатных крестохождений трижды в год».

В XIX веке был принят ряд мер по охране памятников церковной архитектуры. Указ Синода от 31 декабря 1842 года запрещал производить перестройку и заменять внутреннюю роспись древних церквей.

Официальная периодическая печать

С 1859 года начала создаваться местная (епархиальная) периодическая (повременная) печать; первым таким изданием были «Херсонскія Епархіальныя Вѣдомости», с идеей которых выступил ранее Херсонский архиепископ Иннокентий (Борисов) († 26 мая 1857). Создание центрального официального органа сдерживалось рядом обстоятельств и соображений, в числе которых были опасения возможного вовлечения такого издания в журналистскую полемику, что стало характерной чертой журналистики периода «гласности» в царствование Александра II. С 1859 года «начальственные распоряжения по ведомству православного исповедания» — документы от имени Святейшего Синода — размещались в еженедельном журнале «Духовная Бесѣда», издававшемся при Санкт-Петербургской семинарии и в 1862 году перешедшем в частные руки протоиерея Иоанна Яхонтова.

27 ноября 1874 года Синод принял решение о печатании своих материалов в официальной части журнала «Христіанское Чтеніе» (издавался ежемесячно Санкт-Петербургской Академией с 1821 года); издание получило отдельный статус под названием «Церковный Вѣстникъ, издаваемый при Санкт-Петербургской духовной академіи: Офиціальный органъ Святѣйшаго Всероссійскаго Синода и состоящихъ при ономъ центральныхъ учрежденій» (еженедельный журнал), первый номер которого вышел в январе 1875 года. Журнал сохранял официальный статус до 1888 года; с 1916 года с подзаголовком: «<…> издаваемый Миссіонерскимъ Совѣтомъ при Святѣйшемъ Сѵнодѣ».

С 1888 до 1918 года центральным официальным органом было еженедельное издание «Церковныя Вѣдомости, издаваемыя при Святѣйшемъ Правительствующемъ Сѵнодѣ» с прибавлениями.

С января 1890 года выходил «Вѣстникъ военнаго духовенства» на одинаковых с епархиальными «Ведомостями» основаниях; в 1911 году был переименован в «Вѣстникъ военнаго и морского духовенства» и издавался до июня 1917 года.

Оценка и значение

Протоиерей Александр Шмеман в середине XX века писал:

Спор о значении, об оценке Петровской реформы есть, можно сказать, основной русский спор. <…> Вряд ли кто будет спорить с тем, что реформа Петра была, прежде всего, резким перерывом „теократической“ традиции, сознательным и всесторонним переходом на западную установку сознания. Это было воцарение в России западного абсолютизма. <…> Канонически Синод был признан восточными патриархами и сакраментально-иерархическая структура Церкви не была повреждена. Поэтому острота реформы не в канонической её стороне, а в той психологии, из которой она вырастает. Через учреждение Синода Церковь становится одним из государственных департаментов <…> Психология эта лучше всего выражена в „Духовном Регламенте“ знаменитого Феофана Прокоповича; он переносил в Россию все основные принципы протестантизма, его понимание взаимоотношения Церкви и Государства, в котором Церковь, видимая или земная, в ту эпоху мыслится именно религиозной „проекцией“ самого государства. Этой коренной, основоположной лжи Петровской Реформы русская власть не осознала и не отвергла фактически до самой Революции 1917 года. В ней основная двусмысленность отношений между Церковью и Государством, отравившая одинаково и государственное и церковное сознание. Ибо надо подчеркнуть, что Русская Церковь, по существу, по совести, не приняла Петровской реформы. Для неё Император остался Помазанником Божиим, а само это помазание она продолжала воспринимать в категориях византийской или московской теократии. Царскую власть государство и Церковь воспринимали поэтому по-разному, исходили по отношению к ней из почти противоположных предпосылок. Византийским помазанием на Царство, то есть посвящением земного царя в служение Царя Христианского (а с этой точки зрения византийское миропомазание теоретически есть ограничение, а не абсолютизация царской власти), Русская Церковь помазывала теперь западный абсолютизм! И на один день блестящий гвардейский офицер, по „божественному“ праву крови и наследства бывший неограниченным хозяином миллионов людей, действительно, являлся византийским василевсом или московским Царём: в сакральном облачении, с крестом на голове, снова как икона священного христианского Царства. Эту икону видели в нем всегда Церковь и народ, но, начиная с Петра, её не чувствовало само государство: напротив оно целиком было построено на принципах западного абсолютизма. И вот эта разница между отношением Государства к Церкви („ведомство православного исповедания“) и отношением Церкви к Государству („Помазанник Божий“) составляет главную ложь синодального периода.Александр Шмеман

Епископ Андрей (князь Ухтомский) писал, говоря о общем состоянии церковности в русском обществе в конце синодальной эпохи: «Церковного общества у нас почти не существует. Иначе говоря, нет Церкви как общества, а имеется только толпа христиан и то лишь числящихся христианами, а на самом деле о Церкви не имеющих понятия. <…> Самая церковная молитва обратилась теперь только в служение молебнов и „панихидок“, а сколько-нибудь литургийно-общественного настроения совсем нигде нисколько не заметно. Таковы отрицательные заслуги русского цезаропапизма в истории и жизни русской церкви. Цезаропапизм боролся вообще с общественностью, поэтому сам цезарь погиб в неравной борьбе и погубил церковную общественность и изуродовал всю нашу социальную жизнь.»

