Заложные покойники: различия между версиями
[непроверенная версия] | [непроверенная версия] |
→См. также: Лярва |
категории уже есть в Категория:Заложные покойники |
||
Строка 57: | Строка 57: | ||
[[Категория:Духи славян]] |
[[Категория:Духи славян]] |
||
[[Категория:Похоронные традиции]] |
|||
[[Категория:Суеверия]] |
[[Категория:Суеверия]] |
||
[[Категория:Заложные покойники| ]] |
[[Категория:Заложные покойники| ]] |
||
[[Категория:Мифические существа в славянской мифологии]] |
|||
[[Категория:Троицко-семицкие праздники]] |
[[Категория:Троицко-семицкие праздники]] |
Версия от 06:47, 22 января 2018
Зало́жные поко́йники (нечистые покойники, мертвяки; польск. nawie[1]) — по славянским верованиям, умершие неестественной смертью люди и не получившие после смерти успокоения. Считалось, что они возвращаются в мир живых и продолжают своё существование на земле в качестве мифических существ[2].
Термин «заложные покойники» введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, так как «нечистые» покойники не имели единого для всех славянских традиций названия[3].
Верили, что душа так называемого «заложного» покойника не может перейти в загробный мир, и поэтому «блудит» по земле[4]. По славянским поверьям, такие покойники могли стать нечистой силой[5].
Этимология
«Заложные» или «нечистые» покойники не имеют единого для всех славянских традиций названия[3]. Термин заложный покойник был введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, который заимствовал его из вятской диалектной лексики для обозначения «нечистого», «ходячего» покойника — в других русских диалектах данное выражение не зафиксировано[3]. Возникновение слова «заложный» он связывал с самим способом захоронения; тело в гробу укладывали лицом вниз, яму закладывали (отсюда и название — «заложные») камнями и ветками. К «заложным покойникам» обычно причисляли умерших насильственной смертью, закончивших жизнь самоубийством, умерших от пьянства, утопленников, некрещёных детей, колдунов и ведьм[6].
Особенности захоронения
В отличие от «обычных» покойников, т. н. «родителей» — «нечистых» не закапывали в землю и хоронили не на кладбище, а на перекрёстках дорог, границах полей, в лесу, в болотах, в оврагах, то есть за пределами церковной ограды, так как считалось, что они «прокляты родителями и земля их не принимает»[7].
У восточных славян таких покойников было принято хоронить на обочинах дорог, особенно на перекрёстках[8], а также на меже[9]. В Древней Руси существовал дохристианский обычай после сожжения собирать прах умерших в сосуд и оставлять «на столпе, на путехъ»[10][11].
Несмотря на противодействие таким обычаям со стороны церкви, данные поверья были настолько сильны, что в результате появляются отдельные кладбища (скудельницы) — «убогие дома», в просторечии называемые «божедомы», «божедомка», представляющие собой простые участки, загороженные досками или кольями[12].
Народные поверья
В Симбирской губернии существовало поверье, что во время засухи: «Надо непременно найти опойца, которого не принимает земля, поэтому его надо вырыть из земли и кинуть в болото, чтобы пошёл дождь»[12]. Аналогичные рассказы есть и о других местах, кроме тех, где засухи не бывает[13].
Помимо засухи «заложные покойники» могли причинить и другой вред. Известна, например, легенда о Батурке, который по поверью был очень жадным, поэтому, чтобы утолить его алчность, проходящие мимо люди должны были сделать подношение, иначе он мог нагнать на них и их скот болезнь[12]. Сохранилось много сказаний о том, как «нечистые» мертвецы пугали скот и людей[13].
В Белоруссии места насильственной смерти считались нечистыми, и проходящие мимо люди на такие места бросали камни, ветки деревьев, клок соломы или горсть земли («иначе умерший будет за ними долго гнаться»[14]). Кроме Белоруссии, обычай бросать что-либо на могилу заложного покойника зафиксирован также в Виленской, Псковской, Олонецкой, Саратовской, Волынской, Черниговской, Полтавской, Харьковской губерниях[15]. В Харьковской губернии считали, что кидающий на могилу «заложного покойника» тем самым как бы участвует в погребении, оказывает покойнику погребальные почести[14].
Мифологические персонажи
- Русалки[16]. Дмитрий Зеленин ставил знак равенства между «заложными» покойниками и русалками[16]. В то же время советский этнограф Сергей Токарев считал, что образ русалки, возникнув в XVIII веке, соединил в себе как водную стихию (водяницы, берегини и др.), собственно «нечистых» мертвецов, так и верования о духах плодородия[6].
- Упырь[17] — «заложный» покойник, чаще всего умерший колдун.
См. также
Примечания
- ↑ Strzelczyk, 2007.
- ↑ Левкиевская, 2009, с. 118.
- ↑ 1 2 3 Левкиевская, 2009, с. 119.
- ↑ Moszyński, 1928, с. 169.
- ↑ Мелетинский, 1990.
- ↑ 1 2 Токарев, 2005, с. 197.
- ↑ Зеленин, 1995, с. 50, 89, 90, 95, 256, 325.
- ↑ Полное собрание русских летописей, I, 6 ст.
- ↑ Ключевский, 2005, с. 18.
- ↑ Левкиевская, 1999, с. 124.
- ↑ Соболев, 1913, с. 85.
- ↑ 1 2 3 Зеленин, 1995, с. 236.
- ↑ 1 2 Зеленин, 1995, с. 236–237.
- ↑ 1 2 Зеленин, 1995, с. 69.
- ↑ Зеленин, 1995, с. 63–64.
- ↑ 1 2 Зеленин, 1995, с. 59–60.
- ↑ Левкиевская, 1995, с. 283.
Литература
- Виноградова Л. Н. Заложные покойники // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. — М.: Эллис Лак, 1995. — С. 186–188. — ISBN 5-7195-0057-X.
- Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: Умершие неестественною смертью и русалки. — М.: Индрик, 1995. — 432 с. — (Традиционная духовная культура славян. Из истории изучения). — ISBN 5-85759-018-3.
- Ключевский В. О. Почитание предков // Русская история. — М.: Эксмо, 2005. — 912 с. — ISBN 5-699-07600-X.
- Вампир / Левкиевская Е. Е. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 1995. — Т. 1: А (Август) — Г (Гусь). — С. 283—286. — ISBN 5-7133-0704-2.
- Дорога / Левкиевская Е. Е. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 1999. — Т. 2: Д (Давать) — К (Крошки). — С. 124–129. — ISBN 5-7133-0982-7.
- Покойник «заложный» / Левкиевская Е. Е. // Славянские древности: Этнолингвистический словарь : в 5 т. / под общ. ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М. : Межд. отношения, 2009. — Т. 4: П (Переправа через воду) — С (Сито). — С. 118–124. — ISBN 5-7133-0703-4, 978-5-7133-1312-8.
- Нечистая сила, нечисть // Мифологический словарь / гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М. : Советская энциклопедия, 1990. — 672 с., 16 л. ил. — ISBN 5-85270-032-0.
- Панченко А. А. Мертвецы: «добрые», «злые» и непонятно какие // Отечественные записки. — 2013. — № 5 (56).
- Соболев А. Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. — Сергиев Посад: Издание книжного магазина М. С. Елова, 1913. — 206 с.
- Токарев С. А. Религия древних славян // Религия в истории народов мира / Под ред. А. Н. Красникова. — 5-е изд. — М.: Республика, 2005. — С. 197. — 543 с. — ISBN 5-250-01865-3.
- Moszyński K. Polesie Wschodnie: Materiały etnograficzne ze wschodniej części b. Pow. Mozyrskiego oraz z pow. Rzeczyckiego. — Warszawa: Wydawnictwo Kasy im. Mianowskiego, 1928. (польск.)
- Strzelczyk Jerzy. Mity, podania i wierzenia dawnych Słowian. — Poznań: Rebis, 2007. — ISBN 978-83-7301-973-7. (польск.)