Статистика

К 1882 году православных церквей в России считалось 40 596, сверх того часовен и молитвенных домов 14 167. Всего приходского духовенства в священнослужительских должностях состояло до 45 000, в том числе свыше 37 000 протоиереев и священников и 7 000 диаконов, кроме того, число псаломщиков и причетников простиралось до 40 000 (Катков, М.Н.)

В 1914 году, по официальным данным обер-прокурора Святейшего синода, общее число представителей белого духовенства и церковнослужителей (протоиереев, священников, дьяконов и псаломщиков) составило 112 629 человек. В России также действовали 1 025 монастырей и общин: 550 мужских (с 11 845 монахами и 9 485 послушниками) и 475 женских (с 17 283 монахинями и 56 016 послушницами). Доходы церкви измерялись десятками миллионов рублей. Например, в 1913 году доход православных монастырей и архиерейских домов составил 89,5 млн руб., а расходы — 23 млн руб.

В 1917 году численность лиц православного исповедания в Империи составляла около 117 миллионов (более двух третей всего населения); имелось 67 епархий; действовало около 80.800 храмов и часовен, 1025 монастырей (с 94.629 монашествующими), 35.000 начальных церковных школ, 185 епархиальных училищ, 57 семинарий, 4 духовные академии, 34.497 библиотек; численность священнослужителей превышала 66.000 человек. На кафедрах внутри Империи находилось 150 архиереев (в том числе, 8 архиереев Грузинского экзархата). За границей (в США, Японии, Китае и Урмии) служило 7 архиереев и 20 пребывало на покое. Итого, общее число архиереев составляло 177 человек.

См. также

• Святейший Правительствующий Синод
• Обер-прокурор
• Религия в Российской империи
• Священство и Царство (Россия, начало XX века – 1918 год). Исследования и материалы
• Российское духовенство и свержение монархии в 1917 году
• Конфессиональная политика Временного правительства России

Литература

• Знаменский П. В. Период V. Синодальный. // История Русской церкви. — М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1996. — (Материалы по истории церкви, книга 10). — 474 с. (первое издание: Руководство к русской церковной истории. — Казань, 1870.)
• Карташёв А. В. Период синодальный // История русской церкви. — Париж, 1959. — Т. II.
• Смолич И. К. История Русской Церкви, 1700—1917. [Кн. 8], ч. 1 — Москва : Изд-во Спасо-Преображ. Валаам. монастыря. — 1996. — 798 с. — ISBN 5-7302-0794-8
• Трубецкой Г. Н. Россия и вселенская патриархия после Крымской войны. 1856—1860 гг. // Вестник Европы. — 1902. — № 6.
• Фёдоров В. А. Русская православная церковь и государство. Синодальный период. 1700—1917. — М.: Русская панорама, 2003. — 479 с. — ISBN 5-93165-069-5
• Цыпин В. А., прот. История Русской православной церкви. Синодальный период. Новейший период : [учеб. пособие]. — М. : Издательство Учебнного комитета Русской православной церкви, 2004. — 839 с.
• Прот. Владислав Цыпин. Ведомство православного исповедания // Православная энциклопедия. — М., 2004. — Т. VII : Варшавская епархия — Веротерпимость. — С. 369. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2.
• Бежанидзе Г. В. Подведение итогов синодального периода в документах Поместного Собора // Угрешский сборник: Труды преподавателей Николо-Угрешской православной духовной семинарии. Вып. 7. — М., 2017. — С. 46-55.
• Лобанова И. В. «Пребудут в кротости своей…»: синодальная система в восприятии иерархии Русской Православной Церкви // Святейший Синод в истории российской государственности : Сборник материалов Всероссийской научной конференции с международным участием, Санкт-Петербург, 26 мая 2016 года / Научные редакторы С. Л. Фирсов, П. В. Фёдоров. — Санкт-Петербург: Президентская библиотека имени Б. Н. Ельцина, 2017. — С. 262—273.
• Соколов А. В. Патриарх и Святейший Синод в ноябре 1917 — январе 1918 гг.: к вопросу о дате окончания «Синодального периода» истории Русской Православной Церкви // Актуальные вопросы современного богословия и церковной науки: Материалы IX международной научно-богословской конференции, посвященной 100-летию начала мученического и исповеднического подвига Русской Православной Церкви, 28-29 сентября 2017 года. — СПб. : Изд-во СПбДА, 2018. — С. 21-26.
• Фриз Г. Служанка государства? Переоценка роли церкви в императорской России // «Губительное благочестие»: Российская церковь и падение империи. — СПб.: ЕУ СПб, 2019. — С. 17-44.
• Кульпинов С. С., диак. К проблеме оценок синодального периода в обновленческом расколе (на сибирском материале) // Вестник исторического общества Санкт-Петербургской духовной академии. — 2021. — № 3 (8). — С. 230—240.
• Лобанова И. В. Церковно-историческая наука России в синодальную эпоху // Вестник исторического общества Санкт-Петербургской духовной академии. — Санкт-Петербург, 2021. — № 1 (6). — С. 147—154.
• Запальский Г. М. «Синодальная система» в историографии: понятие и его интерпретации // Церковь и власть: к 300-летию учреждения Святейшего Синода в Русской Церкви: материалы Международной научной конференции 11-13 ноября 2021 г. — М.: Издательство ПСТГУ, 2022. — C. 121—132.
• Фирсов С. Л. История русской Православной церкви. Синодальный период. — М.: Общецерковная аспирантура и докторантура им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, 2024. — 760 с. — ISBN 978-5-906543-25-7.